Белокурая кокетка - Агата Мур

— Браво, моя дорогая, — прошептал тот, касаясь губами нежного ушка. — Твоя игра бесподобна. Увидимся завтра на работе.

Лаура в свою очередь чинно чмокнула в щеку Джанни, после чего торопливым, быстрым движением коснулась его губ.

— Не забывай меня, — прошептала она.

— Конечно же, нет. — Тон итальянца был весьма холоден. — Он ласково взял руку Элизабет в свою и поднес к губам. — Мы тебя не забудем, Лаура, правда, дорогая?

Он был поистине великолепен, и молодая женщина вновь ощутила на себе всю силу его обаяния.

— На следующей неделе состоится благотворительный бал. Мама Бет входит в число устроителей. Попросить ее приберечь для тебя пригласительный билет? — спросил Джанни Лауру.

— Было бы неплохо, — оживилась та.

— Ну, дорогой, как ловко ты всучил Лауре этот билет! И к тому же ей действительно понравится благотворительный вечер.

— А что нравится тебе, моя маленькая?

— Любоваться тобой.

— Все еще играешь свою роль? Мне кажется, мы могли бы стать неплохими партнерами.

— Ты был просто великолепен.

— Позволь возвратить комплимент. Ты тоже. Элизабет улыбнулась, испытующе глядя на своего спутника. Джанни ничего не ответил. Воцарилась неловкая тишина. Так в молчании они и доехали до дома, в котором теперь жили оба.

— Тебе нет нужды оставаться у меня, — заметила Элизабет, когда они поднимались в лифте.

— Это мы уже обсудили.

— Прошлая ночь не в счет. — Она раздраженно зазвенела ключами.

— Нет, в счет.

— Почему? — спросила Элизабет, открылась дверь.

— К тебе или ко мне… Помнишь, мы выбирали? Уговор дороже денег.

— Я сомневаюсь, что Питер сможет проникнуть в здание. Но даже если ему и удастся, он никогда не заставит меня открыть дверь.

Джанни сунул руки в карманы брюк и смерил женщину оценивающим взглядом.

— Полагаешь, он будет так добр, что предупредит тебя о следующем нападении за несколько дня по почте? Ты же даже не знаешь, чего от него ожидать! Следует соблюдать осторожность. И ты отлично это понимаешь.

Неделю назад ни один из этих доводов не убедил бы Элизабет, но теперь у нее было время поразмыслить. И повод.

— Никогда не сдаешься, да? — спросила она у терпеливо ожидающего ее ответа итальянца.

— Точно. Если это в интересах дела. Больше они препираться не стали и вошли в квартиру. Обоим очень хотелось пить. Крепкий сладкий чай — для того, чтобы разогнать разноцветные искорки усталости, плавающие перед глазами.

Элизабет наполнила чайник водой и поставила его на плиту, достала из шкафчика заварку, сахар и сухие сливки.

Поставив на стол две красивые фарфоровые чашки, она принялась ждать, пока вскипит вода.

Присутствие Джанни смущало ее. Хотя он сидел тихо, скрестив руки на груди, и выжидающе молчал, не проявляя никакого нетерпения. Через несколько минут придется с ним заговорить, решила Элизабет. Иначе пауза затянется до неприличия.

Вода закипела. Элизабет заварила чай, налила его в чашки, добавила сливок. Тишина была уже невыносимой.

— Поговори со мной, — вдруг попросил Джанни, взяв ее руку в свои. — Не поворачивайся спиной и не уходи. Это самое простое, что можно сделать. Но не самое верное.

Молодая женщина нервно дернулась, отчаянно желая оказаться где-нибудь в другом месте. Джанни поднялся.

— Нет, лучше не говори ничего, — прошептал он и прижался к ее губам.

Поцелуй был потрясающий и закончился слишком быстро. Так нечестно! Элизабет сама обвила руками сильную шею и приникла к губам Джанни. Целовать этого мужчину было так упоительно! В нем чувствовалась сила. Именно она и делала итальянца таким привлекательным…

Элизабет потребовалось время, чтобы взять себя в руки и успокоиться.

— Здесь, как мне кажется, нам не перед кем притворяться, — печально усмехнулась она.

— А кто говорит о притворстве? — удивился Джанни.

Он обнял Элизабет. Его четко очерченные губы тепло улыбались. А в глазах горел тот самый огонек, который был так хорошо знаком теперь молодой женщине.

— Давай не будем делать это, — беспомощно прошептала Элизабет, борясь с волей более сильной, чем ее собственная.

— Боишься?

— Мне нечего бояться.

Джанни ленивым жестом притянул женщину к себе, ласками заставляя забыть обо всем на свете. Кроме него.

— Тебе в прошлый раз понравилось, — напомнил он.

— Прошлый раз был ошибкой.

— Прекрасное не может быть ошибкой.

— Не знаю, почему я согласилась на это, — пробормотала Элизабет, не в силах противиться ему и ненавидя себя за предательскую слабость. — Мы знакомы не больше недели.

Темные глубокие глаза, казалось, заглянули в ее душу.

— Мы знакомы целую вечность, — еле слышно произнес Джанни.

— Неправда!

— Правда. И ты это отлично знаешь.

— Ну… может быть… Черт возьми, я не знаю! — беспомощно выкрикнула она, ощущая себя податливой как воск в его руках.

Пассивность — вот главная причина всех моих проблем, подумала молодая женщина. Я пошла у него на поводу, а теперь не знаю, что делать. И от этого мне очень плохо.

— Я привыкла все планировать сама, осознавать, что мною движет в том или ином случае. У меня нет причин так вести себя с…

— С человеком, которого ты знаешь меньше недели?

— Да! Все… все произошло слишком быстро. Я не контролирую ситуацию. Меня это беспокоит, разве ты не понимаешь?

— Почему бы тебе не успокоиться и не посмотреть, что будет дальше?

«Потому что я не хочу страдать! Не хочу ощущать себя пойманной в ловушку. Так всегда бывает, если твоя любовь безответна. Боль — одна из составляющих нашей сделки!» — хотелось крикнуть Элизабет.

Любовь?! Но она не любит этого мужчину! Желает, может быть. Да-да, желает. Но и желание может обжигать.

Значит, остается только жить сегодняшним днем?

Элизабет покорилась настойчивой воле любовника и позволила увлечь себя в спальню и раздеть. Ее тело требовало его ласк. А о душе… о душе можно было на время и забыть. Тем более в объятиях такого мужчины, как Джанни Копполо.

— Апельсиновый сок, душ, завтрак и быстренько на работу, — раздался громкий мужской голос, прогоняя сладкие сны. — Просыпайся и вставай, моя маленькая. У тебя сорок минут на сборы.

Элизабет сонно приоткрыла глаза и потянулась.

— Ты с ума сошел, еще раннее утро, — простонала она.

— Пятнадцать минут девятого. Прекрасное утро, и будет прекрасный день, — сообщил до отвращения свежий и бодрый Джанни и сдернул с нее простыню.

О, она восхитительна, пронеслось в голове мужчины. Совершенные линии тела, высокая грудь, ослепительно белая кожа, роскошные белокурые волосы, чувственно изогнутые губы… Эта женщина просто создана для любви. Еще не до конца проснувшаяся, она была обворожительна.