Бастард фон Нарбэ - Наталья Игнатова

Он, когда к эмиграции готовился, на Земле ещё, названия заучивал чисто механически. Орден Десницы Господней — армия. Орден Всевидящих Очей — госбезопасность. Орден Наставляющих Скрижалей — идеологи. А теперь оказалось, что неизвестно ещё, кто тут боевики Десница или Всевидящие. И кто идеологи тоже не вдруг поймёшь. Монахи Скрижалей, или, опять же, Всевидящие. Непонятный народ эти церцетарии, всюду они, куда ни плюнь.

Остальные, впрочем, тоже немногим лучше. Даже рыцари, ну, те, что Орден Десницы. На первый взгляд, вроде, простые парни, воюют себе с пиратами, всегда на виду, не какие-нибудь там бойцы невидимого фронта… А на второй — педерасты. Нет, понять, в общем, можно: мужской коллектив, месяцами в космосе, выбирать не из чего. Но про них же, фильмы снимают. И не только боевики. Мелодрамы! Страшное дело… ёлы.

Дэвиду, так-то, наплевать было, в смысле, гомофобом он себя не считал, но романтические истории об однополой любви все равно вызывали оторопь.

Правда, в остальном, орден Десницы Господней был, пожалуй, единственным, к которому у него не было претензий.

Опять же, тачку чужую угнать — это у них запросто. Свои люди.

Когда выходили из «подвала» вблизи планет, приёмники ловили телепередачи. Дэвид в один из таких промежутков посмотрел интервью с Юлием Радуном. Бывшим марграфом…

Маркграфы — это такие дворяне. Дворяне — местные землевладельцы, а маркграфы — крупные землевладельцы. Вроде глав корпораций на Земле, только как если бы корпорации у них были в единоличном владении. Ещё в Шэн есть аристократы, но они не дворяне, они нелюди, и у них земли как раз и нет. А дворяне — это не аристократы, а нормальные люди с большими деньгами и большим бизнесом. Короче, Юлий Радун был дворянином, был богачом, и у него было всё, даже личная армия.

Пока он не сел за то, что кто-то из его людей убил семерых священников.

Дэвиду он понравился. Ничего мужик, с юмором.

— Очень жаль, — говорит, — что Первый рыцарь Лукас фон Нарбэ оказался на поверку обыкновенным вором. Я, — говорит, — был лучшего мнения о всеимперском герое. Впрочем, поскольку «Хикари» была возвращена мне в целости и сохранности, зла на отца Лукаса я не держу. И если он захочет ещё раз воспользоваться моим кораблём, пусть придёт и попросит. Думаю, мы сумеем договориться. Он, я слышал, редкий красавчик, этот фон Нарбэ, хоть ростом и не вышел.

Радуна Дэвид малость зауважал. Мужик, считай, без ничего остался, пожизненное огреб, а держится молодцом. Хотя, конечно, был бы молодец, не напортачил бы с убийством. Додуматься надо было — на церковь наехать. Здесь за такое и линчевать могут.

— И линчуют, — сказал Серго. — Как только охрана отвернётся, Радун пулю словит. Не того человека он вором назвал. За базар отвечать надо.

Судя по выпускам новостей, на следующее утро после передачи, пастыри в храмах и по телевизору, вместо проповедей отвечали на вопросы прихожан насчёт интервью. И рекомендовали «детям своим» умерить возмущение, и простить Радуну грязные нападки на рыцаря Лукаса фон Нарбэ. Мол, карать и наказывать, в том числе и за непочтительные слова в адрес священников — это дело церкви, а никак не мирян. А заодно объясняли, что «Хикари» — корабль Радуна — отец Лукас не украл, а взял в бою, как за ним и водится. «Сей славный рыцарь верен себе». Сиречь, «Хикари» эта — трофей, и если бы не снисходительность Божественного Императора в отношении традиций нихонцев, она осталась бы в собственности ордена Десницы Господней, поскольку всё, что сделал рыцарь фон Нарбэ, было сделано по законам войны.

Насколько Дэвид понял, прихожане, посмотревшие интервью, призывам пастырей не вняли. Канал, по которому была трансляция интервью, мало того, что взялись бойкотировать, а ещё и стали требовать, чтобы его вообще закрыли.

Его и закрыли.

Вот скажите, поверит нормальный человек, что общественность возмутилась нападками на какого-нибудь там деятеля с хорошей репутацией? Да общественности только дай посмотреть, как кому-нибудь тортом в морду зарядят! Это ж люди, люди везде одинаковые, хоть они киборги, хоть религиозные фанатики.

Новый заказ подвалил ещё во время перелёта.

