Одураченные случайностью - Нассим Талеб

Карлос, вероятно, происходит из аристократического латиноамериканского семейства, сильно обедневшего в результате экономических неприятностей 1980-ых, хотя, кстати, я редко сталкивался с кем-либо из разоренной страны, чье семейство не владело бы, в некоторых обстоятельствах, целой областью или, скажем, не снабжало Русского царя наборами для игры в домино. После блестящей аспирантуры, он подался в Гарвард защищать докторскую диссертацию по экономике, поскольку это было привычкой латиноамериканских аристократов в то время (с целью спасения их экономик от злобных рук не-докторов). Он был хороший студент, но не мог найти приличную тему для своей диссертации. И при этом не заработал уважения своего научного руководителя, который посчитал его лишенным воображения. Карлос согласился на степень магистра и карьеру на Уолл-Стрит.

Возникающий отдел развивающихся рынков Нью-йоркского банка нанял Карлоса в 1992. Он имел все компоненты для успеха: он знал, где на карте можно найти страны, которые выпустили "Брэди-облигации", номинированные в долларах долговые инструменты, выпущенные Менее Развитыми Странами. Он знал, что означает Валовой национальный продукт. Он выглядел серьезным, умно и хорошо говорившим, несмотря на сильный испанский акцент. Он принадлежал к тому типу людей, которых банки с удовольствием выставляют перед своими клиентами. Какой контраст с другими трейдерами, которые испытывали недостаток полировки!

Карлос оказался там как раз вовремя, чтобы стать свидетелем вещей, случающихся на этом рынке. Когда он пришел в банк, рынок долговых инструментов развивающихся рынков был мал, а трейдеры располагались в малопрестижных частях торговых залов. Но эта деятельность быстро стала большой и растущей частью доходов банка.

Он был своим среди этого сообщества трейдеров, этого собрания космополитических аристократов со всех провинций мира развивающихся рынков, которое напоминает мне об интернациональном кофейном часе в Школе Вартона. Я нахожу странным, что человек редко специализируется на рынке своего места рождения. Мексиканцы торгуют в Лондоне Российские ценные бумаги, иранцы и греки специализируются на бразильских облигациях, а аргентинцы - на турецких ценных бумагах.

В отличие от моего опыта с реальными трейдерами, они, в целом, учтивы, хорошо одеты, коллекционируют искусство, но -неинтеллектуальны. Они кажутся слишком большими конформистами, чтобы быть истинными трейдерами. Им, главным образом, между 30 и 40, вследствие молодости их рынков. Вы можете ожидать, что многие из них имеют сезонные билеты в "Метрополитэн Опера". Истинные трейдеры, по моему убеждению, одеты небрежно, часто вздорны и демонстрируют интеллектуальное любопытство человека, который был бы больше заинтересован раскрытием информационного содержания мусорного бака, чем полотном Сезанна на стене.

Карлос процветал как трейдер-экономист. Он имел большие связи в различных Латиноамериканских странах и точно знал, что там имеет место быть. Он покупал облигации, которые находил привлекательными, или потому ,что они платили ему хорошую ставку процента, или потому, что он полагал, что спрос на них станет больше в будущем и это отразится в цене. Было бы ошибочным назвать его трейдером. Трейдер покупает и продает (он может продавать то, чего не имеет и выкупить это позже, в надежде сделать прибыль на снижении; это называется "короткая продажа"). Карлос только покупал - и покупал много. Он полагал, что получает хорошую премию за риск, продолжая держать эти облигации потому, что был экономический смысл в предоставлении займа этим странам. Короткая продажа, по его мнению, не имела никакого экономического смысла.

В банке Карлос был референтом по развивающимся рынкам. Он мог выдать значения самых последних экономических показателей в одно мгновенье. Он часто обедал с председателем правления. По его мнению, торговля была не более, чем экономикой. И это хорошо работало на него. Он получал продвижение по службе за продвижением, пока он не стал главным трейдером банка по развивающимся рынкам. Начиная с 1995, Карлос работал по экспоненте в своей новой функции, устойчиво получая дополнительный капитал, (то есть, банк ассигновал большую часть фондов в его распоряжение) - настолько быстро, что Карлос был неспособен к использованию новых лимитов риска.

Хорошие годы

Причина того, что Карлос имел хорошие годы, была не только в том, что он купил облигации развивающегося рынка и их стоимость повысилась в этот период. Но главным образом, потому, что он также покупал на падениях. Он аккумулировал активы, когда цены испытывали мгновенную панику. 1997 год был бы плохим годом, если бы он не добавил бумаг к своей позиции во время октябрьского падения, которое сопровождало ложное крушение рынка акций в тот момент. Преодоление этих маленьких разворотов судьбы дало ему чувство непогрешимости. Он не мог делать ошибок. Он верил, что его экономическая интуиция обеспечивает ему хорошие решения для торговли. После рыночного падения он проверял бы фундаментальные параметры и, если бы они остались нормальными, он покупал бы большее количество ценных бумаг и зарабатывал бы с восстановлением рынка. Оглядываясь назад, на рынок облигаций развивающихся рынков, между тем временем как Карлос начал на них работать и его последней премией в декабре 1997 года, можно видеть восходящую линию, со случайными выбросами, типа мексиканской девальвации 1995, сопровождаемых продолжением повышения. Можно также видеть некоторые случайные падения, которые, как оказалось, были "превосходными возможностями для покупки".

Лето 1998 уничтожило Карлоса - то последнее падение не перешло в повышение. Его отчет о сделках сегодня включает только один плохой квартал - но этого было достаточно. Он заработал около 80 миллионов за предыдущие годы. Он потерял 300 миллионов всего за одно лето. Что же случилось? Когда в июне рынок начал опускаться, его дружественные источники информировали, что распродажа была просто результатом "ликвидации" позиций Нью-джерскийским хеджевым фондом, управляемым бывшим профессором из Вартона. Этот фонд, специализировался на закладных ценных бумагах и, только что получил инструкции полностью распродать свои активы. Активы включали некоторые Российские облигации, главным образом потому, что доходные боровы, так называются такие бумаги, участвуют в создании "диверсифицированного" портфеля высоко доходных ценных бумаг.

Когда рынок начал падать, он прикупил больше Российских облигаций, в среднем, по 52$. Это была отличительная черта Карлоса, усреднение. Проблемы, он считал, не имели никакого отношения к России, и он не был каким-то Нью-джерскийским фондом, управляемым неким безумным ученым, который собирался решать судьбу России. "Читайте по моим губам: это - ли-кви-да-ция!" - вопил он тем, кто подвергал сомнению его покупки.