История Рима - Теодор Моммзен

Весною 218 г. Ганнибал выступил. Он шел с войском, которое боготворило его, солдаты собрались под его знамена добровольно, – после Сагунта он дал всем годичный отпуск. Свободный от финикийской узости взгляда, Ганнибал клятвенно обещал всем либийцам права карфагенского гражданства, если они вернутся победителями. Он изложил войску принятые им меры, сообщил о завязавшихся союзах – и все если не поняли, то почувствовали орлиный взгляд и твердую руку своего вождя. В пламенной речи сказал он солдатам о гибели, которую римляне готовят их родине, сказал о надменных требованиях врага и умел показать, что внутреннее положение Рима дает надежду на успех в борьбе. Войско выступило полное веры в своего гениального вождя, полное решимости на все, чтобы достигнуть великой цели.

В Риме пред началом войны в течение целого ряда лет все дела шли нерешительно и вяло. С кельтами не было прочного мира, но они не были и покорены, хотя это было давно возможно. К Карфагену относились вызывающе и враждебно, но к войне с ним готовы не были, – важный в этот момент союз с Македонией не состоялся из пустых причин, – в Риме, очевидно, не было государственного человека, который был бы способен руководить деятельностью государства в ее целом объеме и направлять ее к одной цели. Во всем, что делалось, не было надлежащей меры, все делалось или не вовремя, делалось или чересчур мало, или чересчур много.

Военные силы Рима сравнительно со средствами Ганнибала были громадны: Рим мог собрать до полумиллиона солдат, имел 220 кораблей, но ничего решительного с этими силами не предпринимали. Римляне имели полную возможность поддержать Сагунт, и если бы они хоть задержали Ганнибала в Каталонии, что они вполне могли сделать, то планам карфагенского вождя были бы созданы серьезнейшие препятствия, – во всяком случае, даже при успехе он достиг бы Альп не ранее поздней осени, следовательно, в Италию мог бы вступить не ранее весны следующего года, а в это время римляне могли нанести врагу губительные удары в Африке, куда напасть можно было во всякое время года, тем более что на море римляне господствовали безусловно.

Ганнибал не терял времени. Он быстро достиг Пиренеев и тут отпустил домой свыше 30 000 человек, чтобы показать, что отправляется не в такую экспедицию, из которой пет возврата. С 50 000 пехоты и 9000 всадников он двинулся к востоку и у Авиньона подошел к Роне. На противоположном берегу стоял отряд союзных с Римом галлов. Ганнибалу приходилось переправляться через широкую и стремительную реку в виду неприятеля – а в четырех переходах, в Массалии, находился консул Публий Корнелий Сципион с корпусом, отправленным наконец в Испанию. К нему полетели от галлов гонцы. Сципион обсудил вести на нескольких военных советах и только тогда двинулся вверх по течению Роны. Ганнибал же не медлил, он закупил все лодки, оказавшиеся поблизости, не стесняясь ценою, – карфагенское золото вообще играло большую роль в его походе, – в то же время с величайшею энергиею сооружались плоты, чтобы армию можно было всю переправить в один день, и тайно от всех был послан значительный отряд вверх по течению. Пройдя два дня пути, отряд этот, не встретив врагов, свободно переправился через Рону и двинулся в тыл галлам, охранявшим переправу. Завидев условные сигнальные дымки, Ганнибал вдруг приступил к переправе. Галлы двинулись к берегу – ив тот же миг в тылу у них запылал их лагерь, зажженный обошедшими карфагенянами. В паническом ужасе галлы бежали, и переправа совершилась благополучно. Сципион подошел к Авиньону через три дня после того, как последний карфагенский отряд выступил на восток. Потеряв порядочно времени на это бесплодное движение, Сципион и далее действовал нерешительно, он не нашел возможным возвращать в Италию корпус, отправленный в Испанию, хотя это было, очевидно, нужно, послал главные свои силы по месту назначения и только сам направился морем в Италию.

Перейдя Рону, Ганнибал пошел не кратчайшею, а наиболее удобною дорогою, через наиболее населенные области. Он избрал этот путь, чтобы иметь достаточно провианта для своей значительной армии. Неоднократно встречал он и препятствия со стороны туземных племен, которые вовсе не хотели смотреть равнодушно на движение через их землю чужого войска, но зато Ганнибал успел приобрести и несколько союзников, и, по своей прозорливости, он вступал в дружеские связи и даже в союз всегда с наиболее сильными племенами.

