«Черный пояс» без грифа секретности - Александр Арабаджиев

Для изучения на семинаре руководство ДНБК избрало своеобразный «микс» из старых (корю) и современных (гэндай) школ дзюдзюцу: Синдэн-рю, Сингэцу Мусо Янаги-рю, Сибукава ити-рю и Тисин-рю хэйхо. В целях более успешного и разностороннего усвоения материала 7 национальных команд — Австралии, Бельгии, Великобритании, России, Румынии, США и Франции (всего 28 человек) — объединились в одну, единую команду Международного дивизиона, и вся наша жизнь на протяжении одновременно и долгих, и коротких десяти дней проходила большой общей семьей. Лагерем же команды стал красивейший рёкан «Сёгоин Готэнсо» в пяти минутах ходьбы от Бутокудэн, где вся обстановка — и бани сэнто, и красивый древний сад, и даже гром ударов колокола буддийского храма — погружала нас в полную экзотики японскую жизнь.

Кстати, именно с размеренных ударов этого колокола и начинались наши тренировочные дни. По традиции, первый из них открылся торжественной церемонией, прошедшей в Бутокудэн — настоящем храме воинских искусств Японии, где до нас выступали все великие мастера будо, чьи имена вписаны золотыми иероглифами в мировую историю единоборств. Президент Совета директоров Дай Ниппон Бутокукай ханси Кувахара Такэмити (9-й дан, дзюдзюцу) и глава Международного дивизиона ханси Хамада Тэссин сказали нам напутственные слова, а ханси Кубота (9-й дан иайдо) исполнил ритуал очищения хараи-но ги. После этого команде были представлены наставники, у которых нам предстояло перенимать бесценные знания и опыт. Даже учитывая, что представителей школы Сибукава на церемонии открытия не было (их штаб-квартира находится довольно далеко от Киото, в Хиросиме, и они приехали лишь к концу семинара), все равно получалось, что на каждого из членов интернациональной команды приходилось едва ли не по отдельному учителю. Причем восемь наших преподавателей являлись обладателями 8-х и 9-х данов, а остальные — от 4-го до 7-го. О такой чести, о таком уникальном шансе невозможно было даже мечтать. Это был как раз тот случай итого итиэ — «одного мига — одного шанса», о котором нередко напоминают нам наши учителя, и который так непросто бывает уловить в обычной жизни.

Оценить представившуюся нам счастливую возможность мы смогли сразу после окончания церемонии открытия. В первый же день мы увидели обзорную демонстрацию техник школ Синдэн-рю, Янаги-рю и Тисин-рю, и немедленно смогли попробовать свои силы в их исполнении. Не откладывая дела в долгий ящик, мы приступили к тренировкам и мгновенно ощутили на себе, что такое сётю гэйко — 42–45 градусов жары и почти 100-процентная влажность в помещении без кондиционеров! Но таковы традиции: и Кано Дзигоро, и Накаяма Хакудо, и Фунакоси Гитин, и Уэсиба Морихэи, и многие, очень многие мастера будо тренировались именно на этом полу, в таких же условиях, и летом им было точно так же невыносимо жарко, как и нам. Их глаза так же застилал пот, и, кланяясь друг другу, они так же видели, как тяжелые капли градом сыплются на татами.

Самые тяжкие дни (к концу семинара температура упала до каких-то «несчастных» 32 градусов) пришлись на школу Синдэн-рю. Ее изучение, сочетаемое с тренировками в стиле Тисин-рю, продолжалось три дня. При этом наши занятия начинались в 8:30 утра и шли до 16ча-сов с часовым перерывом на обед. Выдержать влажность, жару и напряжение весьма динамичного стиля, часть обучения в котором проходила по методике какари гэйко, когда каждый из нас по очереди выполнял все изученные техники против всех остальных членов международной команды, помогали короткие перерывы, во время которых можно было попить воды, и доброжелательное внимание коллег и сэнсэев. Как тут не вспомнить добрым словом управляющего директора ДНБК хансиТакада (8-й дан кэндо) с супругой, которые лично насыпали нам витаминный порошок в стаканы и накладывали лед!

Наивной ошибкой неофита было бы думать, что после окончания основного, семичасового блока тренировок у нас появлялось свободное время и мы могли отдохнуть по собственному разумению. Нет, не так закалялись воины прошлого! Вечером, после короткого отдыха и ужина, нас ждали новые занятия. Это могла быть и дополнительная двухчасовая вечерняя тренировка, и медитация дзадзэн в храме Сёгоин, во время которой многие из нас получили тяжелые удары палкой по спине, испытали от этого новый приток сил и не разумом, но спинным мозгом осознали, что такое настоящий дзэн. Были и вечерние лекции, и утомительные занятия по церемониалу обращения с оружием, и даже просмотр видеофильма — уникальной хроники, запечатлевшей демонстрации одного из основателей иайдо Накаяма Хакуцо и О-сэнсэя айкидо Уэсиба Морихэи.

