Жизнь на обочине - Георгий Левин

Рабочие вахты работали без выходных. Вырабатывая норму часов за месяц отдыха между вахтами. Если попадали праздники, то они тоже были рабочими днями. ИТР работали по обычному рабочему графику. Воскресенье и праздники были для них выходными. Это и было основным предлогом разделения.

Все в той ушедшей стране были равны. Но существовали две жизни. Для руководства и для рабочих. Это и были два класса тогдашнего общества. Все блага жизни тоже делились также. Для руководства их было больше. Они были доступней. Но об этом особо не говорили. Для рабочего класса их было меньше и о них трубили на каждом углу.

Вот и в Новогодний вечер в столовой после ужина была установлена ёлка и накрыты столы. Для руководства. Хотя и был сухой закон на столах стояли бутылки с водкой и шампанским. Из расчёта бутылка водки и бутылка шампанского на двоих. Так сказать норма.

Плакаты и растяжки были обвиты гирляндами. Они украшали зал столовой. Посредине зала столовой, украшенная горящими лампочками и стеклянными разноцветными шариками, сверкала ёлка. Один из плакатов гласил:

" Дорожники! Ударным трудом встречаем Новый год!"

Второй плакат был ещё конкретней:

"1970 год СУ-98, обязуется перевыполнить план на 10 %!"

Третий плакат тоже не подкачал:

" Тебе Родина наш ударный труд!"

Так тогда лозунгами отмечали все праздники. Это была норма того времени. Показная идейность и самоотверженность. Была серьёзно воспринимаемая всеми.

К 22.00 ИТР и руководство нашего СУ начало собираться в столовой. Все приходили уже навеселе. Начали встречу Нового года самостоятельно. Оживлённо стояли и разговаривали. Разбившись на группки. Среди собравшегося в зале столовой народа были и женщины. Примерно 1/3, Это были жёны руководства и ИТР, а так же работницы отделов СУ. В 22.05 в зал вошла наша верхушка руководства. Начальник СУ, секретарь парторганизации и председатель профкома под руку их держали жёны. По их весёлым лицам было видно. От остальной массы они не отстали. Тоже уже начали отмечать праздник. Но держались. Старались играть роль трезвых людей. Получалось? Как уж получалось. Со стороны было видно. Удавалось это им не очень.

До их прихода заместитель председателя профкома взял на себя роль распорядителя банкета. Он распределял народ за столиками. Все столики были составлены рядами. В центре три сдвинутые вместе столика были предназначены для руководящего треугольника и их жён. Мне досталось место посредине между жёнами начальников других участков. Еда на столах по тем временам стояла шикарная. Это были тарелки с салатом оливье, винегрет. Соленья, огурцы, помидоры, капуста, грибы. Нарезка, колбаса, сыр и мясо. Ну, и конечно была рыба местный продукт. О бутылках уже говорил. Как обычно столы ломились. Съесть такое количество? Было не возможно.

Пришедшее руководство заняло свои места. Секретарь парторганизации взял руководство вечером на себя. Встал. Обвёл всех строгим взглядом. Народ шумел и не отреагировал. Тогда он постучал вилкой по стакану. Призывал всех к тишине. Шум утих. Он предоставил слово начальнику СУ. Тот встал. Достал из кармана пиджака блокнот и начал доклад. Полчаса рассказывал о наших успехах и достижениях в уходящем году. Пять минут говорил об упущениях и недоработках. 10 минут рассказывал о предстоящих задачах в Новом году. Все слушали его молча. Бдительный парторг следил за тишиной в зале. Периодически стучал вилкой по своему пустому стакану. Народ скучал. Изображая внимание. Начальник говорил самозабвенно. Забыл, что он не на собрании. Наконец доклад окончился! Зал разразился бурными овациями. Я надеялся, что теперь перейдём к еде. Причина моего нетерпения имела основания. До того как идти на вечер поздравил своих прорабов и мастеров. Поздравления на сухую не принимались. Поэтому выпил с ними стакан самогонки и стакан бражки. Закусил куском рыбы. У них на столе больше ничего не было. Понятно! Люди пришли с работы. Поужинали в столовой и теперь просто легко закусывали. Я в столовую не ходил. Других забот хватало. Вот и страдал от запахов витавших здесь.

Обильный стол вызывал желание отведать всего. Но, увы! Слово взял парторг. Он вкратце повторил доклад начальника. Ещё едва он начал говорить понял, это займёт минут 15. И подозрительно ёрзал на своём стуле председатель профкома. Он что-то писал на бумажке. Явно готовил речь. Есть хотелось отчаянно! Потихоньку брал из тарелок, что стояли близко всё подряд. Прикрывал рот руками и осторожно жевал. Заметил, это делал не я один. Другие тоже не отставали.

Как и предполагал парторг говорил 20 минут. Затем слово получил председатель профкома. Он, в течение 10 минут сокращённо повторил то, что говорили до него начальник и парторг. В 23.20 руководство закончило свои речи. Потом встал сидевший за общим столом зам секретаря парткома. В течение 5 минут он от имени всех работников СУ заверил руководство, что коллектив нашего управления выполнит все поставленные в Новом году задачи и перевыполнит их.

Каждое выступление заканчивалось под овации. Я тоже хлопал в ладоши. Не переставая жевать. Близко стоявшие ко мне тарелки утратили свою нарядность. Сверкали опустошенными местами. Но это состояние тарелок было не только передо мной. Народ за столами собрался толковый. Кое-кто даже ухитрился раскупорить бутылки с водкой или наливал под столом из принесенных с собой бутылок. Доклады и обещания закончились. Овации стихли. Слово получил распорядитель праздника зам председателя профкома. Его речь была короткой, и встретили её одобрительными выкриками. Он сказал:

— А теперь наполним наши стаканы и выпьем за уходящий год! За наши трудовые успехи и достижения!

Налить и наложить еды за эту короткую речь успели все. Вот и выпили дружно. Тут же застучали вилками по тарелкам. Несколько минут в зале стояла тишина. Все дружно ели. Потом возник шум и гомон. Он не прекращался уже всё время. За оставшееся до Нового года время мы встретили Новый год по местному времени. На столах стояли пустые бутылки. Водку выпили всю. Женщины в этом вопросе от мужчин в наших краях не отставали. Менталитет был такой. Суровый Север равнял всех!

Здесь нам повезло. Звук записанных на магнитофонную плёнку бьющих курантов раздался очень скоро. Мы и выпили за один присест всё шампанское. А дальше жили за счёт принесенных с собой напитков местного изготовления. Самогонки и бражки. Процесс стирания граней и образования всеобщего братства протекал быстро. К часу ночи, первому часу Нового года, все уже любили друг друга. Сначала в общем глобальном смысле. Потом углубился и перешёл в личную любовь.

Но в этом процессе участвовали не все. Были и первые жертвы. Они были безнадёжно сражены спиртным и их оттранспортировали по местам обитания. Среди оттранспортированных мужчин были и мужья. Их жены вернулись к месту празднования. Они душевно участвовали в танцах и дальнейшем празднике. Уходили они позже. Уже с другими мужчинами. Тоже местный менталитет! Здесь всё понятно! Коли женщин дефицит за ними нужен глаз и глаз. Иначе уведут. Такие нравы были на наших комсомольских стройках. Они были более открытые, чем подпольная любовная жизнь в остальной стране. Коллективные отмечания рождали новые семьи и новые пары. Любовные треугольники и другие фигуры из геометрии.