Яблоневый сад для Белоснежки - Наталья Калинина

Любовь Федоровна засмеялась, но как-то грустно. Помолчала, обдумывая что-то, словно колеблясь, говорить или нет. И все же призналась, словно открыла большой интимный секрет:

– Но по березкам и снегу скучаю. Снится часто березовая роща. И заметенные снегом тропки.

Мы обе замолчали, глядя в окно на пейзаж, который прямо-таки просился на картину: свинцовые волны моря с зефирными шапками пены, пустынные песчаные пляжи и растрепанные ветром верхушки высоких пальм. Железная дорога шла вдоль изгибающейся береговой линии, но, несмотря на живописность морского пейзажа, обе мы – и я, и Любовь Федоровна – ненадолго в мыслях предались ностальгии по родным снежным пейзажам.

– М-да… – вздохнула моя спутница. – Россия. Полюбила я страну Испанию, но Россия осталась в сердце первой любовью, которая, как известно, не ржавеет.

– Почему вы с мужем не едете?

– Недавно ездила, в августе. Магазинчик на кого оставлять? Мы с мужем решили в отпуск по очереди, – улыбнулась Любовь Федоровна и сменила тему: – А ты, Дашенька, как оказалась здесь? Понятное дело, приехала к мужу, но с ним где познакомилась?

Я откровенно рассказала Любови Федоровне нашу незамысловатую историю знакомства.

– Честно говоря, Даша, я думала, что познакомились вы с Антонио по Интернету.

– Ну а брачное агентство – чем не Интернет, – усмехнулась я. – Почти то же самое, только тебе «кандидатуры» подбирают. Моя подруга Вера так и ищет себе мужа – и через агентство, и через Интернет.

– Ох, девки, – вздохнула то ли огорченно, то ли неодобрительно Любовь Федоровна. – Рветесь вы за границу, думаете, жизнь тут медовая. Сколько наших девчонок так пытаются себе заграничное счастье найти, да потом разочарованными на родину возвращаются.

– Родина тоже, бывает, разочаровывает, – буркнула я, имея в виду свою историю с изменой друга.

– Конечно, – согласилась моя наставница. – Но если уж решила эмигрировать в другую страну, должна попрощаться с иллюзиями, что все будет легко и просто. Многие наши девочки не задумываются о трудностях, а их, Дашенька, ой как много. Не хочу тебя пугать, просто предостерегаю.

– Да не пугаете, – засмеялась я. – Кажется, с иллюзиями я уже попрощалась.

– Но ты не отчаивайся, все рано или поздно войдет в свою колею. Ты молодая, тебе и язык легче дается, и знакомых проще заводить. И работу потом найдешь. А захочешь – в университет поступишь, не дома же тебе, в самом деле, сидеть. Я переехала в довольно зрелом возрасте, привыкала очень долго к новой жизни. И язык не давался, и по подругам скучала, и по работе бывшей. Да просто первое время было ощущение, что увязла в болоте: после активной московской жизни очутиться в размеренной испанской. Стресс на стрессе был. Вот, опять тебя пугаю.

– Не пугаете!

– Это хорошо. Надо быть оптимисткой, Даша. Не ждать всего и сразу, ценить семью – и все получится. Муж у тебя неплохой. Неважно, что старше тебя настолько. Это даже лучше – с жизненным опытом, твердо на ногах стоит. И тебя очень любит.

– Вы говорите, как моя мама, – улыбнулась я. – Она тоже уповала на его опыт и материальную базу. Да и я, если честно, Любовь Федоровна, купилась на то, что Антонио – уже зрелый мужчина, знающий, чего хочет, нагулявшийся. Мой бывший жених, которого я любила и с которым встречалась без малого пять лет, изменил мне за месяц до свадьбы. Не нагулялся, видимо, на знойных красоток потянуло. Ну и черт с ним! Поэтому на его фоне Антонио показался мне очень надежным. Ну а то, что не умираю от страстных чувств к нему… А нужны они – такие чувства, которые выжигают душу дотла? Лучше любить разумно, чем слепо, пусть и всем сердцем. Я так считаю.

