С Украиной будет чрезвычайно больно - Александр Исаевич Солженицын
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, если б украинский народ действительно пожелал отделиться – никто не посмеет удерживать его силой. Но – разнообразна эта обширность, и только местное население может решать судьбу своей местности, своей области, – а каждое новообразуемое при том национальное меньшинство в этой местности – должно встретить такое же ненасилие к себе.
Всё сказанное полностью относится и к Белоруссии, кроме того, что там не распаляли безоглядного сепаратизма.
И ещё: поклониться Белоруссии и Украине мы должны за чернобыльское бедовище, учинённое карьеристами и дураками советской системы, – и исправлять его, чем сможем.
Ответ Святославу Караванскому
27 октября 1990
Многоуважаемый Святослав Иосифович!
Глубоко уважая Вас за всё перетерпленное и за Вашу стойкость в испытаниях, я рад услышать сейчас Ваш мягкий голос, притом что ваши земляки – от трибуны Верховного Совета СССР и до дальних эмигрантских газет – только и вывели из моей статьи, что я: великорусский шовинист, колониалист, прихвостень имперской тирании и «закукуриченный империалист» («Гомин Украины», 10.10.90). Такая явно преднамеренная глухота и недобросовестность – изумляют, но и настораживают: что они хотят прикрыть этим буквально рычанием?
К Вам – я могу обратиться с надеждой на взаимопонимание, в котором они мне отказали.
На Ваши исторические доводы, начиная с доли отражения татарского нашествия (если считать Червонную Русь – не Русью), можно было бы пространно отвечать, но все они вполне перекрываются самым сильным доводом, который Вы сейчас и не приводите за его ясностью: что если сердца украинцев жаждут сегодня отделения – то не с чем и спорить. Достаточно этого движения сердец! – и я в своей статье именно это и сказал. И об этом же написал ещё в «Архипелаге» (часть V, гл. 2), так что моё нынешнее обращение вовсе не «безпрецедентно». Однако вот и Вы не отметили, что при такой жажде – я не спорю с отделением Украины…
Но – воистину Украины.
Сейчас, когда на Западной Украине валят памятники Ленину (туда им и дорога!), – почему же западные украинцы страстнее всех хотят, чтобы Украина имела именно ленинские границы, дарованные ей батюшкой Лениным, когда он искал как-то ублаготворить её за лишение независимости – и прирезал к ней отвеку Украиной не бывшие Новороссию (Югороссию), Донбасс (оторвать бассейн Донца от донских «контрреволюционных» влияний) и значительные части Левобережья. (А Хрущёв с маху «подарил» и Крым.) И теперь украинские националисты бронёй стоят за эти «священные» ленинские границы?
Я пишу в статье (никем как будто не прочтено): «Конечно, если б украинский народ действительно пожелал отделиться – никто не посмеет удерживать его силой. Но разнообразна эта обширность, и только местное население может решать судьбу своей местности, своей области». И за это я – «закукуриченный империалист»? А те, кто запрещает народное волеизъявление и даже почему-то боится его, те – демократы и свободолюбцы, так??
В такой разъярённой обстановке нельзя обсуждать сложнейший вопрос, где наши два народа срослись по миллионам семей, по сотням местностей.
И ещё довод, который, к моему изумлению, приводите и Вы: что выбор языка детей – не должен быть «прихотью родителей», а должно решать правительство республики. Это довод – поразительный. Тогда и выбор христианской веры, крещение детей – тем более не должны быть «прихотью родителей», а ждать в том государственного указания? «Неукраинцы вольны в своем выборе», – пишете Вы; только будет срезано число школ? А украинцы – не «вольны в выборе». Так значит – опять насилие?
Нет, не надо этого диктата, дайте всякой культуре расти, как ей естественно.
С большим уважением
А. Солженицын
Обращение
(К референдуму на Украине)
7 октября 1991
С ошеломлением выбираются наши народы из-под рухнувшего наконец коммунизма. Люди заслуженно ждут – и сколько ж ещё ждать? – достойной, не мучительной жизни. Но пока что мы – в хаосе бед. Так до сих пор и не дана людям пахотная земля, ни даже малые наделы. И до первобытности запущена наша промышленность. И – отравлено все окружение жизни. А какие-то ловкачи тем временем успевают неслышно продавать или безвозвратно закладывать наши уцелевшие ещё богатства, наше будущее, – и что же останется нам? и главное, нашим детям? А для тех, кто трудится, – всё вокруг пока только дорожает и дорожает, стеной. И какой всеобщий рост безсовестности, какая порча душ!
Но в этой катастрофе хотя бы мы сейчас-то, своими руками, не громоздили бы новых ущемлений для людей, новых несправедливостей на будущее. Вот, после баррикад в Москве, после московского августовского сокрушения коммунизма – для республик впервые открылась реальная возможность становиться отдельными государствами. Дай Бог каждому новому государству стать на ноги благополучно. (Конфедерация же самостоятельных государств – это пустой звук, ей не жить.) Однако не будет добра, если первые же шаги независимостей сопроводятся подавлением частей населения – новообразующихся национальных меньшинств. Уже сейчас из разных мест несутся жалобы – где на массовые насилия, где стали увольнять с работы по национальному признаку, а дальше не лишат ли меньшинства права обучать своих детей на родном языке, как коммунисты лишали? Наш общий горький советский опыт достаточно нас убедил, что никаким государственным смыслом нельзя оправдывать насилие над людьми. Всем должна быть обеcпечена нестеснённая спокойная жизнь.
Прекрасно, что назначен референдум на территории бывшей УССР. Но только если он будет проведен вполне справедливо. И я призываю всех, от кого это зависит и кто может повлиять:
– чтобы вопрос в бюллетене стоял совершенно отчётливо (не как в прошлом мартовском в СССР), давая голосующему истинную свободу выбора, без смутной исказительности;
– чтобы, по мировым нормам, не было ни давления на голосующих, ни фальсификации, а по возможности – наблюдение нейтральных комиссий;
– чтобы результат референдума учитывался отдельно по каждой области: каждая область сама должна решить, куда она прилегает.
Разные области имеют совсем разное историческое происхождение, непохожий состав населения, и не может судьба жителей области решаться перевесом среднего арифметического по обширной 50-миллионной республике. Те, кто во Львове и Киеве наконец-то валят памятники Ленину, – почему же поклоняются, как священным, фальшивым ленинским границам, на кровавой заре советской власти во многих местах прочерченным лишь для того, чтобы купить стабильность коммунистическому режиму? При решимости Украины полностью отделиться, на что её право несомненно, – такой валовой подсчёт голосов в этих границах