На Земле случалось, что Дэвид не успевал ещё закончить дела с одним клиентом, а на очереди уже была парочка других. Репутация — это не просто слово такое, репутация — это деньги. Но здесь-то была не Земля, а голый космос, тоненькая нитка улим-дуфунга, внутрисистемной связи, и уж точно никакой репутации. Другой мир, в котором Дэвид не отработал ещё ни одного заказа, даже знакомства свести не успел ни с кем, кроме Серго да ещё дюжины контрабандистов. И, все-таки, ему предложили работу раньше, чем их корабль вошёл в систему Канга.

Канга включала в себя восемь планет. На одной из них, под названием Гемал, Серго с некоторых пор имел эксклюзивный доступ к нескольким секциям грузового терминала. В Шэн, где все порты и портовые службы принадлежали императору, и могли быть только взяты в аренду, никто никогда не замахивался на то, чтоб присвоить себе кусок терминала. О таком вообще не задумывались. Как так присвоить? И, главное, для чего? Контрабанду хранить? Да это ж всё равно, что прятать её прямо в кабинете начальника таможенной службы.

Но кабинет-то — последнее место, где таможня будет искать товар.

Дэвид ещё четыре года назад — четыре земных года назад — придумал, что нужно сделать, чтоб секции нечувствительно выскользнули из-под надзора таможенных систем, и самих таможенников. Серго загорелся идеей — было бы странно, если б не загорелся — прошёл у Дэвида курс по использованию кое-каких земных девайсов, а уже в следующий раз, когда прилетел на Землю, похвалился, что всё получилось, всё работает, и не обещает проблем. Конечно, работает, кто б сомневался! Основная хитрость как раз в земном оборудовании.

В том самом, которого имперцы побаиваются.

Даже Серго.

Дэвид занес в чип номер секции, в которой выделили отсек для эдзоу, занес в чип код, открывающий доступ в отсек. В корке, в смысле, в собственной памяти, в мозгах, ничего не задержалось, и Серго не преминул побурчать, мол, непонятно ему, как так можно, запоминать, так, чтоб оно не запомнилось? Как можно важные вещи клопу в мозгах доверить?

Нейропроцессор не клоп, и запоминает так, что коркой можно вообще не пользоваться, но разве имперцу это объяснишь? Даже контрабандисту, который на Земле столько же времени, сколько в Шэн проводит?

В компьютерных технологиях местным до землян расти и расти. И то, что им краденый эдзоу понадобился — лишнее тому подтверждение. Потому и украли, что своего сделать не могут.

— Работу тебе хотят заказать на Инуи, — сказал Серго. — В Агасте.

И Дэвид по одному его тону понял, что заказ не банальный.

Ещё не зная, что именно нужно увести, уже пожалел, что откажется. Потому что заинтересовался, а интерес обычно означал, что работу стоит взять. Но нет, не в этот раз. До тех пор, пока не будет уверенности, что стряхнул с хвоста церцетариев, от небанальных заказов нужно держаться подальше.

Дэвид поискал в архиве чипа, нашёл планету Инуи в системе Туин, нашёл на этой планете город Агасту — административный и культурный центр. Нашёл в Агасте Императорский Музей Сокровищ и Редкостей. При наличии на планете такого музея, маловероятно получить заказ на ограбление, скажем, очередного научно-производственного центра.

На всякий случай, Дэвид проверил: научных центров на Инуи хватало, но в столице не нашлось ни одного. Агаста была городом высокой культуры. Какое отношение наличие или отсутствие этих самых центров имело к культуре, Дэвид объяснить бы не взялся, но вот, например, на Земле лабораторий было до хрена, а музеев не было вообще.

И культуры тоже не было. Никакой.

Он не тянул с ответом, сразу сказал Серго, что работу брать не будет, но музей в Агасте — подходящее место, чтобы встретиться с представителем церцетарии. Многолюдно, охрана хорошая, где угодно можно надолго остановиться, с кем угодно поговорить, и ни у кого это вопросов не вызовет.

Серго о многом рассказывал, о чем Дэвид сам бы не догадался, а местные, наверняка, вообще не задумывались. Понятно, что когда человек одновременно в двух разных мирах живет, он и в том, и в другом мире примечает то, что аборигенам давно примелькалось. Но были штуки, о которых и Серго не думал. Внимания не обращал. Штуки, о которых Дэвид мог бы уже целую книжку написать. Исследование, ёлы. О том, чем имперцы от землян отличаются. А ведь он, считай, и не видел ничего, кроме новостей по дун-кимато, шоу, да фильмов в безумных количествах.

Дун-кимато — официальное телевещание. На всю империю. С запозданием, ясное дело. Нет такой связи, чтоб из Столицы куда-нибудь в отдаленную систему хотя бы за сутки дотянуться. Но уж какая есть, той пользуются с умом. Считается, что по дун-кимато говорят правду, ничего кроме правды, и чуть ли не всю правду.