Охотник на богов. Начало (СИ) - "Darkwinged"

— А личи считаются некромантами?

— Нет. Лич это почти что самая сильная форма низшей нежити, которая однако всё еще обладает теми же ограничениями. Но даже так, личи всё еще очень сильны. Ты когда нибудь задумывался, сколько нужно маны личу для управления армией хотя бы в сотню скелетов? А это далеко не рекордное значение в мире мертвых.

— Постойте, кто кроме Личей и Некромантов воскрешает мертвых?

— Конечно же это сама природа. Мертвецы это по большей части болванки движимые идеей которая не оставляет их даже после смерти. У них нет регенерации, их мозг и всё остальное сгнивает, от чего те теряют сущность. Наша раса это исключение, потому что от части мы сами выбрали этот путь.

Амелия сделала паузу, словно обдумывала, стоит ей продолжать речь или нет.

— Когда то все дезы были людьми, но потом открыли «секрет бессмертия», и обрекли себя на вечность. И удивительно тут не то, что мы были людьми, а то, что мы никогда не умирали ради этого превращения. Нас никто не проклинал, не убивал, и не воскрешал, мы лишь прошли через обряд и это был наш выбор. В итоге мы застряли между жизнью и смертью, а что хуже, постепенно мы тоже начали терять свою личность и дичать. Знаешь, раньше в этом месте было больше дезов, но некоторых нам пришлось усмирить навечно, после того как они покусились на библиотеку в порывах безумия.

— Чтобы уничтожить какую либо нежить окончательно, нужно разрушить ее горизонт, иными словами душу. Нам пришлось крошить черепа наших же товарищей. Я не хочу чтобы остальные закончили так же.

— Хорошо, это я понял. Но, вы говорили что я могу как то помочь вам, верно? Я пока не представляю как.

— Теоретически можешь, — Амелия подошла к окну, выходящему на другую сторону гор, где вдалеке виднелся океан.

— Мы не знаем, как люди приняли эту форму. Все мы будучи дезами, понятия не имеем, как пришли к этому. Нам обещали открыть секрет после превращения, однако тот кто знал ответ на этот вопрос, забрал его с собой в могилу, без возможности вернуться с того света. Единственное что мы знаем, так это как обратить процесс вспять.

— Разве это уже не половина ответа?

— Нет, это звучит логично но в реальности ответ не близок.

— Одно мы знаем точно: на самом деле между жизнью и смертью грань как между светом и тьмой, без одного нет другого, это особенность атрибутов высшего порядка, они двойные. Некромантия это ведь тоже возрождение, что и высшая магия атрибута жизни, никогда не думал об этом?

— Значит их полярность от чего то зависит?

— Нет, просто они одинаковые. Вернее будет сказать, что атрибуты смерти и жизни это на самом деле один атрибут позволяющий свободно манипулировать маной других живых существ, даже передавать ее себе без каких либо ограничений кроме самых базовых.

— О каких базовых ограничениях речь?

— Ограничения существующие для любого атрибута. Каким бы сильным ты не был, но ты всё ещё не можешь мгновенно накапливать ману, только если ты не берсерк. Опять же, прямое поглощение маны из живых существ это исключение. Однако если у тебя есть разум, то он тоже может пострадать от чрезмерного поглощения энергии. Мана сохраняет некоторые намерения носителей, если они у них есть; представь что ты поглотил тысячу душ настроенных на кровопролитное сражение, изменится ли что то после этого внутри тебя? Ответ очевиден, конечно же да.

— И это также значит, что атрибуты смерти и жизни это на самом деле один атрибут, о чем его владельцы не догадываются?

— Именно. Все эти обозначения атрибутов, просто ярлыки для тех, кто не может смотреть глубже, и не знает всех секретов управления маной. Ты когда нибудь задумывался, почему каждый маг может управлять любым первородным атрибутом на базовом уровне, но не может развить эту способность дальше не обладая должным атрибутом? В атрибуте ли тут дело? Мы изучали это много лет, и ответы не так однозначны.

— Амелия, а вы..

— Я заместитель главы того Аббатства, из которого ты бежал. Из главной группы ученых отвечающих за атрибуты выжила только я. Мы называли себя скитальцами, потому что нам постоянно приходилось выходить за пределы Аббатства из за научных изысканий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Соболезную вашей утрате Амелия, я постараюсь вернуть вам Аббатство.

— Хах, если сможешь вернуть его, то оставь себе. А те знания что там хранятся лучше уничтожить, люди не заслуживают вечной жизни даже ради жажды знания. Это для их же блага.

— Хорошо. Тогда давайте говорить более конкретно: что от меня требуется на парактике?

— Верни нам регенерацию. Мы хотим закончить свою жизнь как люди, а не ученые кости.

— Разве это возможно?

— С Дезами — да, поскольку мы имеем рассудок, а имея личность тело еще можно восстановить. Однако как сделать это на практике, знают только владельцы атрибута. Нам лишь известно, что это возможно. Я надеюсь что ты поймешь это с практикой.

— Хорошо, я понял. И когда у нас первая тренировка?

— Завтра утром. До этого момента ты должен накопить максимум маны какой только сможешь.

— Хорошо Амелия, я вас понял, тогда до завтра, — захлопнув дверь я тяжело выдохнул, и немного постояв, пошел в свою «комнату».

Я получил некоторые ответы на свои вопросы, но вопросов от этого меньше не стало. Если у меня всё же получится… стоит ли мне уничтожать все знания, что тысячелетиями копились в аббатстве? Или может сохранить их, но утаить от глаз общественности? Нет. Если они попадут в плохие руки, то в мире скорее всего наступит кризис; столь глубокое понимание магии слишком опасно. Если и прятать, то место должно быть очень надежным. Позже нужно будет озаботиться собственной библиотекой.

Вернувшись в свою каменную комнату, я сел на лежанку у окна, и закрыв глаза начал накапливать ману. Амелия была права, я не чувствовал никаких препятствий с поглощением маны, ровно как и лимитов; в этом смысле я был абсолютно свободен. Что со мной вообще не так? С раннего детства у меня всё не так, как у других. Наверное в прошлой жизни у меня были психические расстройства, раз я умудрялся сочетать отсутствие эмпатии с желанием быть услышанным всеми. Впрочем, как и тогда, сейчас всё зависит только от меня.

Постепенно накапливая ману, я не заметил как стал ускоряться. Потоки маны тянущиеся к моему телу из пространства начинали закручиваться в водоворот, и в один момент открыв глаза я оказался в совершенно другом месте. Это было моё серое пламя, висящее в пустоте, но теперь вокруг него находилась вымощенная мрамором площадь. Значит, я уже дошел до стадии, когда могу заходить в собственный горизонт. Интересно, сколько нужно времени, чтобы получить возможность изменять тут всё по собственному желанию? В этот момент меня посетила гениальная мысль, сделать свою библиотеку тут. Использовать собственную душу в качестве карманного подпространства для хранения тайн способных изменить мир… Вот уж действительно, заберу секрет с собой в могилу.

В любом случае, пора возвращаться. Лишь подумав об этом, я сразу вернулся к реальности, мое тело даже не сдвинулось с места, оставаясь всё в той же позе лотоса. Что же, теперь я чувствую что могу заходить в свой горизонт когда угодно, правда пока что не ясно зачем… Отбросив лишние мысли, я продолжил тренировку, завтра меня вероятно ждет суровое испытание, но к нему я уже готов.

Глава 10 — Испытание на выживание. Часть 1

На рассвете я вышел на большую, круглую каменную площадку, располагающуюся на горном плато. Тут меня уже ждали.

— Доброе утро, Амелия.

— У нас не принято спать, но доброе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тренировка будет проходить тут?

— Нет, вон там, — Амелия указала костлявой рукой на одну из вершин горы.

— И в чем заключается тренировка?

— Это испытание на выживание. На вершинах этих гор водятся довольно опасные существа, и в купе с невероятно низкими температурами это создает прекрасные условия для испытания на прочность. Твоей задачей будет добраться до вершины горы, где располагается сеть пещер, и выживать внутри неделю. Ты не имеешь права брать с собой что либо, даже своё оружие.