Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Адамович Надежда

Об этом культе мы знаем из произведений церковной литературы, направленной против язычества. Так, в «Слове святого Григория, изобретено в толцех» (XII в.) отмечается, что «начали жертвы приносить Роду и рожаницам прежде Перуна, бога их, а до того приносили жертву упырям и берегиням»[181]. Исследователь славянской культуры Борис Рыбаков (1908–2001) считал, что Род — общеславянский бог, создатель всего живого и сущего, а рожаницы — богини плодородия. Большинство исследователей, однако, полагают, что Род и рожаницы — божества рода и судьбы.

Рожаница с оленями. Вышивка. Кон. XVIII в. The Metropolitan Museum of Art, New York

Вместе с тем существует еще один орган человеческого тела, чье название до неприличия созвучно с Родом, — это рот. Рот — отверстие для приема пищи и извергания слов. Сравните: ротить — бранить, ругать, клясть (по Далю); рота — клятва (по Срезневскому). Родить — производить на свет, рожать. Ротить — приносить клятву. Может быть, слова древнего писателя о поклонении Роду и рожаницам стоит понимать прямо: поклонялись вагине и рожающим женщинам? В архангельских говорах до сих пор вагина называется род, роды[182]. Кстати, исследователи считают, что слово «бог» родственно санскритскому bhaga («бхага»), которое означает не только счастье, благополучие, красоту, любовь, но и женские половые органы. Но это так, замечание между делом…

Русские с древнейших времен воспринимали вагину как ворота («мясные ворота» в заговорах при родах) между тем и этим светом: они пропускают младенца из небытия в божий мир, но они же могут и поглотить любое существо, отправить в небытие. Из-за такого двойного свойства в магической практике славянских народов вагина стала грозным оружием, которым пользовались и пользуются до наших дней. При болезни ребенка матери следовало трижды коснуться его своей «срамотой», а потом снять с него одежду и выкинуть ее в бурьян или на чужое поле, «чтобы болезнь не вернулась»[183].

В некоторых местах человека, чтобы избавить от сглаза или испуга, умывали водой, пропущенной по вульве.

На территории русского Поморья, чтобы на сенокосе отпугнуть лешего, женщина задирала сарафан и хлопала себя по гениталиям, прикрикивая: «Н-н-а, леший! Ничего не получишь!»[184] А чтобы домашний скот давал потомство, женщине следовало вырвать из вульвы волосок, запечь его в хлебе и скормить животным.

Вагину использовали в качестве оружия, отпугивающего врага, — как против разного рода нежити (например, упомянутого лешего) и «супротивников рода человеческого», так и против людей.

В «Повести о нашествии Тохтамыша» на Москву 1382 года упоминается, что москвичи на стенах «показывали срамы свои»[185] и ругались при этом. Голландец Исаак Масса (1586–1643) так описывает стояние под Кромами (1605), где находилось немногочисленное войско Лжедмитрия: «…на гору часто выходила потаскуха в чем мать родила, которая пела поносные песни о московских воеводах, и [совершалось] много другого, о чем непристойно рассказывать; и войско московитов, к стыду своему, должно было все это сносить»[186].

Однажды, находясь на площадке перед нашим домом вместе со своими многочисленными слугами, мы увидели в соседнем [доме] женщин, которые задирали вверх одежду и показывали нам в окне срамные [части тела], как передние, так и задние; высовывали из окна голые ноги — поочередно то левую, то правую, и зад, и другие [части тела], не смущаясь присутствием приставов[187].

Это пишет уже датский дипломат Якоб Ульфельдт (1535–1593). Конечно, ему трудно было понять, что эти «показательные выступления» имели вполне определенную цель: обезопасить свои дома от нехристя-немчина.

На Рязанщине для наговоров различного рода — как лечебных, так и портящих — применяли землю с могилы или ту, что какое-то время прижимали к вагине. Девушка, желающая приворожить парня, должна была на некоторое время прижать к своим гениталиям пряник и затем скормить его избраннику.

На Руси иногда встречалось такое понятие, как женское семя — выделения из гениталий, известные нам как женский эякулят. Наиболее древнее его упоминание мы находим в «Вопрошании Кириковом» (XIII век)[188]. С помощью женского семени («маслица») часто привораживали, снимали порчу, лечили целый ряд заболеваний, в том числе бесплодие. Один из русских лубков XVIII века описывает, как троица молодых женщин решила разыграть плешивого старика. Они посоветовали ему мазать плешь «сливою женскою», чтоб волосы росли, а старик, вытащив свою «исподнюю плешь», заявил, что, мол, ее вот полощет «сливою женскою» уже 40 лет, а волос на ней так и не проклюнулось[189].

Глава 12. Идеал женской красоты на Руси

Первушка весь день была сама не своя, никак не могла дождаться вечера. Вечером в гости к батюшке должны прийти самые настоящие заморские люди — купцы. Батюшка собирался с ними торговать, а перед этим хотелось ему ублажить иноземцев яствами да питием (известно ведь, что сытый более сговорчив, нежели голодный). По обычаю, надо встретить гостей поцелуйным обрядом. Матушка и старшие сестры тоже наряжались да прихорашивались. А Первушка, в жизни не видевшая иноземцев, все гадала: нет ли у них рогов или хвоста, как про то баяла тетка Фекла…

Было и страшно, и интересно. Ну а чтобы ослепить немчуру своей красотой, да и не подвергнуться сглазу и козням басурманским — береженого Бог бережет, — она сначала нанесла на лицо густым слоем белила, затем нарисовала яркие черные брови, не забыла и зубы зачернить. На щеках вывела красивые красные круги, а на лбу — синие зигзаги. Все, теперь готова! Шиш два какой нехристь заморский совладает с ней…

«Современные девушки совсем испортились: красятся ярко, то грудь себе увеличат, то губы… То ли дело в старину! Вот на Руси женщины совсем не пользовались косметикой. Только естественная красота и красивые длинные косы!»

Русская красавица. Хромолитография. 1905. Library of Congress, Washington

Звучит знакомо? Кому не приходилось слышать такого?

Начнем, пожалуй, с кос — главного украшения тех самых красавиц в древности. То, что в стародавние времена волосам приписывали магические свойства и женщины носили их распущенными, мы отмечали выше. Гильбер де Ланноа, в 1413 году побывавший в Новгороде и Пскове, так описывает прически русичей той эпохи:

Русские этого города [Пскова] носят длинные волосы, ниспадающие на плечи, а женщины — круглый венец за головой, как у святых.

У женщин [это уже Новгород] волосы заплетены в две косы, спускающиеся сзади на спину, у мужчин — в одну косу[190].

Несколько раньше, в конце XIII века, посетивший Русь купец и путешественник Марко Поло (1254–1324) писал, что здесь «очень красивые люди, белые и высокие; их женщины также белые и высокие, с белокурыми и длинными волосами»[191].