Сквозняки. Повелитель иллюзий - Татьяна Леванова

Маша снова зашелестела страницами дневника, выхватывая отдельные фразы: «Моя беда в том, что я чувствую в себе гигантский потенциал, словно мне суждено стать если не самым могущественным Диамантом, то хотя бы жить во Дворце гостей Объединенных островов». «Учителя часто придираются ко мне, говоря, что способности — ничто, если нет желания работать, что настойчивый, старательный бездарь всегда будет на шаг впереди меня, талантливой, но ленивой». «Родители не понимают меня. Вчера я сказала маме, что мне нужны новые бриджи, она ответила, что у меня шкаф ломится от вещей. Я намекнула, что во Дворце гостей Объединенных островов никогда не надевают одну и ту же вещь дважды, а она рассмеялась и посоветовала мне замотаться в плющ, его точно не наденешь дважды, завянет. Без новых красивых вещей меня не будут считать личностью в нашем классе». «До него же трудно быть не такой, как все, быть лучше всех и постоянно это доказывать».

Прочитав эту фразу, Маша немного смутилась. Она хорошо помнила тот день, когда снова решила стать СКВОЗНЯКОМ, Наверное, в ее голове были похожие мысли, но двигали ею совершенно другие мотивы!

Отшвырнув дневник в сторону, она принялась мерить шагами комнату. Нет, она не стремилась быть лучше всех, она хотела спасти мир. Зачем? Какое ей дело до мира, о котором она даже ничего не слышала? Захотелось погреться в лучах славы?

Маша остановилась перед зеркалом и сказала, глядя на свое отражение:

— Я хотела приключений — я их получила. Я хотела подтверждения, что я СКВОЗНЯК, — я его получила. Если только это не ложные воспоминания, о чем говорила Ирвина Фильевна, которые наложились на мое желание доказать, что я не такая, как все. Может, я и вправду — Жука Листогон?

Маша подобрала дневник и перелистала снова. Последние десять страниц были словно пронизаны криком чужой души: «Если бы дети могли выбирать родителей! Если бы я случайно оказалась дочерью Повелителя иллюзий! Он может все, он исполняет любые желания. У меня были бы роскошная одежда, лучшая косметика, личный летающий диск! Вот тогда бы все поверили, что я — необыкновенная!»

— Я пока в своем уме, — успокоилась Маша. — Жука в первую очередь мечтала о необыкновенной роскоши. Мне же и эта комната кажется чересчур навороченной, даже противно как-то. Нет, это не мои мечты. Я не хочу быть дочкой Повелителя иллюзий. Но как я хочу добраться до него и спросить — какого черта, батя? Как вернуть ребятам память?

Внезапно ей стало стыдно, что она копалась в вещах этой самой Жуки. Она даже отцепила со штанины несколько насекомых, оставив одного зеленого сверчка для того, чтобы не выделяться из толпы разукрашенных блестками островитян.

— Я все равно доберусь до истины, — пообещала своему отражению Маша. С этим она и уснула.

Глава 22

ЖЕСТКАЯ ПЕРЕМЕНА ПЛАНОВ

Утром Карантина разбудила ее, принеся на подносе завтрак — большое зеленое яблоко, настой медовых споров и маленькие печенюшки с разноцветной глазурью. Маша поблагодарила ее, а на душе было кисло — дома мама обычно будила ее, тряся за плечо, а потом убегала собираться на работу и из другой комнаты кричала: «Завтрак на столе, не нравится, приготовишь что-нибудь сама». Наверняка и в доме Листогонов раньше было что-то подобное. Такие ласка и забота со стороны Карантины говорили только об одном — она мысленно давно похоронила свою дочь. И теперь, узнав ее в неожиданной гостье, больше чем когда-либо боялась ее потерять.

Маша не смогла съесть слишком сладкий завтрак, у нее запершило в горле. Она снова выкупалась в ванне с разноцветной водой, потом надела выбранную вчера одежду — перламутровую футболку, белые босоножки и серые бриджи с зеленым сверчком на штанине. Заправила постель, помогла хозяйке вымыть посуду, а затем села на диван рядом с Гешандием посмотреть новости по монитору. День отдыха закончился вчера. Пора приниматься за работу. Возможно, СКВОЗНЯКА в этом мире ждут и другие дела, кроме Лабиринта Иллюзий.

Гешандий откусил соленое печенье и сказал:

— Ты точно не моя дочь.

— Ага, мы это уже обсудили. — Маша не отрывалась от монитора.

— Жука никогда не надевала одну и ту же одежду дважды.

— Это не моя одежда, во-первых. А во-вторых, Карантина вчера назвала ее моей любимой.

— Ну да, — Гешандий жевал печенье — потому что именно эту футболку Жука надевала три раза.

— Действительно, — согласилась Маша, тщетно пытаясь разобраться в том, что говорили по монитору.

— И посуду она никогда не мыла, и новостями не интересовалась. Знаешь что? Я бы с удовольствием променял ее на тебя. Скажи, может, ты все-таки Жука? Тогда тебя не стоит лечить дальше.

