Ликвидация враждебного элемента: Националистический террор и советские репрессии в Восточной Европе - Александр Решидеович Дюков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Помимо этого, в разделе «К вопросу о безопасности в командовании армии» предписывалось:
«Все военные команды, начиная от станичных, должны уже в ближайшее время составить списки враждебного нам элемента, чуждого населения и враждебно настроенных к ОУН украинцев.
Особое внимание обращать на агентов и доносчиков немецких и прислужников польских. Станичные и районные военные коменданты представляют список врагов уездным военным комендантам, которые при помощи взвода жандармерии осуществляют плановое уничтожение. Есть указания, чтобы это сделать за день до начала мобилизации. Уничтожение следует производить в строгой тайне и действительных врагов. Результаты скрывать как можно скорее, чтобы не оставлять следов»[271].
Как мы помним, в 1941 г. евреи уничтожались именно как «враждебный элемент»; с учетом этого процитированное положение инструкции 1942 г. подспудно носило анти-еврейскую направленность.
Нетрудно заметить, что политика решения «еврейского вопроса», зафиксированная в военной инструкции конца 1942 г., практически полностью соответствовала аналогичным нацистским планам перед нападением на Советский Союз: выселение евреев, уничтожение евреев-военнопленных и комиссаров.
Однако в центре внимания ОУН(Б) в этот период был, разумеется, не «еврейский вопрос». К осени 1942 г. людоедская сущность нацистского оккупационного режима стала очевидна для всех жителей Украины. В то время как руководство ОУН(Б) призывало не вступать в столкновение с немцами[272], представители низовых структур этой организации добивались разрешения с оружием в руках сопротивляться грабившим и истреблявшим украинское население оккупантам. «Территориальные ОУН были по сути предоставлены самим себе, — вспоминал член Центрального провода ОУН(Б) Михаил Степаняк. — Особо отсталая работа наблюдалась по линии войсковой рефрентуры, тем более, что к тому времени стали стихийно создаваться вооруженные отряды ОУН, которые вопреки желанию оунов-ского руководства, имели тогда вооруженные столкновения с немцами»[273].
Несмотря на запрет руководства ОУН(Б), низовые структуры организации на Волыни продолжили создавать вооруженные формирования для борьбы с немцами; кроме того, на Волыни начали все более и более активно действовать советские партизанские отряды. В случае, если бы украинские националисты продолжали придерживаться политики непротивленчества оккупантам, симпатии населения оказались бы на стороне советских партизан.
Для разрешения создавшейся ситуации на Волынь был направлен специальный уполномоченный Провода ОУН(Б) — один из авторов военной программы Василий Ивахив. 15 февраля 1943 г. Ивахив провел совет Волынской ОУН(Б), на которой согласился с увеличением численности националистических вооруженных формирований. Одновременно он приказал не афишировать деятельность этих формирований, объяснив, что время вооруженного выступления еще не настало[274].
Буквально несколько дней спустя в селе Теребежи Львовской области под руководством Николая Лебедя состоялась III Конференция ОУН(Б), на которой был утвержден тезис о необходимости подготовки восстания против немецких оккупантов[275]. Это решение, однако, не удовлетворило многих руководителей ОУН(Б), считавших, что боевые действия нужно разворачивать уже «здесь и сейчас». Этой точки зрения придерживались краевой проводник Дмитрий Клячковский («Охрим», «Клим Савур») и член Центрального провода Роман ІІІухевич, причем, по их мнению, основным противником вооруженных формирований ОУН(Б) должны были стать советские партизаны и поляки[276].
К этому времени формирования ОУН(Б) на Волыни уже начали уничтожение поляков. В деревне Поросна Владимирского района националисты вырезали 21 польскую семью, в деревне Сохи Домбровицкого района в тот же день было уничтожено 30 семей поляков и группа советских партизан численностью 10 человек[277]. Однако пока это были одиночные акции.
В конце марта 1943 г. украинцы, служившие в сформированной немцами вспомогательной полиции, массово ушли в лес. Масштаб этой акции был крайне значителен; в радиограмме командования одного из советских партизанских отрядов мы читаем следующее: «Во время движения нашей группы из Косинки, каждую ночь встречали двигающихся шуцманов группами [по] 50, 150 и даже 400 человек…»[278]
Кем был отдан приказ о переходе вспомогательной полиции на сторону формирований ОУН(Б), к настоящему моменту неизвестно, однако в результате украинские националисты получили несколько тысяч боевиков, имевших опыт массового уничтожения мирного населения (ранее украинская вспомогательная полиция использовалась нацистами для убийств евреев). Отряды ОУН(Б) на Волыни превратились в серьезную силу и были преобразованы в Украинскую повстанческую армию. Появление УПА рассматривалось националистами как начало вооруженной борьбы за независимость. А начало вооруженной борьбы за независимость, согласно военной программе начала года, как мы помним, должно было сопровождаться решением проблемы «национальных меньшинств».
Поздней весной — летом 1943 г. отряды УПА организовали масштабные этнические чистки в районах проживания польского населения, в результате которых, по данным польских историков, было уничтожено 40 тысяч человек[279]. Еще одной жертвой этих этнических чисток, получивших название «Волынская резня», стали евреи, спасавшиеся от нацистских карателей.
К этому времени антиеврейские призывы практически исчезли из печатной пропаганды ОУН(Б)[280]. Однако в пропаганде устной они оставались. Пропагандисты ОУН(Б) призывали уничтожать не только местное польское население, но и евреев. «Священник сказал: “Братья и сестры, пришло время, когда мы сможем отомстить полякам, жидам и коммунистам”», — вспоминал один из очевидцев[281]. Те же лозунги мы находим в донесениях, направляемых в Украинский штаб партизанского движения (УШПД) советскими партизанами: «На собраниях крестьян призывают уничтожать коммунистов, жидов и поляков»[282].
Современными польскими исследователями обнародованы данные, подтверждающие информацию советских партизан. Так, например, 15 июля 1943 г. в селении Велицк Ковельского уезда украинские националисты убили более десяти человек польской национальности, а также еврейскую семью, спрятанную поляками. 29 июля банда вооруженных украинцев напала на село Ставечки Влодзи-мирского уезда, убивая польские семьи. Были убиты топорами супруги Кулкиньски, семья Владислава Вицкевича со спрятанным ими молодым евреем. В том же месяце в селе Эльяшовка Здолбуновского уезда украинские националисты убили более десяти человек польской национальности, а также одного еврея, который там спрятался[283].
Эта информация подтверждается показаниями арестованных советскими правоохранительными органами членов ОУН и УПА. «Перед нашей боевкой была поставлена задача убивать и грабить всех поляков и евреев на территории Де-деркальского р[айо]на, — рассказывал впоследствии боевик УПА Федор Вознюк. — Я лично принимал участие в погроме поляков и евреев в Дедеркальском районе в с. Котляровка 10–15 мая 1943 г.»[284].
О действиях отряда под командованием оуновца Юзефа Гуменяка рассказывается в послевоенных показаниях еврейки Регины Крохмаль:
