Эверест. Смертельное восхождение - Анатолий Букреев

Сам Фишер, казалось бы, никаких трудностей не испытывал – как будто в подтверждение своей излюбленной фразы, что «дело не в уровне высоты, а в вашем уровне». Но, по словам Джейн Броме, реальное его состояние не внушало оптимизма. «Когда он просыпался утром, ему нужно было минут пять, чтобы встать… Скотт был полностью вымотан». Броме рассказывала, что Фишер принимал диамокс по 125 мг в день. Видимо, он хотел искусственно ускорить акклиматизацию[37].

Бейдлману и всем клиентам, за исключением одной Питтман, предстояло впервые ступить на изборожденную коварными трещинами поверхность ледника Кхумбу. Несмотря на напускное бесстрашие и самоуверенность, многие участники понимали какое препятствие их ждет впереди. С тех пор как на Эвересте стали вести счет потерям, на этом леднике погибло 19 человек.

Огромная масса голубого льда самой причудливой формы медленно стекает со склонов Эвереста вниз, к базовому лагерю. Ледник Кхумбу постоянно меняет свою форму. Под действием силы тяжести он ломается, и его тело перерезают трещины, а от общей массы откалываются огромные куски льда самой причудливой формы. Их называют сераками, и некоторые из них высотой превосходят десятиэтажный дом. Поверхность ледника покрыта лабиринтом трещин, которые таят в себе пропасти глубиной более сотни метров.

Для того чтобы пересечь Кхумбу и добраться до первого высотного лагеря на высоте 6100 метров, надо преодолеть шестьсот метров по вертикали и тысячу шестьсот по горизонтали. Чтобы облегчить задачу клиентам, путь по леднику сначала прокладывает команда шерпов. В марте 96-го такой командой руководили Генри Тодд и Мал Даф из Великобритании. Мал Даф как и Тодд, возглавлял коммерческую экспедицию.

Главного из шерпов, отвечающих за эту исключительно опасную работу, в базовом лагере называют «доктором ледника». Вдоль всего пути шерпы прокладывают алюминиевые лестницы для перехода над трещинами или подъема на сложных участках (в 1996-м году их было установлено более семидесяти). Чтобы преодолеть пропасти, разверзающиеся под ногами, приходится иногда соединять в цепочку по три или четыре лестницы. Идущим следом предстоит пройти по этим лестницам, пристегнувшись к жестко закрепленным веревкам, которые альпинисты прозвали «перилами». Пристегиваются или «вщелкиваются» обычно с помощью карабина, короткой веревкой связанного с обвязкой[38]. Карабины, как правило, имеют овальную или D-образную форму, их изготавливают из алюминиевых сплавов. Они позволяют альпинисту быстро пристегнуться или отстегнуться от закрепленной веревки. Реже (обычно это необходимо при подъеме по вертикали) альпинисты пользуются жумаром. Жумар – это специальный зажим, применяемый для подъема по закрепленной веревке. Альпинист пропускает веревку через жумар, пристегивает его к себе и начинает подъем. Одной рукой он при этом все время держится за жумар, шаг за шагом продвигая его вверх. При срыве зажим немедленно срабатывает как тормоз и останавливает падение. «Жумарить» – так альпинисты называют этот способ передвижения по веревке.

Скрипы, стоны и скрежет зубовный слышат альпинисты вокруг себя, проходя по леднику. Кхумбу постоянно движется, он живет и «дышит». Ледяные глыбы перемещаются и трутся друг о друга, издавая удивительные звуки. И альпинисту, идущему по леднику, остается только надеяться на то, что узенькая трещинка под его ногами не разверзнется в огромную пропасть и сверху не него не обрушится один из нависающих ледяных колоссов.

Фишер объявил клиентам, что хотел бы проверить их готовность к восхождению, и потому им предстояло преодолеть весь ледник Кхумбу не более чем за четыре часа. Ставки были высоки, и, как сказал Клев Шенинг, «все, что было прежде, напоминало приятную прогулку, и только теперь начались суровые будни».

По воспоминаниям одного из клиентов «Горного безумия», инструкции гидов по преодолению ледника были весьма лаконичны. Все эти «Осторожней слева!» или «Посмотри направо!» клиенты воспринимали не иначе как призыв быть начеку, что, впрочем, и было им нужнее всего.

Многие из участников очень неуютно себя чувствовали вовсе не на вертикальных перилах, а при пересечении широких трещин по связанным лестницам. Цепляясь зубьями кошек за перекладины, а подчас и спотыкаясь, альпинист балансирует над ледяной пропастью, готовой поглотить его, едва он сделает неверный шаг. Стоит только неаккуратно пристегнуться к перилам, и, оступившись, можно сорваться вниз. Выжить после такого падения нельзя, из трещины удастся вытащить лишь безжизненную тряпичную куклу в альпинистской обвязке.

По словам Мартина Адамса, некоторые участники по лестницам шли, некоторые ползли. Честно говоря, Сэнди и Лин преодолевали лестницы не хуже, а то и лучше, всех остальных… Они хорошо держали равновесие и не боялись. А Шарлотта Фокс, как сообщила потом в своем репортаже Питтман, напоминала ребенка верхом на деревянной лошадке. Она пересекала трещины, усевшись на лестницу и подтягивая себя вперед. Конечно, это было не так страшно, как раскачиваться на кошках, видя под собой ледяной склеп размером с огромный зал. 10 мая Фокс должно было исполниться тридцать девять лет, и ей хотелось встретить этот день живой и здоровой.

Я был очень доволен, что все клиенты уложились в четыре часа, отведенные для них Скоттом. Но меня насторожило, что многие участники держались крайне неуверенно и ни шагу не могли ступить без гида. Видимо, некоторые из них считали, что гид все время должен быть рядом, готовый прийти на помощь. Как же они поведут себя, когда никто не будет держать их за руку?

Букреев приступил к решению задачи, которую поставило перед ним «Горное безумие». В этом уравнении было много неизвестных: гиды, клиенты и шерпы. Если все выйдут на восхождение здоровыми и хорошо адаптировавшимися к высоте, если не будет допущено ошибок, альпинисты будут помогать друг другу, и к тому же еще повезет с погодой, то все смогут вернуться домой живыми. Но насколько можно положиться на клиентов в критической ситуации? Как они поступят, если рядом не окажется советчика-гида?

Букреев рассчитывал на свой высотный опыт, свою подготовку. Именно эти качества высоко ценил Генри Тодд, в прошлом году пригласивший Анатолия в свою экспедицию: «Когда Букреев работал с нами в 95-м, он все делал просто идеально: Букреев на голову превосходил остальных. В любой ситуации он из множества решений всегда выбирал правильное. Я отлично понимал, что за человек Анатолий и на что он способен… На случай, если дела пойдут плохо, мне нужен был человек, готовый помочь всем нам». По мнению Тодда, особая роль Букреева состояла в его силе и в том, что его участие обеспечивало экспедиции принципиально более высокий уровень безопасности. Если бы клиент попал в беду, Анатолий мог спустить его вниз. Тодд не собирался делать из Букреева няньку для клиентов. Брать его на такую работу было бы явной недооценкой его способностей. «Он был нужен не для этого. Делать так – все равно что стрелять из пушки по воробьям».