Спустя годы - Элис Детли

— Да, Лина, это было дивное лето.

На глаза навернулись слезы, и Лина, сделав над собой усилие, задала Энтони вопрос, зная, что от его ответа зависит их будущее:

— Энтони, почему ты меня бросил?

Он поморщился, словно от боли, и, тяжко вздохнув, сказал:

— Потому что любил тебя…

Лине показалось, будто ее ударили. Она вскочила, но Энтони крепко держал ее за руки.

— Не лги мне! — По щеке Лины покатилась горячая слезинка. — Говори все, что угодно, только не лги! Я пришла сюда не для того, чтобы выслушивать твои россказни.

Энтони нахмурился.

— Но это правда. Ты прекрасно знала, как я к тебе отношусь. Да это ни для кого не было секретом. А я знал, как ты относишься ко мне…

— Ну да, — перебила его Лина, горько усмехнувшись, — ты меня так любил, что сбежал, не сказав ни слова!

— Неужели ты не понимаешь почему? — тихо спросил он.

— Нет, не понимаю!

Энтони посмотрел на ее руки, уютно расположившиеся в его больших ладонях, и снова поднял глаза на лицо Лины.

— Ну раз так, я тебе все объясню. Понимаешь, до знакомства с тобой я встречал много красивых женщин, но ни одна из них не затронула мою душу. И вот я увидел тебя… — Его лицо озарилось улыбкой. — Мне было двадцать четыре. Я считал себя закоренелым циником, не верил в любовь с первого взгляда — и вдруг ты! Для меня это был шок. Гром среди ясного неба! Понимаешь? — Он помолчал, подыскивая слова. — Но все было против нас…

— Ты имеешь в виду мое происхождение? — вставила Лина.

Энтони покачал головой.

— Нет, Лина! Я не кичусь своим происхождением и никогда не кичился. Если хочешь знать, зачастую оно мне только мешает. Во всяком случае, в медицине сослужило мне плохую службу. Да-да, можешь мне поверить! Понимаешь, у людей возникает предубеждение и за титулом они не видят человека. Правда, некоторые женщины на него, как говорится, западают, но разве можно уважать женщину, если она интересуется тобой исключительно из-за твоего положения в обществе?

— Надо думать, именно поэтому ты умолчал о нем, когда мы познакомились?

Энтони нахмурился.

— Ты прекрасно знаешь, почему я так поступил. Вовсе не потому, что боялся, будто ты клюнешь на то, что я сын лорда. Стоило мне заглянуть в твои зеленые глазищи, и я сразу понял — эту девушку подобная мишура не интересует. Я ничего не сказал, потому что не хотел тебя отпугнуть. Да-да, титул может отпугнуть! — упрямо повторил он. — Поверь, я не собирался быть с тобой снисходительным! Просто хотел провести с тобой один день и быть самим собой. Понимаешь? — Энтони помолчал. — И все так и вышло. Когда я увидел тебя — юную, глазастую и трогательную — мне сразу показалось, что я в тебя влюбился. А после того как провел с тобой день, уже не сомневался в своем чувстве. — Он покачал головой, грустно улыбаясь своим воспоминаниям. — Ты была такая непосредственная, пылкая и нежная! И такая… чистая!

Лина опустила веки — чтобы спрятать смущение и слезы, готовые вот-вот хлынуть из глаз, — тронутая искренностью его слов, но все еще не смея им верить.

— Когда я сказал, что хочу увидеть тебя снова, я не лгал. Я представлял наши с тобой встречи после лекций, свидания, прогулки по городу… А потом, в ту ночь, когда мы чуть не стали любовниками, ты произнесла фразу, которая меня страшно взбесила.

Лина недоуменно вскинула брови, перебирая в памяти события той давней ночи.

— Что именно?

— Ты сказала: «А вдруг я забеременею? Что тогда?» Разве не помнишь?

Ну конечно Лина помнила. Она и по сей день не могла забыть безрадостную картинку из детства: Нэнси Хилл, сама почти ребенок, бредет по улице, понуро толкая коляску с младенцем.

— Помню, — подтвердила она. — Но я не…

— Твои слова вернули меня с небес на землю! — оборвал ее Энтони. — У меня словно раскрылись глаза. Я понял, что мы чуть не натворили, и ужаснулся. Ведь ты рассказывала мне, с каким трудом тебе удалось продолжить учебу, как ты уговаривала родителей разрешить тебе поступать в медицинскую школу. Представил, на какие жертвы им пришлось пойти… И тут появляюсь я, взрослый человек, студент-медик, — и затаскиваю тебя в постель, ничуть не заботясь о последствиях! Ты свела меня с ума, Лина, я на самом деле обезумел от страсти… Еще чуть-чуть — и мы совершили бы непоправимое! Уничтожили бы твою карьеру, которая даже не успела начаться. Неужели ты не думала об этом?

— Думала, но это не объясняет, почему ты меня бросил. Ведь мы могли… — Она осеклась.

Но Энтони понял ее без слов.

— Да, мы могли предохраняться. И могли продолжать встречаться, но…

— Но что? — нетерпеливо переспросила Лина, больше не боясь смотреть Энтони в лицо. Интуиция подсказывала ей, что он говорит правду.

— Я вдруг понял, что, если мы так поступим, наши отношения неизбежно сойдут на нет. Против нас было все. Ты училась в школе, я — в колледже. Любовь помешала бы учебе, и не только твоей, но и моей. Потом я сдал бы экзамены на степень бакалавра и меня направили бы на практику куда-нибудь в захолустье, где я работал бы за двоих, и времени на свидания у нас вечно не хватало бы. Я понял, что все это может разрушить наши отношения, а рисковать ими я не мог, они были для меня слишком дороги. И ты была для меня слишком дорога. Пойми, я не хотел тебя потерять!

Лина почувствовала, как на душе от облегчения потеплело. Энтони замолчал, и она, тая под взглядом любимых глаз, попросила:

— Говори!

Он печально улыбнулся.

— Поэтому я решил дать тебе возможность спокойно заниматься тем, о чем ты мечтала, — учиться на хирурга. Я не имел права обременять твою жизнь лишними проблемами. А потом, когда ты выучишься, я нашел бы тебя и вернулся в твою жизнь. — Он нахмурился. — Лина, неужели ты думаешь, что я оказался в больнице святого Варфоломея по чистой случайности? Я искал тебя и нашел.

Однако кое-что, по мнению Лины, Энтони упустил из виду.

— А вдруг я встретила бы кого-нибудь на своем пути?

Он пожал плечами.

— Пришлось рискнуть. Впрочем, — Энтони самодовольно ухмыльнулся, — я был уверен, что ты никого не встретишь.

— Какая самоуверенность! — Лина притворилась разгневанной, но подумала: он прав и прекрасно знает, что прав. — А что, если бы ты кого-нибудь встретил?

Энтони заглянул ей в глаза и тихо признался:

— Я знал, что никого не встречу.

— Энтони… — еле слышно выдохнула она.

— Что?

Лина улыбнулась новой улыбкой — улыбкой женщины, уверенной в себе и готовой к пробуждению чувственности.

— Пойдем в постель, — шепнула она.

Он невнятно пробормотал что-то очень ласковое и очень важное, и от одних его интонаций Лина затрепетала от радости.