Через 16 дней после переправы через Рону Ганнибал достиг первой горной цепи. Здесь, в одном тесном ущелье, думали задержать его аллоброги – ловким ночным нападением Ганнибал захватил этот перевал. Спуск с перевала в следующую долину был труднее подъема: лошади и мулы падали на крутой и узкой дороге и немало их погибло в пропастях, враждебные туземцы тревожили войско с флангов, а когда отбивали их нападения открытою силою, шум битвы усиливал сумятицу среди вьючных животных.

В долине Ганнибал уничтожил первый город на пути и этим внушил страх соседним племенам. Отдохнув день, войско двинулось далее и по всей равнине, в области центронов, встречало лишь знаки покорности. Но Ганнибал не обманулся ими, и, когда армия стала подниматься на Малый Сен-Бернар по крутой и узкой дороге, он лично остался с отборным отрядом прикрывать это движение: центроны действительно попробовали напасть на арьергард, но были отражены. Два дня продолжался подъем, туземцы шли параллельно, и, где могли, бросали или скатывали каменья, и причинили немалый урон карфагенскому войску. Достигнув перевала, Ганнибал дал армии отдых. Войско было страшно утомлено, потери людьми и особенно вьючными животными были громадны, солдаты приуныли, но вождь не унывал и ободрил своих воинов. К месту отдыха подобрались многие отставшие, преследование прекратилось, недалеко были уже и дружественные племена цизальпинских галлов. Отдохнув, армия стала спускаться – и опять спуск был труднее и взял больше жертв, чем подъем. Люди гибли и от невероятных неудобств пути, и от холода – наступил уже сентябрь и в горах повсюду лежал снег, – лошади и слоны, полуживые от голода, еле брели, а вскоре и всей армии пришлось остановиться: шагов около 200 предстояло перейти по покатым и скользким глыбам вечного льда. Три дня и три ночи под непосредственным руководством Ганнибала производились тут саперные работы, и только тогда оказалось возможным перевести армию и обоз… Наконец в середине сентября карфагенское войско, страшно измученное, спустилось в долину и на две недели разместилось отдохнуть в богатых селениях Иврейской долины, где жители приняли карфагенян как избавителей…

Длинный путь, почти в 800 верст, от берегов Роны до Сен-Бернара был пройден в 33 дня без каких-либо особых неудач, и тем не менее с Ганнибалом пришло только 20 000 пехоты из 50 000 и только 6000 всадников из 9000 – конницу Ганнибал особенно берег. Трудно сказать с уверенностью, мог ли Ганнибал лучше предвидеть и обсудить то, что пришлось ему встретить, и был ли бы какой-нибудь другой путь и способ перехода легче и выполнимее. Бесспорно, величайшего изумления достойно то мастерство, с которым выполнил Ганнибал свое предприятие. Он совершил, во всяком случае, то, что задумал гений Гамилькара. Борьба с Римом перенесена была на почву Италии.

Глава V. ГАННИБАЛОВСКАЯ ВОЙНА (218–202)

Победа Ганнибала при реке Тичино. Победа при Требии. Движение Ганнибала к югу и победа при Тразименском озере. Ганнибал переустраивает свою армию. Диктатор Квинт Фабий. Нетерпение в Риме. Консул Варрон и поражение римлян при Каннах. Патриотизм римлян. Присоединение к Ганнибалу некоторых городов Италии. Безрезультатность усилий Ганнибала. Военные действия на других театрах войны. Усилия римлян и начало их успехов. Взятие Капуи римлянами. Гасдрубал в Италии и его гибель. Ганнибал безопасен для Рима. Сципион переносит войну в Африку. Победа римлян при Заме. Мир.

Появление Ганнибала в Италии было совершенною неожиданностью для римлян. У них приготовлено было две армии, но одна уже действовала в Испании, и возвращать ее представлялось неудобным, другая собиралась отплыть из Лилибея для нападения на Африку, теперь ее спешно потребовали на север. До ее прибытия Ганнибал имел пред собою сравнительно небольшие силы и успел не только дать отдых войску, но и склонить – частью угрозами, частью убеждениями – к союзу все ближайшие лигурийские и кельтские племена.

Сципион, вернувшись из Массалии в Рим, первый привез туда известие о движении Ганнибала и немедленно отправился к войску, стоявшему против врага. С излишнею уверенностью в непобедимости римлян он принял при реке Тичино сражение в невыгодной позиции – и сражение было проиграно, главным образом благодаря значительному перевесу Ганнибала в коннице и умелому пользованию этим родом войска. Сам консул, бившийся лично в первых рядах, был тяжело ранен и спасся от плена только мужеством и решительностью своего 16-летнего сына, впоследствии знаменитого полководца.