Дело с двойным дном (пер. В.Селиванова) - Irena-Barbara-Ioanna Chmielewska

Конечно, я заставила Бартека сходить к врачу.

К счастью, никакого перелома нет, рука просто вывихнута в локтевом суставе, ему тут же, на месте, в частной клинике, ее вправили, через два дня все будет в порядке. А травмы такого характера, что ни у кого не вызвали подозрений, мог запросто слететь с лестницы и разбиться, никто ничего не заподозрит.

Ну вот, сказала я, а теперь затаимся и сидим тихо.

Никому ничего не говорим, ничего больше не предпринимаем. Бартек согласился со мной.

И несмотря ни на что я все-таки счастлива, раз могу его любить. Наконец-то, первый раз в жизни, я могу любить человека и не бояться, что любовь мне боком выйдет…

Господи боже мой, какая же это была развалюха!

Некогда прекрасный особняк, просторный, двухэтажный, с террасами, с балконами, был превращен просто в хлев. Да еще не всякая свинья выжила бы в таком. Сердце болело при виде мерзости и запустения, царящих здесь.

– Езус-Мария, и они называются людьми! – с ужасом произнесла я. – Правду говорят – каждая страна имеет такой общественный и государственный строй, какого заслуживает. Вот из-за таких свиней мы и живем по шею в дерьме!

– Ты думаешь, дом еще можно привести в порядок? – с недоверием поинтересовался Януш.

– Конечно, можно. Дерево сгнило, но кирпичные стены крепкие. Посмотри сам. Столярка уже никуда не годная, лестницы тоже, а также террасы, ну да их восстановить – нет проблем. Возьмем крышу… не знаю, как там стропила, покрытие надо менять. От водосточных труб, видишь, одно воспоминание осталось. Могу не глядя сказать, что от паркетных полов в доме – тоже, ну и, естественно, сан-оборудование и вся канализация нуждаются в замене. Ремонт большой, но все можно привести в нормальный вид, фундамент еще века простоит, а местность не влажная, так что он от сырости, по всей вероятности, не пострадал…

Сев на своего строительно-архитектурного конька, я еще долго могла бы говорить, но Януш меня перебил:

– К делу. Итак, придерживаемся твоей версии: ты жила здесь ребенком, тебя замучила ностальгия по прошлому, вот и явилась посмотреть, как тут сейчас… Если возникнет необходимость, придумаем наследника бывшего владельца, который сейчас проживает в Америке и просил нас съездить посмотреть на его бывшую собственность. В общем, будем действовать по обстоятельствам.

Первым жильцом разоренного особняка, с которым мы познакомились, оказалась весьма агрессивная старушка. Видимо, заметила нас в окно, вышла на террасу и принялась нас подозрительно разглядывать.

Я вежливо обратилась к ней:

– Простите, вы живете в этом доме?

– А что? – опять же подозрительно спросила она.

В порыве творческого вдохновения я произнесла длинную речь, базируясь на нашем запасном варианте.

Рассказала старушке о владельце дома, с которым была знакома в доисторические времена. Пришлось прибавить себе с десяток лет, не страшно, я имела право хорошо сохраниться. Старушка слушала жадно, не пропуская ни словечка. Приходилось мне встречать таких старушек, интуиция подсказывала: взаимопонимание очень легко наладить, протянув в прошлое нить воспоминаний, особенно если это прошлое столь интересно и о нем потом долго можно будет рассказывать соседкам с собственными комментариями.

«Нить»! Ха-ха! Какая там нить, корабельный канат или, еще вернее – трос, способный вытянуть тяжелый танк! Старушка не обманула моих ожиданий, пусть даже упорно обращалась не ко мне, а к Янушу, хотя тот стоял молча, а воспоминаниями делилась я. Нет, она меня полностью игнорировала, ну да я не обижалась, уже привыкла, Януш с первого взгляда очаровывал женщин, независимо от их возраста. Еще бы, чего стоила одна его обаятельная улыбка! Вот он стоял молча и лишь улыбался, а старушка только с ним и разговаривала. Ведь она тоже была женщиной…

Старушка пригласила нас зайти в ее квартиру.

Жила она на первом этаже, что позволяло отслеживать всех входящих в дом и выходящих из него.

А кого в окно не успела заметить, вычисляла по скрипу ступенек лестницы. Скрипела лестница по-страшному, наверное, каждый раз по-особому.

При слове «ремонт» старушка оживилась чрезвычайно, вся расцвела. И принялась сама рассказывать, а мы с Янушем теперь только слушали. Много чего узнали. Ну, во-первых, ремонт здесь ох как нужен, все рушится, краны текут, канализация то и дело выходит из строя. Во-вторых, тут такая рвань и дрянь живет, что сил никаких нет. Одного так током ударило, что весь дом затрясся, и грохот, и огонь, страшное дело, «скорая помощь» приезжала. Правда, мы не поняли, какая именно помощь – к пострадавшему жильцу или электрики восстанавливали проводку в доме.