– Тебе видней, Дашенька, – вздохнула Любовь Федоровна. И послышалось мне в ее вздохе одобрение.

Так, за разговорами, время пролетело незаметно. И, признаться, я даже несколько огорчилась, когда Любовь Федоровна, оборвав свой рассказ, довольно смешной, про некоторые свои похождения в Испании, сказала, что на следующей остановке мы должны выходить.

– Площадь Каталунии, наша. Это центр.

Мы вышли на подземной станции, поднялись по короткой эскалаторной ленте и, пройдя по длинному туннельному переходу, оказались в сердце Барселоны – на площади Каталунии, от которой, словно артерии, отходили самые широкие улицы города. После недолгого совещания мы с Любовью Федоровной решили первым делом пройтись по «магазинным» улицам: пешеходной Порталь Анхель с магазинчиками линий медиакласса и элитному Пасео де Грасиа. А потом, если останутся силы, прогуляться по знаменитому туристическому Рамбласу от площади к порту или углубиться в паутинную сеть извитых узких улочек Готического квартала.

Наш шопинг продолжался почти три часа, и итогом несколько изнурительного, но чертовски приятного «спорта» стали купленный для дочери Любови Федоровны деловой костюм от MaxMara с парой блузок этой же марки и три недорогих, но симпатичных свитерочка. Я же по привычке бросалась к милым сердцу джинсам и толстовкам, но, глядя на Любовь Федоровну, первым делом решительно направляющуюся к вешалкам с юбками, жакетами и элегантными пальто, вспоминала, что собиралась купить не очередную вещичку спортивного стиля, а нечто эдакое, женственное, струящееся, облегающее, короткое или, наоборот, длинное. Стыдно было бы спустить всю наличность на майки-кроссовки. И я, изменив своему стилю, купила на первом этаже огромного, с узкими вытянутыми глазницами окон, напоминающими бойницы в крепостной стене, универмага «Корт Инглес» дорогую кожаную сумку. И в цвет ей – светлые сапожки на изящном каблучке.

– Молодец, – одобрила мои покупки Любовь Федоровна. И предложила отметить их отличным обедом в каком-нибудь ресторанчике. А потом – прогуляться по Рамбласу.

Мы неторопливо пообедали, каждая заказав себе комплексное меню по довольно экономной цене, которое включало в себя два блюда, кофе и десерт. Я предпочла салату немного экзотичное для меня сочетание сладкого и соленого вкусов: тонко, до прозрачности нарезанный хамон, подаваемый с дольками сладкой сочной дыни. И на второе – приготовленное на гриле мясо с овощами. А к кофе в качестве десерта попросила каталонский крем с янтарной карамельной корочкой.

Фонтанирующая настроением, кипящая жизнью, которая не замирает даже на священные часы сиесты, многомашинная, многолюдная, многоязычная туристическая Барселона разительно отличалась от тихих, живущих своей жизнью небольших пуэбло. Мы слились с общим потоком туристов и местных жителей, праздно прогуливающихся по широкому, однако казавшемуся узким для такого количества людей бульвару Рамблас, и направились от площади к порту. Любовь Федоровна много знала и рассказывала очень интересно, и я с раскрытым ртом слушала ее рассказы. О том, что с фонтаном Canaletes, расположенным в начале бульвара, связано много поверий, например, что если выпить его воды, то обязательно вернешься в Барселону. Что возле фонтана собираются фанаты футбольной команды «Барса». Любовь Федоровна рассказывала и о том, что в древние времена на месте бульвара протекала речушка, поившая население римского поселения, а потом, в Средние века, служившая местом слива нечистот для барселонцев. И только после того как река высохла, ее русло стало чем-то вроде прогулочного места. Я вертела головой по сторонам, рассматривая сувенирные, цветочные и торгующие птицами и животными палатки. Останавливалась возле «живых скульптур» – неподвижно замерших на невысоких пьедесталах людей, наряженных в костюмы и выкрашенных под бронзу, серебро или гипс. И до того сходных с настоящими скульптурами, что трудно было не вздрогнуть от неожиданности, когда какая-нибудь из фигур меняла положение, чтобы сфотографироваться с туристом, положившим монетку в банку.