Хроники Алаварна - Инга Ольховская

Король естественно выглядел молодо и был до невозможности красив. Честно говоря, я еще не встречала настолько совершенных мужчин этой расы. Ну, возможно только дроу из моего кошмара, когда я три дня валялась без сознания.

Король вдруг вскочил и сделал шаг ко мне.

«Что он делает» — занервничала я — «Мая память подсказывает, что такого нету в протоколе».

— Лерра…? — Голос его изменил ему, и он вынужден был прочистить горло. — Простите, не имел чести услышать ваше имя.

«Какой прекрасный голос», - подумала я.

— Тинувиэль, — подсказала я — Тинувиэль из Черного грота.

— Простите лерра, меня отвлекли, — нервно ответил он.

«Боги, да он оправдывается», - про себя удивилась я.

— О, не беспокойтесь, Ваше Величество. — Вслух сказала я. — Я все понимаю. Государственные дела.

— Да, лерра, — ухватился он за соломинку, — не дают покоя даже во время приема.

Король продолжал нарушать протокол. Он махнул в сторону музыкантов, и музыка вновь заиграла. А меня он за ручку повел представлять вельможам.

Я виновато оглянулась на стоящего в растерянности Амарисэя, который собственно и должен был представлять меня.

Он безнадежно махнул рукой и направился к ближайшему лакею, разносившему напитки.

«А Король то, похоже, запал на меня» — Скосила я взгляд на своего сопровождающего.

Дальше меня знакомили с министрами, баронами, графами и князьями. Потом с послами и опять с министрами. Народ офигевал от происходящего, но сказать, естественно, ничего не мог.

Послом гномов оказался уже известный мне мастер Торвин, который увлеченно начал расписывать королю мои достижения. Короля, по-моему, это зацепило, и он стал смотреть на меня с еще большим интересом.

Потом мы и еще куча стоявшего рядом и слышавшего нашу беседу народу пошли смотреть мою карету. Естественно никто не верил, что молодая девчонка из провинции могла додуматься до такого. Но мастер Торвин с жаром всех уверял, что он лично видел чертежи и делал эту карету.

А потом мы неожиданно остались с кролем вдвоем.

Мы бродили по парку и болтали обо всем. Вернее болтал король — зубки мне заговаривал.

Как обычно это была игра. Игра, в которой он был охотник, а я добыча. Но только я не собиралась сдаваться быстро.

«Нет, миленький», - думала я, — «если ты собираешься затащить меня в постель, то и не надейся, что это будет так просто. Я не собираюсь становиться просто бачком для сброса избыточного давления спермы. Ты меня завоюй сначала. Думаешь, раз король, то я сразу ножки раздвину»?

Вечная игра. Мужчина — охотник. Женщина — добыча. Наивные мужики считают, что активную роль в этой игре исполняют только они, а женщины лишь пассивные жертвы. Мы пассивны, но наша пассивность — это всего лишь маскировка. Этим мы усыпляем внимание мужчины. Это похоже на кунг-фу или бросок кобры. Пассивность, потом точный точечный удар. Кроткий взгляд. Опущенные ресницы. Томный вздох. Легкий поворот головы. Казалось бы ничего не значащая фраза. Придержать, направить беседу в нужное русло. Пассивность. Все маскируется под пассивность. Противник никогда не должен чувствовать, что им манипулируют.

Полувзгляд, полувздох, полунамек. Только так. Никакой конкретики. Никаких нет, или никогда. Только возможно, может быть, я подумаю.

Не правы те женщины, которые думают, что достаточно притащить мужика на аркане и привязать к себе. Принуждение рождает сопротивление вплоть до полного отрицания. Да, может быть вы его и привяжете к себе. Но при первом же удобном случае он вырвется и сбежит, или как минимум изменит. Только подводить его к решению. Мягко, ненавязчиво. Пусть он сам сделает нужный вам ход.

Нельзя прыгать в постель по первому намеку. С тем, что досталось легко — также легко и расстаются.

Не поддавайтесь, держите оборону. Но ваша оборона не должна быть подобна бетонной стене. Она должна быть гибкой. В глухую защиту уходить нельзя, иначе, если все его атаки будут разбиваться о ваши неприступные бастионы, он вывесит белый флаг и отвалит.

Да. Вот тут чуть-чуть уступим. И еще чуть-чуть. А теперь опять незаметно, исподволь, уведем беседу. Нет. Это не я, это он сам так решил. Главное — я пассивна.

Я слушаю, слушаю. Я пассивна. Глаза удивленно открыты. Ты тоже удивлен? Но ведь ты сам. Все сам. Я тут не причем. Я пассивна. Пассивна.

И вот я стою и с удивлением наблюдаю картину. Мой король обрывает цветы, стоя по центру огромной клумбы. Потом берет эту охапку, букетом эту кучу назвать язык не поворачивается, и бросает его к моим ногам.

Решаю подыграть ему. И гордо подняв голову, ступаю по цветам своими совершенными ножками.

«Да, да смотри на них, смотри» — заливаюсь я смехом.

И он смеется со мной.

«Неужели этот восемнадцатилетний мальчишка рядом со мной, который делает совершенно глупые вещи, старейший король в мире? Легендарный Король, который на пять тысяч лет старше меня».

«Я чудовище», - делаю я про себя вывод, — «Я превратила грозного, умудренного жизнью правителя в малолетнего влюбленного дурачка».

В данный момент этот «правитель» стоит с закатанными по колено штанами в фонтане и ловит мне в принесенную слугой банку рыбок, которых можно увидеть только в фонтанах этого дворца и больше нигде в мире.

— Дурачок, — смеюсь я, — ты такой милый.

Мне кажется или он начинает мне нравиться?

Провожали меня с огромным эскортом, поскольку Тамир, так теперь было позволено мне обращаться к Его Величеству в неформальной обстановке, ехал в моей карете до самого моего дома.

Потом еще тридцать минут я не могла высвободить свою руку из его руки, и пыталась его убедить, что зайти ко мне — не очень хорошая идея. В конце концов, за поцелуй в щечку мне удалось отправить его восвояси.

Дома на меня с расспросами накинулась Ири.

— Кто, кто был этот кавалер, с которым ты так долго прощалась и которому ты даже позволила поцеловать себя в щечку?

— А ты, конечно, подсматривала, любопытная Варвара, — нисколько не удивилась я.

Не став уточнять кто такая Варвара, Ири продолжила допрос с пристрастием.

— Давай Ти. Рассказывай скорее или я сейчас лопну от любопытства. И мои кишки испачкают твое прекрасное платье.

Я в притворном испуге шарахнулась от нее и стала быстро раздеваться.

Повесив платье на плечики в шкаф, я голой уселась на кровать, откинулась назад на вытянутые руки. Вытянула натруженные от долгого хождения на каблуках ножки.

— Скажи, Ири, а почему я никогда не слышала о королеве, а только о короле? Он что, не женат?

— Говорят, его жена умерла во время родов тысячу лет назад. Ребенок тоже не выжил. Только не говори, что ты захомутала Короля.