Пленница в золотой клетке - Элда Мингер

— Удивительно! Мне очень интересно. Расскажите подробнее.

— С удовольствием, — сказал Эван и взял бокал шампанского.

— Лечение обходится дорого?

На лице Эвана отразились растерянность и даже раскаяние. Видно, решение взять деньги агентства далось ему нелегко.

— Да недешево. Но по сравнению с человеческой жизнью…

— Понимаю, — тактично прервала его Аманда. Ей уже было ясно, почему все произошло. Эван оказался в безвыходном положении и действовал, не думая о последствиях.

Непонятно было только одно: почему он не обратился за помощью к своему партнеру. Ведь Сэм, судя по его рассказам, очень хорошо относился к матери Эвана, считая ее чуть ли не членом собственной семьи. Но Эван решил по-своему, и тут уж ничего не поделаешь.

Сейчас самое главное — не дать Эвану уйти.

Сэм поднялся на террасу и с удовольствием взял бокал сока. Жадно отпил большой глоток, охлаждая пересохшее горло. Взглянул на забрызганные грязью брюки и поморщился.

Правда, и другие, кто помогал ему вытащить машину, выглядели не лучше. Слава Богу, что это не официальное мероприятие.

Прежде всего надо найти ванную комнату и поправить грим. А то вдруг у него отклеился нос или сползли усы. Вот конфуз-то. Хорош конспиратор!

Сэм вошел в зал как раз в тот момент, когда Эван, предложив Аманде руку, повел ее к столу, уставленному закусками и напитками. Аманда смеялась, непринужденно болтая с ним.

Сэм был потрясен. Как это ей удалось? Да она просто классный специалист по связям с общественностью! Надо отдать ей должное. Увидев, что он опаздывает, решила, видно, задержать Эвана.

Сделав глубокий вдох, Сэм приблизился к ним. Эван поднял на него грустный взгляд.

— Привет, Сэм.

Сэм так и застыл на месте. Оба смотрели друг на друга, не находя слов. Аманда переводила взгляд с одного на другого. Наконец Сэм, кашлянув, сказал:

— Я очень огорчен болезнью твоей матери.

— Ей уже лучше.

— Я рад. Очень рад. — Сэм смотрел на своего партнера, не зная, как спросить, почему он так поступил. Почему не обратился к нему? И даже не поговорил?

— Сэм, — сказал Эван, — я сожалею, что так получилось. Когда я узнал, то просто… — Он в нерешительности умолк.

Сэм взглянул на Аманду, потом на своего партнера, понимая, что надо вести себя очень осторожно.

— Ты, наверное, был в отчаянии?

— Да. Я не знал, что делать, — с несчастным видом признался Эван.

— Ты мог бы обратиться ко мне, — сдержанно упрекнул его Сэм. — Поделиться своим горем. — Как Эван мог подумать, что он не дал бы ему денег?

— Ты не представляешь, в каком положении я оказался, — быстро заговорил Эван. — Я обращался за помощью к родственникам. Думал, что наше агентство могло бы послужить гарантией возврата денег. Но они считали, что везти мать в Мексику, пробовать лечить ее нетрадиционными методами… напрасно.

— Я так не считаю. Ничего не напрасно. Мне кажется, ты сделал великое дело. Спас матери жизнь. Мне только не совсем нравится способ, каким ты решил эту проблему. — Сэм вздохнул и, набравшись духу, добавил:

— Эван, ты не только разорил наш бизнес, но разрушил нашу дружбу.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что Эван не израсходовал все деньги. Значительная часть их лежала в банке Сан-Диего, и Эван смог выписать Сэму чек на половину украденной суммы. Отрывая чек, он пообещал, что если будет в Лос-Анджелесе, то непременно заглянет в агентство.

— Чем ты думаешь заняться после выздоровления матери? — спросил Сэм, когда они вышли на террасу и сели за столик.

— Не знаю. Мама не хочет оставаться в Мексике. Может быть, вернемся в Калифорнию.

— Если хочешь, можешь снова работать в агентстве, — неожиданно для себя сказал Сэм.

Эван смотрел на него, будто не понимая.

— Сэм, ты не обязан… Но для меня это значило бы так много…

— Я не хочу сказать, что одобряю твой поступок. — Теплое чувство в груди говорило Сэму, что он нашел правильное решение. — Но я прекрасно понимаю это чувство безысходности, когда кажется — выхода нет.

Эван отвернулся, стараясь справиться с нахлынувшими чувствами.

— Мы вернемся в Калифорнию сразу после Нового года, — сказал он охрипшим голосом.

Сэм взглянул на Аманду и заметил, что глаза ее влажно блестят. Удивительно, как немного надо, чтобы поддержать человека. Всего лишь проявить сострадание.

— Ну что, поедем?

— Да. — Она повернулась к Эвану. — Рада была познакомиться с вами, Эван. Надеюсь, мы еще увидимся.

— Обязательно, — ответил он. Держась за руки, Сэм и Аманда пошли к машине. На сегодня хватит расследований.

Глава десятая

Они решили прогуляться по берегу океана. Сэму хотелось, чтобы Аманда вспоминала это время как самый романтичный период в своей жизни.

Они держались поблизости от отеля. Сэм не хотел рисковать, хотя никакой опасности не ощущал.

Взявшись за руки, они шли, любуясь океанским простором, залитым лунным светом, слушали мягкое шипение накатывающих на берег волн, вдыхали запах океана — острый, соленый и терпкий.

Ему нравилось, что Аманда не убирает волосы наверх и они развеваются на ветру. Сэм нежно повернул Аманду к себе и поцеловал, запустив пальцы в копну светлых пушистых волос. Поцелуй пробудил в нем желание большей близости. Но он сдержался. Им обоим нужно расслабиться после трудного дня. Пройтись по песку, подставив лицо ночному тропическому ветру, полюбоваться игрой лунного света на водной глади — это как раз то, что может снять напряжение.

Впрочем, любое место на земле, если рядом Аманда, будет прекрасным. Сэм постеснялся высказать свои мысли вслух, считая их недостойными мужчины, хотя они и шли от самого сердца.

В душе он романтик. Даже мать говорила ему об этом. Он увлечен работой, любит помогать людям и искренне верит в их доброту.

И он уверен, что их с Амандой ждет счастливый брак. Может быть, он и не сумеет обеспечить ей такую жизнь, к какой она привыкла, но недостатка в любви она испытывать не будет.

Они брели по пляжу. Сэм поглядывал на Аманду, нежно обняв ее за талию. Впереди, держась за руки, шла другая парочка. Поистине это была ночь влюбленных.

— Сэм, два последние дня… были самыми счастливыми в моей жизни.

— В моей тоже. — Он привлек ее к себе.

— Я никогда не ощущала такой… полноты жизни.

Сэму так много хотелось ей сказать, но он не находил слов. Поэтом он не был. Однако ее чувства понимал, потому что ощущал то же самое — надежду на будущее и огромное счастье.

— Я хочу, чтобы ты знал, Сэм. Я ни с кем не испытывала ничего подобного.