Мой талантливый враг - Дарья Сорокина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы не закончили с моим вопросом. Мне показать?
– Не интересно.
– Лжешь, Нана.
Я бросила взгляд в салон. Дора, Джулс и Лаура даже не смотрели в нашу сторону, обсуждали что-то, показывали друг другу картинки на видеофонах. Смеялись.
Взяла волю в кулак и снова обратила взор на своего мучителя.
– Это лишь праздное любопытство, Винсент. Да, мне интересно, как целоваться, есть и разговаривать с этой штукой. Не выливается ли вода у тебя изо рта, когда ты пьешь. Не пытаются ли сороки вырвать ее прямо из губы. Много вопросов, и поцелуи далеко не на первом месте.
Улыбается, и я физически эту улыбку чувствую, как близко мы друг от друга. Достаточно небольшой кочки на дороге, и я уже не так верна своему преподавателю. Смущает лишь последнее замечание Винса о Флориане. Могу ли назвать возлюбленным того, кого люблю молча и безответно?
Фургончик, наконец, затормозил, и Вестерхольт лишь слегка коснулся своей серьгой моих губ, как у меня мгновенно запульсировало в ушах, словно я нырнула на самое дно глубокого озера.
Все начали собираться, а я сидела как утопленница. Не дышала, а только слегка покачивалась, словно на волнах. Это уже считается за измену моему Флориану, или пока нет? Да что со мной?
– Винни, вы там идете?
Я первой попыталась подняться с места, но Винсент рывком усадил меня обратно.
– Пять минут, Лас. Начинайте проверку звука без нас. Мне надо показать курочке пару приемов, мы вас сейчас догоним.
Нет-нет-нет. Я не останусь с ним наедине. Куда все?
Представительницы фан клуба спорить не стали и покинули салон. Марко забрал свой синтезатор, а Ласло вытащил чехлы с тарелками и свою потрепанную педаль из-под сидений.
– Пять минут, Винни. У нас новый басист, мы с Виви-то лажали как не в себя, а тут будет полнейшая катастрофа.
Вестерхольт даже не повернулся к Ласло, буравил меня своими жуткими глазами:
– Не будет никаких проблем, просто свали уже.
Сглотнула. Я в незнакомом месте, наедине с моим самым ненавистным человеком во всех двух королевствах. Что может пойти не так?
Вестерхольт, наконец, поднялся с места. Слава Великим Музам, поцелуев не будет. Я даже вздохнула с облегчением. Но недолго я радовалась. Винс положил руку на свой ремень и начал деловито греметь массивной пряжкой, пока она не поддалась, и его штаны не повисли на бедрах, держать только на одном честном слове.
Ладно, я передумала. Лучше поцелуи.
– Пять минут, Вестерхольт? Все настолько плохо?
Мой голос был на удивление спокоен и даже приправлен нотками издёвки, когда как на самом деле, всю меня трясло от происходящего. Это не я сказала, меня словно кто-то дергал за незримые ниточки.
Клянусь, я увидела в отражении зеркала заднего вида рыжеволосую голову Майкла у себя за спиной!
Но в этот раз я даже благодарна была этой своенравной Музе, потому что Винсент на мгновение потерял дар речи. Он явно смутился. Затем откашлялся и взял под контроль эмоции.
– Встань, пожалуйста, Елена.
Ух ничего себе, что ответные издевки животворящие делают. В одном предложении сказал “пожалуйста” и моё имя. Возьму на заметку, как с ним надо общаться. Немного уязвленного мужского самолюбие, и вот передо мной уже не ядовитая змея, а безобидный ужик.
Встала во весь рост и отважно уставилась Винсу в подбородок. Хотя ремень, угрожающе зажатый в его руке, меня пока ещё напрягал, я всё равно решила продолжать подначивать Вестерхольта, окрылённая поддержкой самого Михаила.
– Ты же не попросишь меня задрать платье и отставить зад, а? В нашей академии порка запрещена вот уже пятьдесят лет как.
Моя Муза с размаху шлепнула себя по лицу, а глаза у Винса расширились от удивления. Перебор…
Прикусила язык. Да что это со мной?
Тяжелый вдох моего заклятого врага, словно из меня весь воздух разом вытянул.
– У курочки внезапно прорезалось пошленькое чувство юмора? Как мило. Но ты ошиблась дважды. Сэтиму меня все нормально. Не веришь, устрою демонстрацию сегодня же после выступления. Запустим метроном и начнем репетицию. Я даже с ритма не собьюсь. Тоже самое касается порки и твоего отставленного зада. Я не фанат пожестче, но открыт для любых экспериментов, ты только скажи. Ради тебя я наступлю на горло любым своим принципам.
Переиграл и уничтожил. Опять меня понизили до курочки. Даже стыдиться уже нет сил, просто стою и с трудом сдерживаю злые слёзы. Каждое слово дается с неимоверным трудом, а он вот так просто отправляет мне мои же колкости обратно, и вот я уже как полумертвая бабочка, даже не трепыхаюсь, а тупо смотрю на огромных размером булавку в моей груди.
– Никогда не начинай то, что не можешь красиво закончить, Нана, кому-то непременно будет больно, – мягко сказал он, а затем осторожно затянул ремень у меня на талии и защелкнул пряжку. – Мне показалось, что чего-то не хватает в твоем смелом образе. Тебе нужно лучше питаться, а то на тебе уже вещи висят.
– Это платье мадам Коч. Не моё, – я шмыгнула носом.
– Я догадался, и очень боялся, что ты притащишься в одном из своих пышных ужасов. В любом случае, не пропускай больше обед.
А это что сейчас было? Переживает за мой желудок, или расстраивается, что я не попробовала ту мерзость с плевками? Обидно наверно стало, так старался!
– Кто-то плюнул мне в миску! Забыл?
Смеётся. А меня всю потряхивает от его смеха, словно я дверной колокольчик.
– Вот такой юмор мне нравится больше твоих пошлых намёков, идем?
Смотрю на его протянутую руку и уже ничего не понимаю. Как можно быть одновременно таким милым и таким отвратительным человеком? Талант. Интересно, кто его Муза-покровитель?
– Спасибо за ремень. Прям мои мысли читаешь, – погладила рукой внезапный подарок.
–Так я на самом деле читаю твои
