По обе линии фронта - Александр Марков

На улицах попадались сделанные из рельсов ежи, покрашенные бело-красными полосами. На перекрестках дежурили броневики. Солдаты, высунувшись из люков, поглядывали по сторонам, следя за порядком. Дула пулеметов, крепившихся на крыше броневиков, были опущены к земле.

На глухих фасадах без окон, там, где в схожих ситуациях в Москве вывешивают рекламные плакаты, висели огромные портреты лидера движения «Хезболла» Сайда Хасана Насраллы. Его портреты в черной чалме были повсюду, в витринах магазинов, в маленьких кафе. Их приклеивали даже на дорожные знаки, закрывая на них почти весь рисунок, так что с легким сердцем здесь можно было ездить, не соблюдая никаких правил. Некоторые плакаты были с подписью, другие — нет. Казалось, что в скором времени здесь должны пройти выборы в парламент, или даже президентские, и вот все местные жители в едином и бескорыстном порыве, вывесили портреты того, чью партию они поддерживают. В Москве такое тоже случается раз в четыре года.

Насралла стал таким популярным, что, наверное, майки с его изображением расходились бы так же хорошо, как майки с изображением Че Гевары, Фиделя Кастро или Иисуса Христа, но обычно такие товары приобретают туристы, а их в Ливане, в отличие от того же Израиля и даже Кубы, стало очень мало. Вот и не додумались местные жители шить такие майки. Не нашли бы они большого рынка сбыта. Сейчас Насралла, безусловно, самый популярный политик в стране, на выборах, случись они в ближайшее время, должен был одержать уверенную победу. Израильтяне, невольно, способствовали подъему его рейтинга, как американцы в свое время, сильно подняли рейтинг Бен Ладана. В Пакистане, в Пешаваре Громов купил майку с изображением лидера движения «Талибан». Фотография была очень плохого качества, зернистой, и не очень было понятно, кто там на ней точно изображен. Сам Сергей ее носить не стал, подарил кому-то, когда в Москву приехал, но было бы забавно походить в ней возле посольства США. Восприняли бы это, как провокацию?

Ох, узнал бы кто-нибудь, что еще пару недель назад Сергей и Илья были в Израиле и провожали взглядом самолеты, которые летели бомбить ливанские города. Слава богу, у них было два паспорта, а то на границе ливанский или сирийский таможенник, увидев израильскую визу, наверняка, выронил бы паспорт от отвращения, точно прикоснувшись к змее. А потом, почти наверняка, обладателя этого паспорта должны были пинками отправить на родину.

Стоило отметить, что массированным бомбардировкам в Бейруте подвергся лишь один район — Дахия, который полностью контролировался «Хезболлой». Он лежал чуть в стороне от города. Скорее это был даже пригород, но все равно считался частью Бейрута, совсем как Зеленоград является частью Москвы, хоть со всех сторон окружен другим регионом. Этакий анклав. Впрочем, Дахию лучше было сравнивать с Рублевским шоссе. Все-таки здесь жила элита правящей партии. За несколько лет район из окраины превратился в одно из самых дорогих мест Бейрута. С каким-нибудь Восточным Бутово случится такая же метаморфоза, если «Единая Россия» начнет там строить дома для своих партийцев. Вот переносят иногда столицу, чтобы развивать прежде заброшенные территории страны, так почему не делать то же самое с отдельными районами? «Хезболла» поступила очень патриотично. Первые этажи зданий занимали известные банки и дорогие бутики. Сергей слышал, что итальянские модельеры выпускают специальные линии одежды для стран Ближнего Востока. В местном бутике наверняка можно купить чалму от «Дольче и Габаны». Но сейчас магазины были закрыты, многие витрины — разбиты, пробоины заделали фанерными щитами.

Мощные ракеты пробивали фундамент домов и девяти-, десятиэтажные строения складывались за несколько секунд. Ну, прямо, как здания Всемирного торгового центра, после того, как в них врезались самолеты террористов. То, как они складывались, наводило на мысль, что здания тоже подорвали.

Попав в Дахию, Сергей вновь ощутил то неприятное чувство, которое посещало его в Белграде, когда его нещадно бомбили натовцы. Разрушения здесь были более серьезные, чем в Хайфе.

Каждый день в одно и тоже время — в восемь вечера — над этим районом появлялся беспилотный самолет-разведчик. Он вел съемки территории, фиксировал — куда попали ракеты, какие надо сделать корректировки для будущих бомбежек. Беспилотник летел на высоте четыре-пять километров — слишком высоко для зениток. Зенитчики пытались самолет-разведчик сбить, но ничего у них не получалось. Его могла достать только ракета, но она стоила слишком дорого, во много раз дороже, чем беспилотник. Такой размен был неравнозначен. Все равно, что меняешь ладью на ферзя в шахматной партии. Ладно — если при этом стратегическую инициативу получаешь, тогда такой обмен еще допустим, но, сбив беспилотник ракетой, получишь только одни убытки. Все равно через два-три часа, после того, как он сделает свою работу и улетит, начинался обстрел района.