Благодаря разговорчивой старушке мы узнали обо всей пьяни и рвани, проживающей в доме, и осторожненько поинтересовались, а не появлялись ли тут какие посторонние. Оказалось, посторонних тут прорва.

– Без конца ошиваются, проше пана, – рассказывала старушка Янушу, – потому как Татрак, что живет на втором этаже, самогон гонит, вон там, на огородах, я могу показать, и продает его, так к нему целые процессии являются, ни днем ни ночью покою нет. А еще к Анусе мужики таскаются, знаете такая, уличная, ни стыда ни совести, не стану же я в полицию жаловаться, гостей все имеют право принимать, а какие там гости, известно зачем к ней приходят. Ко мне тоже как-то зашел один незнакомый, приличный человек. «Пани! – сказал. – Как вы в таких условиях вообще здесь можете жить?» Хороший человек, порядочный. И в самом деле, в таких условиях… Глядите, пол провалился, паркетины все сгнили, все надо ремонтировать, вон шкаф сам по себе открывается, перекосился. И знаете, что он мне сказал? «Уж так мне вас жалко, пани Амелия, так жалко, что я готов для вас бесплатно тут кое-что подремонтировать. Раз другие никак между собой не договорятся о капитальном ремонте, то лично для вас, пани Амелия, сделаю, что могу». Вы, часом, не от него?

Вопрос прозвучал неожиданно, но Януша всегда отличала быстрая реакция. И тут он не подкачал.

– Конечно, потому мы и пришли, – ответил он. – И теперь сами, собственными глазами видим – ремонт и в самом деле необходим.

– А с квартирой как будет?

– Что вы имеете в виду?

– Ну как же, я еще пока не склеротичка, все помню. Пан Ярослав пообещал, что на время ремонта меня переселят в однокомнатную квартиру в один из тех новых домов, что сейчас на главной улице построили, уж он сам займется хлопотами, дай Бог ему здоровья, и шепнул на ушко, что, возможно, меня там и на постоянно оставят, он сам постарается об этом.

Если в нашем доме возьмутся за общий ремонт и потом дом захочет кто-то купить, так по закону он обязан бывшим жильцам предоставить другие квартиры, есть такой закон. Выбрасывать людей на улицу никому не позволено! Пан Ярослав все мне разъяснил. И тогда бы у меня была моя собственная кухня, а то ведь…

Что? А как же, знаю, и с соседями тоже об этом вел разговоры, теми, что дверь в дверь со мной живут, по ту сторону от лестницы. Но они, проше пани, хотят получить трехкомнатную. У них четверо детей, так, говорят, меньше, чем на трехкомнатную, не согласны. Пан Ярослав потом еще мне здесь потихоньку жаловался. Двухкомнатную для них он может обеспечить, а вот трехкомнатную не гарантирует. И так он из-за этих многодетных расстраивался, так расстраивался, что и сказать нельзя. Ведь мог бы здесь, на первом этаже, уже сразу начинать ремонт, а из-за этих жадюг все откладывается, возможно, из-за них нам всем придется на первое время в барак переехать, буквально на пару дней, потом мне обязательно предоставят однокомнатную на главной улице в новом доме. Трехкомнатную им захотелось! Такую нелегко выбить…

Собственно, мы узнали все, что хотели. Услышав про пана Ярослава, мы с Янушем с трудом удержались от того, чтобы переглянуться. Впрочем, намного больше труда понадобилось для того, чтобы закончить разговор с разболтавшейся старушкой. Наверное, выбить трехкомнатную было бы легче… Еще немного и старушка предложит нам переночевать, чтобы наутро снова продолжить разговор. Никак не хотелось обижать пожилую женщину, невежливо обрывая сердечную беседу, но как-то ведь надо закончить визит. И тут судьба сжалилась над нами. Помогла сама старушка.

– Вижу, пан Ярослав – действительно порядочный человек, – сказала она. – Вот и вас прислал, и помощника своего тоже присылал. Да только не понравился он мне, совсем, совсем не такой, как пан Ярослав. И не потому, что длинный да тощий, не то что пан Ярослав. Тот мужчина в теле и видно, что и силой его Бог не обидел. А как я его помощника увидела, сразу меня сомнение взяло: куда такому одному с ремонтом управиться? И несолидный какой-то, и глупостей наговорил – уши вянут. Проше пана, вы так и скажите пану Ярославу: я несогласная. Несогласная я два денька просидеть вот тут, в садочке, под окном, пока он у меня в квартире ремонт сделает! Это мне его дурак-помощник предложил. «Пани в садочке посидит, а я в два дня управлюсь». Может, и управился бы с моей комнатой за два дня, не знаю, но квартира-то в новом доме тютю?! Ну уж дудки! И я не согласилась.