Запретная связь. Право на любовь - Татьяна Коршунова

- Вот так. Теперь тебя ничего не будет беспокоить.

- Да, теперь хорошо.

Девушка положила голову на плечо к архангелу и глубоко вздохнула. На душе снова стало спокойно и умиротворенно. Хотелось просто погрузиться в эти эмоции и ощущения. Забыть про все. Про все беды, тревоги и страхи. Хотелось, чтобы кто-нибудь взял на руки, прижал к себе и тихонько баюкал, как мать баюкает маленькое дитя, укладывая спать. Возможно, выпитое на голодный желудок вино ударило в голову и девушка, не замечая прикрыла глаза.

- Ты слишком устала, - Оливьер обнял Лавию, погладил по волосам и тихонько взял на руки.

Богиня тут же обвила его шею и расслабилась. Стоило ему только подумать, как на сухой черной земле, оказался шатер из плотной легкой материи. Внутри на полу лежал мохнатый светлый ковер. На маленьком прямоугольном подносе, аккуратно на тарелочке, ожидали тосты с сыром и ветчиной, а рядом в чашке, издавая великолепный аромат, стоял свежесваренный кофе. Оливьер внес Лавию в шатер, опустил на мягкий ковер и попытался освободиться от ее объятий. Губы девушки расплылись в улыбке.

- Нет, - прошептала она и притянула Оливьера к себе, даря сладкий и глубокий поцелуй.

Давящее, нарастающее чувство появилось внизу живота. Нестерпимое возбуждение накрыло словно цунами . Оливьер ответил, страстно и напористо проникая своим языком и исследуя каждый уголок ее рта. Тело Лавии оказалось прижато к полу. Не прошло и пары минут, как его возбужденное мужское достоинство, уперлось в ее лобок. Девушка издала тихий стон, не замечая того, как ее руки оказались у Оливьера на ягодицах и страстно сжимали их. Архангел зарычал, отстранился от губ богини и резким движением, стянул с ее плеча лямку платья, оголяя правую грудь. Через мгновение губы ласкали розовый набухший сосок, нежно втягивая его и дразня шершавым языком. Лавия выгнулась и запрокинула руки за голову. Оливьер сдернул вторую лямку, освобождая вторую грудь, и одарил ее теми же ласками. Девушка выдохнула протяжный стон, приподнялась и быстрыми, резкими движениями, стала освобождать архангела от одежды. Мужчина не растерялся и последовав примеру любимой, разорвал на ней платье и отшвырнул в сторону. Они снова набросились друг на друга, встретившись в пьянящем и всепоглощающем поцелуе. Руки блуждали и ласкали, а от прикосновений, по коже пробегала токовая дрожь. Оливьер не переставал дарить наслаждение предательски дрожащему животу и маняще выпуклым ягодицам девушки. Она извивалась и выгибалась ему на встречу, глубоко дыша и с благодарностью принимая томные ласки. Оливьер навис, над девушкой, опираясь на руки, и задал свой главный вопрос:

- Ты готова стать моей полностью, любимая?

Он больше не мог сдерживать свое желание. Слишком долго ему пришлось этого ждать. Чтобы закрепить связывающий их навеки обряд, влюбленные должны были стать частью друг друга и соединиться не только кровью, но и придаться манящему и запретному танцу плоти. Тогда тысячи лет назад, они не успели этого сделать. Однако сегодня и сейчас час настал.

- Давно готова, любимый, - тихо прошептала Лавия и приглашающе развела колени, выгибая бедра вперед.

Оливьер нежно поцеловал ее и, поглаживая внутреннюю сторону бедер, устроился между ними. Очень медленно и аккуратно, архангел стал проникать в девушку. Поначалу Лавия напряглась, но затем, почувствовав, что Оливьер переживает, о том что сейчас произойдет не меньше ее, постаралась расслабиться. Проникнув наполовину, мужчина обхватил плечи девушки, накрыл ее губы своими и резко вошел, до конца. Лавия дернулась и рот Оливьера, проглотил вырвавшийся из ее груди вскрик. Немного погодя, он стал плавно двигаться, проникая в богиню и медленно выходя их нее. Затем движения стали быстрее и недавно напряженная девушка, полностью расслабившись, уже двигалась в такт движениям архангела. Новая волна эмоций захватила и унесла куда-то далеко, заставляя рассудок помутиться и предаться только чувству блаженства и удовлетворения. Когда их тела стали пульсировать и содрогаться от оргазма, влюбленные, выдохшиеся и довольные, уснули в объятьях друг друга, позабыв обо всем на свете.

Оливьер открыл глаза. Рядом с ним все также мирно и тихонько посапывая, спала Лавия. Он хотел убрать прядь волос с ее лица, но девушка почувствовала это и томно потянулась.

- Ммм. Как же хорошо. Я себя чувствую такой выспавшейся. Сколько прошло времени?

- Пару часов, - ответил Оливьер.

- Да? Всего то? А кажется целая вечность.

Лавия нежилась на мягком ковре, а Оливьер смотрел на нее с улыбкой влюбленного юнца.

- Здесь у времени свой ход. Ты его не ощущаешь и не чувствуешь. Кстати. Пребывая здесь, ты не будешь чувствовать усталости, жажды или голода .

Лавия начала к чему-то принюхиваться, а зачем подскочила, словно ребенок и, подхватив чашку с ароматным и горячим кофе, протяжно немного отпила.

- Тогда почему я так хочу его и вот эти чудные тосты?

- Это твои желания, а не потребность. Желать ты можешь все, что угодно, - спокойно сказал Оливьер.

Лавия жадно поглощала тосты, запивая их кофе. Было видно, что она получает от этого неимоверное удовольствие.

- Знаешь, когда ты меня поцеловал. Ну, вначале, когда мы оказались в Арлоне. Я почувствовала, словно ты наполнил меня чем то. Энергией или силой? Твои глаза. Иногда в них появляется огонь. И твои крылья раньше были белыми и совсем другими. Это потому, что ты пал? Ты обещал мне все рассказать. Если ты был изгнан не из-за нашей связи, то за что?

- Нет Лавия. Дело не в том, что я пал. Все дело в моем отце. Настоящем отце. Именно поэтому, я и моя мать, дочь короля Тэрона, были изгнаны из мира ангелов. Мой настоящий отец - демон.

Лавия хотела откусить кусочек от тоста, но так и замерла с открытым ртом.

- Ты сын демона? Но как? Твоя мать любила демона?

Оливьеру тяжело было вспоминать. Из-за всей этой истории, в итоге Арадондра поплатилась жизнью. Архангел простил и принял отца. Однако его память, никогда не сможет избавиться от воспоминаний того ужасного дня, когда тайна его матери была раскрыта и Верлий своим ненавидящим и леденящим взглядом, истязал тело единственной дочери, доводя ее до исступления от боли. Превращая ее кровь в лед и сжимая студеными руками ее сердце, он шипел, словно змея от злости , попеременно зверски и жестоко смеясь, как умалишённый. Оливьера, Верлий не посмел тронуть. Просто побоялся. Чтобы оградить и обезопасить себя, он изгнал дочь и внука из Тэрона, наложив на последнего запрет проникновения в мир ангелов.

- Она любила его. Только считала, что любовь ее безответна и дабы спасти меня, вышла замуж за своего брата Мирония. Он любил мою мать больше жизни. Знал и хранил ее тайну, а ко мне относился как к родному сыну. Ты помнишь пророчество Лавия?