У израильтян превосходно работала разведка, вербуя агентов среди местного населения. На это денег не жалели и платили очень прилично за любые сведения о том — где находятся в тот или иной момент лидеры «Хезболлы», где у них штаб-квартира, где они живут.

Первое, что сделали израильтяне — это сравняли с землей комплекс зданий, где располагалась штаб-квартира «Хезболлы», включая и резиденцию Насраллы. Однако сам лидер движения и его окружение при этих обстрелах не пострадали. Очевидно, израильтянам удавалось завербовать лишь двойных агентов. Получалось, они сообщали какие-то сведения израильтянам, но не забывали об этом поставить в известность и представителей движения «Хезболла». Еще могли сработать листовки с точной датой обстрела, которые израильтяне, как обычно, разбрасывали перед ним.

Помимо Дахии, израильтяне обстреливали юг Ливана. Время превратило древний Тир в развалины, а израильтяне немного ускорили ход течения времени. Они методично уничтожали мосты и, сектор за сектором, бомбили главную дорогу Ливана. К ней действительно было применимо сравнение — «главная транспортная артерия страны». Она шла вдоль побережья Средиземного моря, а проложили ее еще во времена Римской империи. Теперь на этом великолепном шоссе во многих местах зияли глубокие воронки.

Бейрут производит странное впечатление. Мало того, что это сплав христианства и мусульманства, но еще стоя на его улицах, вовсе и не догадаешься, если не знать об этом заранее, что находишься на Ближнем Востоке.

Громов знал, что журналисты из европейских стран предпочитали селиться в христианских кварталах. Одной из достопримечательностей этих районов были винные магазины. Владели ими либо греки, либо армяне. Последние селились здесь со времен Первой мировой войны, убегая от геноцида турок, которые перерезали в то время чуть ли не миллион армян. Они хотели полностью искоренить нацию, но доблестная русская армия этому помешала. Османская империя тогда пыталась разгромить Кавказскую армию и изгнать русских из Закавказья и Персии. Но русские турок разбили, закрепились на их территории и взяли крепость Эрзерум. Константинополь был так близок, он бы, наверняка, достался Российской империи, если бы не Октябрьская революция и сепаратный Брестский мир, заключенный большевиками с германским командованием. В Ереване есть монумент, посвященный жертвам геноцида. Возложение к нему венков входит в программу визита любой официальной делегации. Сергей возлагал к нему венки дважды. Ну а с ливанскими винами он впервые познакомился, как это не странно, в Париже, зайдя в ресторан с ливанской кухней, и среди главных угощений, конечно, там была шаверма.

Они вдоволь накатались по городу и пришло наконец-то время вернуться в гостиницу. Теперь Громов смог получше разглядеть свой номер. Он был роскошным, огромным, пол устлали ковры, на кровати хватило бы места для гарема. И при всем при том, стоил он дешевле, чем маленькие каморки, построенные по типовым проектам в советские времена, которые предлагались для ночевки во многих российских городах. Пусть каморки эти отремонтировали, но ведь если собачью будку изнутри перекрасить и вместо алюминиевой миски для еды поставить латунную — удобнее и больше будка не станет. Видимо, здесь проводили рекламную акцию, чтобы зазвать туристов, и вот Сергей вместе с Ильей стали ее счастливыми участниками.

Перво-наперво израильтяне должны были разбомбить электростанции. Громов с опаской дотронулся до выключателя, настроившись, что электричества нет, и придется вечера коротать в темноте, при свечах, если их удастся раздобыть. Как же тогда читать, думал он? Накамерный свет можно включить, но так все равно неудобно, да и аккумуляторы быстро посадишь. Где их потом подзаряжать?

Свет, к счастью, зажегся.

Вот только потом оказалось, что воду давали с перебоями, точно местные водопроводчики, постоянно разрывали одну из труб и ремонтировали ее, не обращая внимания на протесты обывателей. Приходилось, на всякий случай заготавливать воду, набирать в пластиковые бутылки, чтобы под вечер было с чем чистить зубы, впрочем, и жвачкой можно было обойтись, но вот утром, когда надо протереть глаза, а потом хотя бы немного сполоснуться, без воды — никак. Правда, продолжались такие мучения всего два дня, потом водоснабжение восстановили. Громов к тому времени выяснит, что купаться ездят за пять километров от города. Там на скалах был построен огромный частный бассейн, куда закачивалась морская вода, но не с поверхности, а из глубины, вот в бассейне и не было мазута. Края бассейна, те, что выходили к морю, закрывали прозрачные щиты, но и через них можно было разглядеть, что бассейн стоит на обрыве, на приличной высоте над морем. Наверное, прыгая в таких местах, и разбился олимпийский чемпион, а так же и самый известный исполнитель роли Тарзана Вайсмюллер.