Тяжелые, но увлекательные тренировки переносили нас из одного дня в следующий, из одного стиля в другой.

Старинная, основанная в 1735 г. и восходящая традициями к клановой школе клана Набэсима — того самого, о котором была написана «библия» бусидо знаменитая книга «Хагакурэ», Янаги-рю запомнилась обилием техник, выполняем из положения сэйдза. Сидеть на коленях к тому времени было уже невыносимо больно всем. Кстати, жизнь в рёкане, где большую часть времени мы проводили также сидя на коленях, стала своеобразным продолжением тренировок. Жара, усталость, огромная психологическая нагрузка — всё это накапливалось, но странным образом трансформировалось в сознании во вдохновение и азарт. Как только мы входили в Бутоку-дэн — порой нам и в самом деле начинало казаться, что рядом с нами на стенах видны тени мастеров прошлого. Осознание необычности обстановки, в которой мы находились, и интерес к новым, неизвестным техникам, придавали нам сил, и мы вновь поднимались из луж пота на татами и двигались вперед.

Особенно любопытной оказалась хиросимская школа Сибукава, лет триста назад готовившая борцов сумо. Сейчас в память о тех днях сохранилась только позиция приветствия. Все остальное оказалось вполне современным и абсолютно доступным для понимания и повторения. Этому способствовали доходчивые и очень образные, с юмором, разъяснения главы школы Курумадзи Ёсимицу (ханси, член совета директоров ДНБК, 8-й дан дзюдзюцу), в семье которого стиль Сибукава изучают и передают знания по наследству уже более ста лет. Отстуствие привычного в современных школах будо кихон — базовой техники — заменяли подробные инсценировки ситуаций Курумадзи-ханси: «Противники играют в сёги[97]. Один кричит: “Кто жулик? Я — жулик?!” — и достает тан-то[98]…» Его четкие и меткие комментарии («Нет, не надо так оттягивать, лучше один раз хорошенько врезать») помогли нам быстро найти общий язык друг с другом и преисполниться взаимной симпатией. Сутки спустя, на вечеринке по случаю окончания семинара, растроганный Курумадзи-сэнсэм подарил самому младшему члену нашей команды шестнадцатилетнему Павлу Неволину фамильный веер с каллиграфией. Но это было уже позже, а пока, по завершении тренировочного дня, посвященного Сибукава-рю и Тиссин-рю, нам предстояли показательные выступления и сдача своеобразного экзамена — Рэнсэй тайкай.

В этот день встать нам пришлось еще раньше, и удары буддийского колокола в пять утра застали нас уже готовыми к выходу — перед началом тренировки международной команде предстояло осуществить важную и волнующую миссию. В прошлом году во время Всемирного фестиваля Воинской добродетели нам уже доводилось быть свидетелями праздничной церемонии в синтоистском храме Хэйан-дзингу, бывшем когда-то штаб-квартирой Дай Ниппон Бутокукай. Но только свидетелями. На этот раз мы пришли сюда в ином качестве: как непосредственные участники и герои церемонии очищения и представления нас духам святилища Хэйан. Расположившись перед алтарем, мы внимали священнику каннуси, который прочел молитву норито, совершив обряд благословленім на главное событие этого года, и склонились в почтительном поклоне перед теми, кто покровительствовал величайшим мастерам прошлого. Нас ждал Бутокудэн.

Рэнсэй тайкой начинался лишь в 14 часов — у нас оставалось время на тренировку. Несмотря на то, что жара немного спала, казалось, что силы почти покинули наши тела, и подниматься после падений становилось все тяжелее и тяжелее. Тем удивительнее было, что как только Кувахара-сэнсэй разложил прямо перед нами рукописные мокуроку с изложением техник, включая секретные, своей и нескольких родственных ей школ, все разом забыли об усталости и внимательно разглядывали старинные списки. Конечно, нам было не понять написанного скорописью, да еще на старояпонском языке, но эти мокуроку энергетически подвели нас к высшей точке готовности к выступлению. И, когда руководство Дай Ниппон Бутокукай заняло свои места за столом, когда прибыл Благородный Хигасифусими Дзико — вицепрезидент ДНБК и сын главы Общества, мы были уже полностью готовы к экзамену.