Исчезающая в бездне - Астрид Шольте

был в ужасе от меня. Я всегда боялась, что горе превратило меня в другого человека. Думаю, мои родители вряд ли бы узнали меня сейчас. Теперь я понимала это со всей ясностью.

Я жестокая, озлобленная и бесчувственная.

Возможно, дети были правы, избегая меня.

Элизия перестала колотить в дверь. От образовавшейся тишины у меня внутри все оборвалось. Мне показалось, что она вновь покинула меня.

Четырнадцать часов. Я потратила впустую почти два часа с момента ее оживления. Лучше было не знать об этом, но на станции повсюду были часы. Они хотели, чтобы я видела, сколько еще «бесценного» времени у меня в запасе.

Только я больше не могла использовать его так, как мне хотелось.

Я столько лет готовилась к этому моменту, и все зря. Сколько времени провела одна под водой. Сколько денег потратила. Неужели я никогда не узнаю правду о смерти моих родителей?

Элизия не захочет отвечать ни на один из моих вопросов.

Она была расстроена и зла на меня. Я ее прекрасно понимаю. Невозможно представить шок, который испытывает человек, узнав, что он умер, а затем его воскресили на двадцать четыре часа, прежде чем снова погрузить в вечный сон. Тем не менее мне нужно было узнать правду. Ведь она не просто соврала мне про родителей, а бросила меня одну в ту ночь. И теперь она обязана все объяснить.

Но я не должна отворачиваться от нее. Рэйлан прав. Я не могу оставить ее одну в последние несколько часов ее жизни. Сказав это, он словно накинул на меня сеть, в которой я теперь барахталась. Его голубые глаза были жесткими, но при этом добрыми. Он понимал, что я чувствую.

Это мой единственный шанс, последний шанс. Ведь Элизию больше не смогут оживить. У нее оставалось ровно двадцать два часа, чтобы прожить вторую, короткую, жизнь.

Я поддержу ее и при этом постараюсь выудить нужную информацию.

Элизия лежала на кровати, положив руки на талию. Ее глаза и щеки покраснели. Волосы торчали во все стороны, будто бы она пыталась их выдрать. Было очевидно, что ей очень плохо.

– Теперь ты скажешь мне правду? – спросила она дрогнувшим голосом, трясясь от волнения.

Я слегка кивнула.

– Давай заключим сделку.

– Какую сделку? – спросила она испуганно.

– Ты расскажешь мне про маму с папой, а я – все, что ты хочешь знать. – Я показала на комнату вокруг нас. – Про это место и про то, что с тобой случилось.

– Про мою смерть? – В ее голосе чувствовалась яростная решимость.

Немного помедлив, я ответила:

– Да.

Она судорожно вздохнула.

– Я так и знала. Стоило мне оказаться здесь, как я все поняла. – Она подняла на меня глаза. – Ты воскресила меня, чтобы узнать, что произошло с мамой и папой? – На секунду мне показалось, что я слышу обиду в ее голосе. Возможно, из-за того, что я не хотела просто провести время с ней?

– Зачем ты села в катер в ту ночь, когда умерла?

Она провела руками по волосам:

– Я ничего не помню. Мне очень жаль.

Я надеялась, что ее волнение скоро уляжется, и теперь, узнав правду, она мне все расскажет.

– Начни с того, что произошло с мамой и папой.

Она с трудом поднялась с кровати, будто к ее ногам были привязаны тяжелые гири. Вместо прямой осанки танцовщицы я увидела, что у нее опущены плечи.

– Что тебя интересует? – Она осторожно подбирала слова, не зная, как я отреагирую. Может быть, она опасалась, что я снова сбегу?

– Все, – сказала я твердо.

– Ты винишь меня в их смерти?

– Даон передал мне ваш разговор, сказав, что ты ныряла в ту ночь и увидела маму с папой. И что они погибли из-за тебя.

Неожиданно она кивнула. Наконец-то я узнаю правду. Я старалась держаться изо всех сил.

– Да, – повторила она медленно, с опаской. – Но все было не так, как ты думаешь.

– Так объясни!

Она убрала волосы с лица. Ее руки были красными от ударов по двери.

– Не хочу, чтобы ты меня возненавидела.

Я вскинула брови.

– Думаешь, сейчас я тебя люблю?

Она нахмурилась, и в ее глазах появились слезы.

– Прости меня, Темпе.

Я стиснула зубы.

– Не надо извинений, расскажи, как все было.

У нее вырвался глубокий вздох, и на мгновение она будто перестала дышать.

– В тот вечер я отправилась понырять для того, чтобы найти тебе подарок на день рождения. Ожерелье из Прежнего мира или красивые камешки. Хотела устроить тебе сюрприз.

Я замерла. Через несколько дней у меня день рождения, но я ни разу не вспомнила о нем за эти два года. Без родных он уже не имел значения.

Элизия прикрыла глаза и продолжала свой рассказ.

– Когда я поднялась на поверхность, мама с папой уже бросили якорь рядом с моим катером. Они нашли «Рассвет» с помощью эхолота и решили заскочить за мной по пути домой с Палиндромены. Они были чем-то обеспокоены и сказали, что нам нужно немедленно бежать.

– Бежать? – переспросила я.

Она кивнула.

– Да, они хотели покинуть Эквинокс.

– Куда они собирались бежать? – Несколько поколений нашей семьи жили на Эквиноксе. А до этого наш дом стоял на земле, которая теперь находилась под ним.

– Не знаю. Они сказали, что это вопрос жизни и смерти. Когда я спросила, что происходит, папа ответил, что нет времени объяснять, и приказал мне отправиться на «Рассвете» домой за тобой, а затем плыть туда, куда они скажут. Но я возразила им, сказав, что мне нравится жить на Эквиноксе, вести танцевальный класс. Я… – Она показала на нас обеих. – Мы довольны своей жизнью на рифе, устроенным бытом. Но мама с папой обещали, что на новом месте нам тоже будет хорошо, главное, чтобы мы были все вместе.

Она теребила рукой волосы.

– Я не знала, что делать. Ведь я была молода, растеряна и напугана. Мама с папой вели себя так странно, что я согласилась. Они снабдили меня схемой, на которой мама нарисовала место, куда они направлялись.

На «Рассвете» умещалось всего три человека. Мы бы не смогли отправиться туда вчетвером, но я ни разу не видела никакой схемы. Я затаила дыхание, ожидая продолжения истории и будучи готовой услышать о том, что привело к смерти моих родителей.

– Добравшись до дома, я хотела тебя разбудить, но ты так сладко спала. Перед этим у тебя был трудный день в школе, и тебе требовался отдых, – объяснила она. – Тогда я легла спать, решив, что ничего страшного, если мы отчалим рано утром. Но затем…

– Родители