Венец одержимых. Золотые миражи Востока - Юрий Ходырев

набега на наши земли этот нечестивец попал в плен к Нур ад-Дину. И сейчас он сидит в Алеппо. К сожалению, атабек склонен к благородным поступкам и, наверное, выпустит на свободу этого иблиса31, воплощенного в человеческое обличие.

И он философски закончил свой рассказ:

– Кто правильно предскажет будущее? Может быть, тебе придется столкнуться с этим неистовым рубакой, ослепленным ненавистью к истинной вере. И если это случится, да поможет тебе Аллах, милостивый, милосердный, избавить нас от самого опасного врага!

Асад тряхнул головой, избавляясь от воспоминаний, встал с кресла, взял племянника под руку, отвел его в сторону и прошептал:

– Теперь поговорим о главном. Халиф доверяет мне. Я убедил его наказать визиря Шавара за его предательские дела. Но этот сын шакала и свиньи почуял опасность, затаился в своем дворце и повсюду разослал соглядатаев. Именем Нур ад-Дина я приказал ему явиться к нам для переговоров. И теперь его надо встретить надлежащим образом…

– Как?

– Согласно своему сану, Шавар ездит на коне в сопровождении знаменосца, трубачей и барабанщиков. Подстереги эту буйную шайку в укромном месте по дороге сюда и разгони ее плетьми. Скользкого интригана с мешком на голове привези в лагерь и посади под крепкую стражу в отдельный шатер. Прикажи рубить всякого, кто будет приближаться к нему и что-нибудь разнюхивать! Как только халиф даст письменный указ отрубить изменнику голову, лично исполни высочайшую волю. И будь осторожен, здесь повсюду крутятся люди визиря и пытаются что-то выведать. Я чувствую, как глаз злодея, – да будет он вырван! – следит за нами.

Он огляделся по сторонам, посмотрел в умное лицо хрупкого Юсуфа и, смягчившись, добавил:

– Твоя рука больше привычна к каляму32, чем к сабле. Если хочешь, пускай эту работу выполнит кто-нибудь из твоих воинов. Но передавая халифу голову предателя, я ему скажу, что ты отрубил ее собственноручно! Это ему понравится!

Через несколько дней Асад ад-Дин и Юсуф с чувством исполненного долга и в прекрасном настроении въезжали в аль-Кахиру. Главный враг, визирь, был повержен. Его место занял Асад, получивший почетные знаки власти и подобающие одежды. Однако успокаиваться было рано, в городе оставалось еще много сторонников казненного интригана. И они немедленно убедились в этом. На одной из улиц их встретила возбужденная толпа, направляемая чьим-то холодным умом. Кони шарахнулись от диких криков и искаженных злобой лиц.

Юсуф растерянно посмотрел на дядю и прошептал:

– Нам осталось только молить Аллаха о защите… В Великой книге написано: «О верующие! Когда вы перед лицом вооруженной толпы, будьте непоколебимы и беспрестанно повторяйте имя Всевышнего. Вы будете благословлены…»

Старый воин сохранил присутствие духа и уверенным взглядом ободрил племянника. Он вздыбил коня, поднял руку, требуя внимания и громоподобным голосом оглушил толпу:

– О, доблестные мужи славной аль-Кахиры! Халиф, да продлит Аллах милостивый, милосердный, его счастливую жизнь, отдает вам дворец предателя Шавара. Там много золота и серебра, жемчуга и изумрудов, вина и вкусной еды. Для ценителей женской красоты найдутся и сладкие гурии. Торопитесь же вкусить дарованное вам!

По людскому морю прокатилась волна восторга, закручивая живые водовороты. Сильные устремились к желанной добыче, опрокидывая слабых на землю. Вскоре улица опустела, лишь в лужах крови лежали раздавленные тела и ползали покалеченные люди, оглашая окрестности жалобными криками и стонами.

Асад посмотрел на оцепеневшего от ужаса племянника и сказал:

– О, Юсуф, разве наше благополучие не стоит самого богатого дворца? За право повелевать этой благословенной землей придется пролить много крови. Помни, враги не успокоятся, пока не будут истреблены, – и он отчеканил. – Все, до единого!

Только теперь Юсуф понял, почему его дядя получил славное имя Асад ад-Дин, что значит «Лев мира и веры». Он и вправду был неустрашим перед лицом опасности и беспощаден с врагами!

Не проходило и дня, чтобы аль-Адид не оказал новому визирю какую-нибудь милость. Как-то ярким весенним днем, когда Асад ад-Дин отдыхал в своих покоях, к нему явился главный евнух халифа. Он поклонился и сказал:

– О, преславный господин! Наш повелитель, да умножит Аллах, милостивый, милосердный, его достаток, приказал мне подарить тебе то, от чего истинный муж не сможет отказаться. После долгих размышлений я приготовил требуемое. И тебе решать, правильно ли я исполнил волю властелина, и достоин ли я жизни!

По его знаку слуги внесли столик с угощением и поставили его перед пурпурным ложем. Евнух нетерпеливым движением руки отослал их и хлопнул в ладоши. На пороге покоя появилась закутанная в темный изар стройная фигурка. И он продолжил:

– Кроме меня, ни один смертный не поднимал ее покрывала. Эта высокогрудая смуглянка – юная дочь неведомого племени. Она гибка, как росток базилика и прекрасна, как молодая весна. Ее зовут Истарра, что означает «Показывающая при улыбке белые зубки». Но ее истинное имя – «Отнимающая рассудок»!

Заинтригованный Асад ад-Дин повернулся к таинственной гостье и устремил на нее свой пронзительный взгляд. Евнух скосил глаза на визиря и убедившись, что тот отвлекся, осторожно достал из рукава скляницу и опорожнил ее в кувшин с вином. Исполнив задуманное, он поклонился и вышел, пряча под лохматыми бровями горящие ненавистью глаза.

Ткань, облегавшая девушку, бесшумно скользнула по дивным обводам ее тела и легла у ее ног. Старый воин, повидавший в своей жизни все чудеса света, не мог оторвать свой единственный глаз от представшей перед ним радости мира. Безумное вожделение затопило его, он шагнул к грациозной девушке и обнял ее стройный стан. Она обвила его своими тонкими руками. И забыл старый воин о времени и мирских заботах…

И когда свет пробился в его око, из тумана выплыла сахарная тростиночка. Она сидела на ложе, держала его голову на своих упругих бедрах и гладила маленькой ладошкой его растрепанные волосы. Добрая улыбка осветила его лицо, он поднялся и сел рядом с ней.

Она задумчиво сказала:

Как не соткать одежды из тумана,

Так не соткать надежды из обмана…33

Неведомая сила сжала его горло, он обнял ее и дрогнувшим голосом сказал:

– Отныне тебя никто не обманет и не обидит!

Он наполнил чашу вином и медленно осушил ее. Гибельный огонь разлился по его жилам и раскаленным жалом уязвил сердце. Дыхание его отлетело, и славный воин безмолвно упал на ковер. Глаза девушки потухли, она встала с ложа, подняла чашу, налила в нее вина и утолила свою последнюю жажду…

Узнав о скоропостижной кончине дяди, Юсуф почувствовал себя осиротевшим. Но у него не было времени предаваться печали. Нужно было любой ценой уничтожить главного