Охотники на ксеносов: Омнибус - Стив Паркер

Мужчины и женщины на полу зала скрестили на груди руки — каждая изображала уже знакомый трёхпалый знак, — и затянули единым монотонным голосом:

— Как любим мы, так и пришли служить.

Высокий человек кивнул и опустил посох.

— Все едины под властью Повелителя. Все любимы. Все бесценны. Лишь от дара Его наступит время мира и счастья. Мы Его народ, и Его благословение избавит нас от болезни и безумия, голода и страха. Он научил нас, чтобы могли мы привести других пред светом Его! — человек указал на связанные тела, лежащие на сцене у него за спиной. — Так привели вы этих мужчин и женщин сюда сегодня, чтобы могли они узреть новую надежду и познать безграничную любовь Повелителя. Как и вы, они обретут жизнь вечную, чтобы внести свой вклад в пришествие божьего царства Повелителя.

Ордима сознательно раскрыл все свои чувства, вбирая всё, что видит, что обоняет, что слышит. Он собирал всё подярд, зная, что оптиком всё это записывает. Именно для этого его милость отправил его сюда. Этот культ в первую очередь был той причиной, по которой ему поручили Кьяро.

«И те дети на рыночной площади… Вот где я видел такие глаза. Я не ошибся. Они каким-то образом часть всего этого».

Ордима скосил глаза на группу женщин в плащах, ждущих на сцене.

«Святые угодники, не допустите…»

Во время речи высокого на сцене трое из связанных пленников снова пришли в себя. Они беспомощно дёргались и брыкались, отчаянно пытаясь освободиться — их подталкивал смертельный, инстинктивный ужас. Силовики, расположенные по углам сцены, вышли вперёд, чтобы утихомирить пленников, но воздух в зале опять всколыхнула некая волна. Ордима внезапно ощутил необъяснимое желание отойти назад, однако команда предназначалась не ему. Он остался на месте, а вот силовики на сцене отреагировали. Они отвесили низкий поклон и отступили, оставив связанные фигуры тщетно извиваться и мычать.

Повинуясь второму психическому сигналу, укрытые плащами у заднего края сцены вышли вперёд. Они склонились над украденными жертвами, взвалили по одной на каждое широкое плечо и, развернувшись, растворились в темноте проходе. Число жертв было нечётным, поэтому последний нёс лишь одно тело. Ордима проводил глазами этого громоздкого урода, тащившего свой безвольный груз к тёмному порталу. На миг длинный рукав плаща задрался, и Ордима ухватил короткий проблеск — всего лишь мельком — бледной синеватой кожи и пальцев, оканчивающихся кривыми чёрными когтями с опасным блеском. Затем фигура пропала из виду, уходя по туннелю в глубины пещер.

«Мутанты? — подумал Ордима. Снова он сосредоточил взгляд на странном высоком человеке с посохом. — Псайкер, глава мутантского культа, собирающий людей и каким-то образом их обращающий? Нет. Что-то не сходится. Шахтёры и все остальные… У них нет никаких признаков мутации. Что жн заставляет их подчиняться? Если только психическая сила, я бы почувствовал, несмотря на защиту. Как он их контролирует?»

Ещё стоило поразмыслить и о странных детях: трёхмесячная беременность, жуткие глаза, холодный нечеловеческий вид, с которым они избегали нормального детского общения. Это всё не очень вязалось с беглыми псайкерами и мутантскими культами.

«Как они все связаны?»

Ордима очень скоро получил свои ответы — и позже, как бы ни жёг его стыд и ужас, не мог забыть того, что сделал в том холодном каменном зале в недрах проклятой и обречённой планеты.

Глава 6

— Слишком медленно. Слишком, чёрт побери, медленно! Или срезаете ещё восемь секунд, или будем бегать, пока не сдохнете!

Сержант Караула Адреас Кулле из ордена Серебряных Черепов расположился за рядом мерцающих мониторов ещё с двумя космодесантниками из Караула Смерти и троицей техноадептов поддержки в чёрных с серебром одеяниях Технической службы Караула. Высоко наверху две трети неба занимала сияющая голубым громада луны Дамарота. Облачный покров, лениво перемешиваясь, неторопливо полз по её поверхности.

Каррас, насквозь промокший от пота, вздохнул и задрал голову. Он дышал глубоко, пользуясь моментом, чтобы мысленно настроиться на новое прохождение.

«Никакой тени. Один лунный свет вокруг».