— Что? — Маша, пораженная услышанным, отвернулась от монитора. — Вы серьезно? Вы бы хотели обменять родную дочь на ту, что вас больше устроит? Надеюсь, мой папа так никогда не скажет…

— Эй, а ты умна не по годам! — ответил уязвленный Геша. — Но ты просто не знаешь Жуку, она была невыносимой…

— Тем не менее она мирилась с тем, что является дочерью не самого идеального отца, — не сдержавшись, нагрубила Маша.

— Ошибаешься, — Геша смотрел на нее очень внимательно. — Она при каждом удобном случае говорила, что отрекается от меня, была просто зациклена на своем желании оказаться дочерью Повелителя иллюзий.

— Тогда вы друг друга стоите, — вздохнула Маша, вспомнив дневник. — Может, когда вы увидитесь, надо будет заново познакомиться друг с другом?

— Ах, вы опять спорите, ну прямо как в старые добрые времена, — всплеснула руками Карантина, выходя из кухни. — Одно загляденье. Скоро ты, Жука, начнешь опять швыряться в меня тряпками. А то на каждом шагу: да, мамочка, нет, мамочка, что еще для тебя сделать, мамочка… Я уже стала волноваться.

— Не начну, — сказала Маша. — Извините меня. И за тогда. И за… теперь…

— И это тоже пройдет, — философски отозвался Геша. В этот момент на мониторе возникло крупным планом лицо Кармина 212. Маша вся подалась вперед и думать забыла о перепалке с Листогонами.

— Пропал известный мультипликатор Болт Тесный, его дом разрушен, — говорил за кадром ведущий. — Кармин 212 утверждает, что был вчера у него в связи с расследованием по делу пропавшей девочки, мультикоманьяк находился в полном здравии и никуда не собирался уезжать. Напомним, что в последние годы он жил отшельником на Острове Белых песков. А теперь новость дня — уже полчаса, как налажена работа телепортеров…

— Знакомое лицо, — сказал Геша, — это не тот ли Кармин, который привел тебя?

— Ягодка, что тебя так взбудоражило? — спросила Карантина.

— Мамочка, папа, мы так недолго были вместе, — волнуясь, сказала Маша, — но, наверное, мне скоро придется вновь уехать, чтобы продолжить лечение…

— Ну пожалуйста, — Карантина взяла девочку за руку, — может, мне поговорить с врачом? Ты теперь такая спокойная…

— Я вернусь к тебе совсем здоровой и снова буду кидаться тряпками, — пообещала Маша, обнимая женщину. — Ты еще пожалеешь о тех днях, когда я жила в приюте…

Карантина улыбнулась сквозь слезы.

— Девочка, не слишком ли рано ты собралась? — удивился Гешандий. — Помнится, твой охранник очень настаивал на твоем возвращении домой.

— Я должна, — твердо сказала Маша, уже прикидывая, как бы ей выбраться с Острова Зеленых яблок.

— Это правда, — на пороге появился Кармин 212, — доктор прислал меня за тобой.

Девочка вспыхнула от радости, и это не укрылось от глаз родителей.

— Ну что ж, — вздохнула Карантина, — теперь мне будет все-таки легче тебя ждать. Видимо, тебе там хорошо. Не беспокойся, Гешандий, я в порядке. Дай мне собрать ее вещи…

— Не надо, мамочка, — поспешно сказала Маша. — В приюте есть все необходимое.

— Позволь нам это сделать для тебя, девочка! — Маша с удивлением повернулась к строгому хозяину.

— Нет, — с улыбкой ответила она ему, — вы и так слишком много сделали для меня.

— Но мы хотя бы проводим вас, — сказали хозяева.

Они вместе вышли на улицу. На прощание Маша обняла Листогонов. Гешандий незаметно сунул ей в карман небольшую бутылочку:

— Это яблоневая роса, она усыпляет. Семи — десяти капель на стакан воды достаточно для человека. Чувствую я, непростая у тебя судьба, девочка. Думаю, это пригодится…

— Спасибо!

— Пообещай только одно — если встретишь где-то мою непутевую дочь, спроси ее, получила ли она мое письмо, то, в котором я просил ее прятаться от метеоритов под «защитниками».

Маша пообещала.

Когда они с Кармином удалялись от дома-колокольчика по дороге, ведущей к зарослям цветущих яблонь, где был спрятан его диск, охранник негромко рассказывал новости:

— Ты была права насчет Болта Тесного. Он явно что-то готовил, за это его и забрали. Пропали все рисунки с твоим знакомым, нет даже обожженных обрывков — они сожгли дом, чтобы избавиться от мультфильмов. Мальчик, которого ты назвала Либрантом, — сын какого-то чиновника во Дворце гостей. Жука Листогон сослана на Остров Заката за то, что пыталась пробиться через Диамантов к Великому Океану, говорят, она искала Жемчужный Остров. Есть еще кое-что. Похоже, что за мной следят, так что нам надо спешить. Мне нельзя пользоваться телепортерами, так что убежим на диске…