Олимпиада. Бубновая дама - Анна Гринь

— Ведьма, — позвал из‑за двери Шишень, — швабру свою забери, а то ж в окно выброшу — будешь по кустам искать.

Я сглотнула и зажмурилась, но так думалось хуже. Вскочив и навернув по комнате пару кругов, я тоненьким голоском выдала:

— Сейчас!

А после вцепилась в вампира и потащила его к окну.

— Что? — не понял Гедымин.

— Тебе пора! — как можно тише сопела я ему в спину. — Поезд ушел и всем хорошим вампирчикам пора в гробик!

— Эй! — слишком громко для ситуации возмутился клыкастый. — Да в чем дело?

Зарычав, я изменила маршрут и не человеческим усилием подволокла Гедымина к шкафу.

— Эй! — повторил вопль вампир.

— Давай! — сопела я, пихая его внутрь. — Давай, влазь уже.

— Куда — а? — упираясь, пыхтел молодой человек.

В шкафу места на самом деле хватало на ту самую швабру, которую приволок Шиш, а вот вампир на ее место утрамбовывался с трудом. Но какая женщина может назвать себя таковой, если не способна упаковать, засунуть, уложить и пристроить все и еще немножко?

Дверца закрылась после того, как я придавила ее плечом, а вампир внутри издал звук, похожий на сдувающийся шарик. Нервно провернув ключ дважды, я помчалась к двери.

Маг с сомнением воззрился на меня.

— Швабра? — отдуваясь и смахивая пот, спросила я.

Парень протянул мне требуемое и поверх головы попытался заглянуть в комнату. Я потянула дверь на себя, лишая Шишеня возможности утолить любопытство.

— У тебя кто‑то в гостях? — уточнил маг, на что я удивленно выпучила глаза и вполне натурально фыркнула со словами:

— Какие гости? Завтра на учебу!

Маг кивнул и удалился, я заперла дверь и, выдохнув, прислонилась к ней. А потом ринулась выпускать вампира.

— Ты чего? — помятый, злой и оскорбленный, Гедымин выбрался наружу с запасной подушкой в обнимку.

Подушку я отобрала, поставила в шкаф швабру и принялась пихать вампира к окну.

— Чего — чего? А как я должна была поступить? — тихо шипела я, упорно выпроваживая гостя тем способом, каким он и проник в жилище. — Мне не хочется, чтобы первая сплетня в Академии была про меня и мою нравственность.

— Вы все взрослые люди, — вампир упирался и всячески препятствовал выселению.

— И что? Правилами Академии присутствие посторонних на территории запрещено, — просветила я. — Выметайся.

— Злая ты! — обиделся Гедымин.

— Еще немного приключений на сегодня, и я буду не только злой, но и кусачей, — сообщила я с самым злобным видом.

— Должок? — развернувшись к окну, спросил молодой человек.

— Разбитая коленка? — начиная на самом деле злиться, выдвинула альтернативу я.

— Понял, — кивнул вампир и спиной нырнул в узкое окно, тут же пропав из виду.

— Фух, — я выдохнула и на подгибающихся ногах поплелась к кровати.

Сил на письмо уже не осталось, будильник не без злорадства показывал стрелкой на час ночи, и мне ничего не оставалось кроме как нырнуть под одеяло прямо в халате и зарыться носом в подушку в надежде, что за несколько часов больше ничего не произойдет.

Утром с кровати я скорее сваливалась, чем вставала, кряхтя и поминая каждого из парней всеми возможными выражениями, так что будь они передо мной, по крайней мере маг огреб с десяток проклятий. Душ немного унял ноющую боль во всех мышцах. Даже в тех, о существовании которых я не знала. Но вот отражение в зеркале мгновенно прогнало прочь улучшившееся настроение. Из отражения на меня смотрела особа, назвать которую студенткой не смог бы никто, даже с очень извращенной фантазией. Волосы с правой стороны отрасли сантиметра на два и вились настолько плотными кольцами, что даже самая жесткая расческа не могла придать им какой‑то презентабельный вид. Остальные пряди быстро подсыхали и или топорщились вверх, или угрюмо падали на плечи.

— Стресс — жуткая штука, — сообщала я себе, оттягивая веко и с грустью любуясь покрасневшими капиллярами.

В сочетании с очень светлой кожей и многочисленными веснушками, круги под глазами смотрелись признаками какой‑то смертельной болезни.

— Эх! Еще и занятия… — простонала я, с тоской подсушивая волосы полотенцем.

Теперь придется жить без фена, интернета, утюга, чайника…

— Надо осваивать новые бытовые чары, — сама себе напомнила я, пообещав сходить в библиотеку и раздобыть нужные книги.

Правилами в общежитии под запретом была лишь боевая магия и изготовление составов с порядковым значением опасности выше второго, так что различными нужными чарами и зельями студенты могли пользоваться.

Посетовав самой себе на отсутствие бодрящих зелий в сумке, я быстро оделась в форму, выбрав джинсы, желтую майку, чтобы уже полностью соответствовать образу бледной немочи, подкрасила ресницы и, заплетя волосы в косы, повязала на голову черную бандану, благо захватила целую дюжину всяких платочков. В сумку загрузила тетради, ручки, привезенную из дома плитку шоколада и умчалась вниз, чтобы не опоздать на завтрак.

Возле расписания уже толпились первокурсники, среди которых я заметила Мелиссу и Дину. Девушки с досадой рассматривали списки, расписание и негромко переговаривались.

— Привет, — я, стараясь выглядеть бодрой, коршуном упала на них сверху, задорно хихикнув.

И пусть никто не знает, как именно я провела время перед сном.

— Ну ты и… — выдохнула Лисса, а потом взвыла, рассматривая мою одежду: — Ты знала что ли?

— Знала о чем? — удивившись наезду, спросила я, отодвинула Дину с дороги и подступила к доске объявлений.

Прочитать все расписание вчера я не успела, а уточнив его сейчас, поняла из‑за чего взвилась блондинка. Вторым, третьим и четвертым занятием у нас стояла медитация, в примечаниях к которой жирно значилось «форма одежды для девушек: брюки».

Половина студенток спешно убежали переодеваться, а я уселась на лавочку ждать девчонок. Мимо то и дело пробегали первогодки и неспешно дефилировали старшие. Я рассматривала плиты под ногами, носком кед повторяя рисунок, и скучала с каждой секундой все больше.

— Ноги уберите, пожалуйста! — пропищал кто‑то рядом, и я оторвалась от созерцания картин и уставилась на крошечное ушастое создание. В крупных ладошках человечек сжимал маленькую метелку, а стоило приподнять ноги над полом, принялся заниматься дальше своей работой.

— Ты домовика что ли никогда не видела? — усмехнулась Дина, садясь на лавочку рядом со мной. — Лисса сейчас придет.

— У меня бабушка без домовика жила, — призналась я. — Она своего потеряла как‑то, когда из Подлунного уходила, а из родительского дома никто хранителя не забрал.