Он глянул влево, потом вправо. Там, далеко-далеко, внутренняя сторона необъятного кольца закруглялась к сияющей луне. Но даже для усиленного зрения космодесантника, далеко превосходящего зрение обычного человека, детали на поверхности этих далёких изгибов терялись в безбрежности пространства и голубоватой дымке.

Тренировки здесь были настолько другими, настолько тщательными, что Каррас не чувствовал себя так с тех дней, когда был скаутом. Было, конечно, и что-то обычное: бесконечные часы разборов в сенсориуме и нейрореактивной симуляции под надзором Лохейна и остальных библиариев Караула, упражнения по огневой подготовке и занятия рукопашным боем, разработанные с учётом физических особенностей нечеловеческого противника. Этими вещами он занимался легко и привычно. Но это…

— У вас шесть минут, чтобы подготовиться и сесть в «Штормовой ворон», потом начинаем заново, — прогремел голос Кулле. — Старайтесь лучше! Кодиций Каррас, ко мне на пару слов.

Каррас оторвал взгляд от неба и направился к группе людей за мониторами. Мимо, в сторону убойного блока «Офидион», проковыляла небольшая армия сервиторов, чтобы восстановить строение в прежнем виде, как было до штурма. С утренней трапезы они это проделывали уже в двадцатый раз.

— Каррас, — кивнул Кулле. Космические десантники по бокам, которых он готовил к повышению на сержантское звание, также кивнули, точно зеркальные отражения с некоторым отставанием по времени.

— Сержант.

— Что скажешь?

— Всё почти как в предыдущий раз, сержант. Хуже всего зачистка с дымом в последней комнате. Без режима расширенного видения или хоть какого-то канала оперативных данных в реальном времени у нас страдает согласованность. Мы ещё привыкаем к этому способу вхождения через крышу, и действия без силовых доспехов вынуждают группу тратить слишком много внимания. Мы слишком торопимся, поэтому с синхронностью у нас бардак.

Кулле глянул на братьев, молча стоящих по бокам, и потребовал:

— Ваши мнения?

Тот, что слева, — вечно надменный брат Ган из ордена Авроры — поспешил высказаться первым.

— Они уже должны были усвоить метод входа, сержант. Подобные результаты неприемлемы. Восемь секунд — это целая вечность при оперативном извлечении агентов.

Каррас с трудом заставил себя не зыркнуть сердито на колючего рыжебородого десантника. Сам-то он как быстро приспособился к методам Караула? Скоростной спуск по тросу, проникновение через крышу, вход через окна… Вообще говоря, Космодесант ведёт войны, не нуждаясь во всех этих изощрённых штучках. Грубая и прямая сила — вот что принято. Адептус Астартес шагают с высоко поднятой головой, сея смерть среди врагов человечества. Они не проникают по-тихому через окна с бесшумным оружием в руках. Это работа для ассасинов.

«Для ассасинов и — оперативников Караула Смерти, как оказалось».

«Истребительная команда — это точный инструмент, который применяют в тех операциях против ксеносов, с которыми другие вооружённые силы справиться просто не в состоянии» — точная цитата слов командора Караула на церемонии принятия. Собственно, есть ли способ лучше парализовать вражеские войска, чем уничтожить руководство? Быстро, рационально, эффективно. Один выстрел из болтера может изменить ход целой войны.

Так что, наверное, есть что сказать в защиту и такого подхода.

— Брат Процион?

Второй наблюдатель, носящий серебряный крест Железных Рыцарей, улыбнулся.

— Брат Каррас отработал этот метод входа уже на третьем проходе. Он говорит так, будто это общая ошибка, однако это не так. Да, Альфа — до определённых пределов — обязан брать недостатки команды на себя. Но группу тормозит Повелитель Огня. Брат Уфрейди должен поменяться местами с Посягателем — Манниксом. Выброска из кормового люка, возможно, пойдёт у него лучше.

— Что думаешь, Каррас?

— Уфрейди и Манникс поменяются местами, как предложено, — ответил Каррас. — Благодарю брата Проциона за совет.

Каррас увидел, как нахмурился и покачал головой Ган. Кулле с Проционом этого не заметили. Аврорец редко предлагал что-то кроме критики — и, к тому же, не особенно полезной. Он буквально сравнивал всё, что видел, со своими результатами в прошлом, видя в этих занятиях лишь шанс выпятить собственные достоинства перед Кулле.

Процион, наоборот, с самого начала был конструктивен. Однако Каррас всё равно почувствовал досаду. Причём источником этого ощущения служил сам сержант Караула Андреас Кулле.

Он действительно гоняет группу по кругу ради пользы новых членов Караула? Или его настоящая цель — оценить не-сержантов, которых привёл с собой?