Семь мелодий уходящей эпохи - Игорь Анатольевич Чечётин

проходило какое-то мероприятие, потому что у ворот толпились родители, что-то бурно обсуждая между собой. Я так торопился, что пришел на встречу первым. Впрочем, это бывает у людей, патологически не умеющих опаздывать.

Подойдя к толпе родителей, я вдруг осознал, что это люди, с которыми мне предстояло провести вечер. Я остановился и стал осматриваться. Почтенные женщины в норках и мехах других неизвестных животных, заметив мою растерянность, прекратили разговоры и с интересом принялись разглядывали меня.

– Здравствуйте, дамы пост-бальзаковского возраста. А вот кто первым узнает доброго мальчика из 10 «Б»?

Это была домашняя заготовка, после которой все девушки нашего класса должны были завизжать от счастья, увидев и узнав меня, и броситься наперебой делать помадные отпечатки на моих гладковыбритых щеках. Вместо этого дамы в норках и мехах других неизвестных животных встали плотнее друг к другу, на лицах некоторых я увидел не только недоумение, но и испуг.

– Назовитесь, пожалуйста, – самая активная из дам сделала шаг мне навстречу, видимо предполагая, что я протяну ей паспорт.

Назвав себя, я с облегчением увидел, что лица дам наполнились смыслом, у некоторых даже появились улыбки.

Не будучи до конца уверенным, что делаю правильно, я приступил к плановым объятиям. На всякий случай перед вскидыванием рук я называл каждую даму по фамилии.

– Со мной будешь обниматься? – мужчину среди них я и не приметил. Я крепко обнял вероятного старого школьного приятеля, силясь вычислить, кто это мог быть.

– Узнал? – мужчина после объятия продолжал жизнерадостно хлопать меня по плечам.

– Конечно! – закричал я немедленно, полагая, что моя широкая американская улыбка развеет его сомнения.

– Кто я?

– Этот… – я уже почти понял, кто это. Мне нужно было совсем немного времени, чтобы вспомнить его фамилию, но именно этого времени ситуация не предполагала, превращаясь из радостной в неловкую.

Когда он назвал себя, мне действительно стало стыдно. Это был очень славный и совершенно необидчивый парень, которого я за отчетный период вспоминал, может быть, пару раз, отчего и имя его и фамилия обнулились в моей голове.

Потом мы сидели в шумном кафе, смотрели фотографии, образовывали кучки и вновь собирались вместе, много смеялись и вспоминали. Я, конечно, всех вспомнил и узнал. Со мной было сложнее, две мои одноклассницы согласились принять на веру, что я учился с ними с 9-го класса. Они успокоились, только когда пришедшая с большим опозданием староста нашего класса выкрикнула мою фамилию на подходе к столу. Дамы несколько раз сшибали бокалы за новую жизнь, которая только начинается, это когда дети выросли и пристроены, следовательно, наступило замечательное время пожить для себя.

Я не пил спиртного, но странное неизвестное до сего дня состояние занимало меня. Я видел все словно сквозь густой дрожащий туман, только голоса моих стареющих одноклассниц звучали нереально молодо и звонко, по девичьи, унося меня в этот вечер на берег очень далекой реки, в воду которой ступить дважды не суждено никому.

Уже в машине на обратном пути мне сделалось бесконечно грустно и, вместе с тем, очевидно, что такая встреча через тридцать лет – неожиданный и совершенно ненужный способ увидеть берег другой реки, у которого ждет меня терпеливо старик с лодкой, воды этой реки темны и покойны, ибо этой воде спешить некуда – впереди вечность…

Зеленый лазер

Сегодня я купил на Митинском радиорынке зеленый лазер. Ходил совсем по другому поводу, а купил зеленый лазер. Красных светодиодных лазеров у меня штук пять или двенадцать, но это детский сад, разве что с котом играть. Кот умер после жаркого и дымного лета, и играть не с кем. Я сегодня купил самый мощный зеленый лазер, который был. На попе у него есть специальное отверстие для ключа, чтобы детей от беды уберечь. Допустим, наведу я в квартиру детей как Лев Толстой или Ульянов-Ленин, а они разбегутся по комнатам и ну руками все трогать, в рот тащить и к глазу прикладывать. Обязательно зеленый лазер схватят, а ключик специальный у меня!

Зеленый лазер хорош всем, но самое замечательное его свойство – тонкий и очень могучий зеленый луч, который уже в легких сумерках замечательно виден глазом. Я с трудом дождался темноты и приступил к испытаниям. Результат меня потряс. Яркий и стремительный зеленый луч как меч джедая уперся в небесную твердь, повинуясь легкому движению руки. Обидно, что небо ясное, и я сегодня не смог подсветить облака. Впрочем, нет никакого сомнения, что луч бьет до самого космоса, как и заявлено производителем.

Еще я вспомнил сегодня, как много лет назад наш ротный капитан давал задание солдатам напилить из ржавых труб чушки, которые будут заменять нам учебные гранаты. Предполагалось, что все солдаты будут пилить чушки одним ножовочным полотном, которое капитан принес с собой. Мой приятель – москвич с дипломом электронного института – предположил неосмотрительно, что пилить придется несколько дней. На это ротный ему ответил громко и радостно, что особо умные москвичи могут пилить чушки лучом лазера. Зря, что ли, институт научный заканчивали.

Вот было бы здорово тогда, в начале 80-х, подумал я сегодня, извлечь из нагрудного кармана мой зеленый лазер и, поигрывая плазменной нитью у ног ротного, спросить что-нибудь принципиальное или заковыристое…

Зачем я купил зеленый лазер? Честно говоря, я и сам не знаю. Не наигрался в детстве, от трепетной любви к высоким технологиям, от тоски и скуки очередного переходного возраста. Пусть будет. Скоро мне ехать в Италию, и я возьму его с собой. Там, под полуночным южным небом, я буду рассказывать своей жене снова и снова о далеких звездах и бесконечных мирах. Обязательно совру ей и про звезду, где мы непременно встретимся с ней в нашей следующей жизни. Эдакая романтическая забава на открытом воздухе двух хронических атеистов.

– Где она, эта наша звезда? – спросит она меня обязательно по закону жанра.

– Смотри, вот она!

И я протяну руку к небу, и тогда мой ЗЕЛЕНЫЙ ЛАЗЕР, о котором она еще ничего не знает, стремительно разрежет адриатический купол на две равные половинки, остановившись в заранее определенной мною таинственной капельке межгалактического света.

Дочкин магазин

Из всех квартирных детских игр моя дочь больше всего любила игру в магазин. Подготовка к игре не предполагала постороннего взгляда, а потому взрослые члены семьи надолго выдворялись на кухню. Подушки и огромный плед от дивана, все стулья из двух комнат, большая тёщина фанерка для теста, прищепки с балкона – все шло на построение декораций и достоверной атмосферы московского продовольственного магазина второй половины 80-х.

Наконец, покупателям позволено зайти в комнату, которая теперь – магазин.

Дальнейшие диалоги и развитие действия с небольшими вариациями выглядели обычно так.

«Мастер игры», она же директор и продавец, встречала нас