Незримый мост - Георгий Мартынов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ваша ступня была ампутирована вот здесь?
— Да!
— Нет следов! — сказал Семен Семенович. — Посмотрите, коллега! — обратился он к Фальку.
Но тот не откликнулся.
Семен Семенович мельком взглянул на него и пожал плечами.
— Посмотрите! — обратился он к остальным.
Но все и так уже видели. Следов не было! И не только следов первой операции многолетней давности, но и второй, произведенной СЕГОДНЯ! Так же, как не осталось никаких следов на ребрах капитана Аксенове и на туловище симментальского быка, которого еще вчера вечером внимательно осмотрел ветеринарный врач. Хирургическая техника “у них” находилась на большой высоте!
Хромченко угрюмо рассматривал свою ногу. Вид у него был совсем не радостный.
— Вы как будто недовольны, — сказал Семен Семенович.
— А как вы думаете? — Полковник поднял голову. — Что хорошего на всю жизнь остаться живым экспонатом для музея. Меня же теперь не оставят в покое!
— А разве без ноги было лучше? — неожиданно спросил Фальк.
— Без ноги плохо, но лучше, чем с такой ногой!
— Значит ли это, что вы были бы рады снова оказаться с протезом?
— Рад — это не то слово. Но я был бы доволен, если б этой чужой ступни у меня не было.
— А вообще ступни?
— Что значит “вообще”? — удивился полковник.
Доктор Фальк не ответил.
— Я думаю, — сказал Семен Семенович, — что вас не будут очень уж беспокоить.
— Трудно в это поверить, доктор!
Саша Кустов с нетерпением слушал этот неторопливый разговор. Он понимал, насколько важен факт появления “инопланетной ноги” у полковника Хромченко, побывавшего “там”, но ему казалось, что именно теперь, в связи с этой самой ногой, можно и нужно поднять вопрос о “них” и об их действиях. И, не выдержав, он обратился к Аксенову:
— Товарищ капитан, разрешите мне…
— Вы забыли, что здесь находится старший начальник, строго сказал Аксенов. — Обратитесь к полковнику!
Саша четко, по-уставному, повернулся.
Но Хромченко в кабинете не было. Сиротливо лежал на полу, возле стула, на котором он только что сидел, снятый им ботинок. А самого Хромченко не было, и, как выяснилось через минуту, никто не заметил его ухода.
— Куда же он мог уйти в одном ботинке? — недоуменно сказал подполковник. — Ну, раз его нет, обращайтесь ко мне. Что вы хотели сказать?
— Мне кажется, что очень важно, чрезвычайно важно, — подчеркнул Саша, — обратить самое пристальное внимание на факт повторного исчезновения быка. Откуда “они” могли узнать, что этот бык нами застрелен?
— Почему вы считаете это столь важным?
— Потому что это путь к установлению контакта с ними. Разве вы сами не чувствуете, что кто-то нас все время слышит или даже видит?
— Ну это уж слишком фантастично, — сказал майор, верный своему скепсису.
— А мои ребра, — заметил Аксенов. — Откуда они узнали об этом? А ведь, несомненно, узнали.
— А “волга”? Откуда они узнали, что нам надо переставить ее на другое место?
— Совершенно очевидно, что они видят и слышат. Но как?
— Быть может, все это намного проще, чем вы думаете, сказал Фальк.
Все одновременно обернулись к нему.
— Если у вас возникла какая-нибудь гипотеза, доктор, поделитесь с нами! — сказал Аксенов.
Но доктор Фальк опять не ответил. Видимо, у него была такая манера — не отвечать на вопросы, почему-либо неудобные для него. При этом он не пожимал плечами, не изменял выражения лица, отличавшегося довольно неприятной неподвижностью, а просто молчал, словно ничего не могло быть естественнее.
Саша подождал, но видя, что доктор не собирается отвечать, заговорил снова:
— Второй, и не менее важный вопрос: чем объяснить быстроту их действий?
— Не так давно, — заметил физик, — вы сами высказали хорошую гипотезу по этому поводу.
— Теперь она кажется мне сомнительной.
— Почему же?
— Мне трудно объяснить.
— Здесь возможно такое объяснение, — сказал физик. — Они научились управлять временем, ускорять или замедлять его течение.
— Или так, — еще медленнее, чем всегда, заговорил Фальк. — Действуют, производят нужные работы и даже хирургические операции не люди, а механизмы, управляемые мыслью своих хозяев. И эти механизмы могут действовать с такой же скоростью, как мысль. А скорость мысли почти беспредельна. Если она тренирована.
— Возможно, что так!
Это сказал старший лейтенант Кузьминых, появившийся в проеме двери. Сразу после того, как вернулись все, встретившие бежевую “волгу” на вырубке, он о чем-то переговорив с капитаном Аксеновым и куда-то ушел.
И вот он вернулся и стоял у двери кабинета, с каким-то странным выражением — не то любопытства, не то иронии, пристально глядя на Фалька.
— Наверное, это так и есть, раз ВЫ сказали, — повторил он еще раз, отчетливо подчеркнув слово “вы”. — Вам это лучше знать!
Он подошел к столу Аксенова.
— Я могу сообщить важную новость.
— Когда вы шли сюда, вам не повстречался полковник? — спросил капитан.
— Нет, я его не видел.
— Меня это начинает беспокоить, — сказал майор.
— А что случилось?
Ему коротко рассказали о ноге Хромченко и его странном уходе в одном ботинке.
— Но почему вы говорите “ушел”? — спросил Кузьминых. — За эти два дня мы привыкли называть такие вещи “исчезновением”. Полковник, видимо, зачем-то понадобился “им” вторично. Вопрос, куда он вернется. Что вы думаете по этому поводу, “доктор Фальк”?
Кавычки, в которые Кузьминых заключил фамилию, прозвучали отчетливо. Все глаза обратились на молодого врача, хотя никто еще не понимал поведения Кузьминых.
Доктор Фальк никак не реагировал на это. Он продолжал сидеть с неподвижным лицом, которое внезапно показалось всем маской. И ответил спокойно и медленно:
— Я думаю, что есть все основания полагать, что полковник вернется сюда.
И едва прозвучало последнее слово, в комнате возник Хромченко. Возник из пустоты, на том же стуле, на котором сидел до своего исчезновения, и в той же позе. Будто все время был здесь. И одна нога по-прежнему была без ботинка.
Но — и это бросилось в глаза — без ботинка была не нога, а… протез.
И как выяснилось потом, у всех мелькнула досадливая мысль: “Неужели они не могли вернуть потерянную ногу, пусть искусственную, но такую же, как левая?”.
— Это было ваше желание, — сказал доктор Фальк. — Теперь вы довольны?
— Да! — коротко ответил Хромченко.
— Ну вот и хорошо!
Хромченко спокойно надел носок и ботинок.
— Действительно хорошо! — сказал он. — Я им весьма признателен.
— Поблагодарите доктора Фалька! — сказал Кузьминых.
— Доктора Фалька?!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});