Очень личный помощник - Хайди Райc

— Знаю, — кивнул Гэл. — Несмотря на ваше прошлое, думаю, я могу вам доверять.

Зак поднял брови.

— Мое прошлое?

— Я никогда особенно не жаловал игроков, о чем уже говорил Кейт. — Гэл вздохнул и сел. — И я всегда мечтал, что когда-нибудь смогу передать гостиницу своему сыну.

Зак поерзал на стуле.

— Я не знал, что у вас есть дети, — осторожно произнес он.

Это гораздо тяжелее для него, чем он ожидал, подумала Кейт. Ее сердце болело за него, хотя она и понимала, что это ни к чему. Разве он не понимает, что должен сказать Гэлу правду?

— Вообще-то, нет, — печально улыбнулся старик. — Был однажды один мальчик. Мы с Мэри относились к нему как к сыну. Паренек не смог остаться, но я всегда в душе лелеял надежду, что когда-нибудь он вернется.

Зак напрягся. Кейт протянула руку и накрыла сжатый кулаку него на коленях ладонью. Его глаза метнулись к ней.

Скажи ему, молча умоляла она. К ее удивлению, он перевернул свою руку и сплел их пальцы. Потом посмотрел на Гэла и пробормотал:

— Он вернулся.

К горлу Кейт подкатил ком. Гэл вперил взгляд в лицо Зака.

— Что вы сказали?

— Он вернулся, — повторил Зак, на этот раз громче. — Я тот мальчик, о котором вы говорите.

— Черт побери! — В глазах Гэла отразилось потрясение. — Я знал, что есть в тебе что-то. Это не давало мне покоя с той минуты, когда мы встретились. Ну, конечно! Ты мой Билли.

Зак отодвинул стул и встал.

— Мне надо идти, — натянуто кивнул он и направился к двери.

Крик Гэла остановил его:

— Не убегай от меня, Билли! Только не снова.

Рука Зака стиснула дверную ручку.

— Я не Билли, — прошептал он надломлено. — И никогда не был им на самом деле.

— Ну, конечно же, ты Билли! — Широкая улыбка осветила лицо Гэла, когда он пошел к Заку. Кейт проглотила слезы. — Надо было сказать мне, кто ты, два года назад, сынок. Я бы отдал тебе гостиницы задаром.

Гэл положил руку на спину Зака. Слезинка выкатилась из-под века Кейт, когда она увидела, как Зак оцепенел.

— Я не хочу задаром. — Наконец он повернулся, и Кейт увидела раскаяние в его глазах. — Я этого не заслуживаю. Мне следовало давным-давно связаться с вами. Попросить прощения. Но я струсил. — Его плечо дернулось. — Похоже, я не так уж отличаюсь от своего отца, как думал.

— Ты никогда не был таким, как он, — сказал Гэл осипшим от эмоций голосом. — Да и о чем ты хотел просить прощения?

Зак с горечью покачал головой.

— Я причинил тебе боль. И Мэри. Я не хотел.

— Ты был ребенок, и мы любили тебя. В том, что произошло, нет твоей вины, — Гэл притянул Зака в мужское объятие.

Тело Зака расслабилось, и Кейт снова почувствовала, как слезинка скатилась по щеке. Ей не хотелось анализировать, почему поступок Зака так глубоко тронул ее. Она ведь не имеет никакого отношения к этому воссоединению, так почему же у нее такое чувство, будто имеет?

Зак испустил прерывистый вздох. Гэл не ненавидит его. Облегчение было настолько сильным, что затряслись колени.

Гэл отступил назад, окидывая его взглядом.

— А ты намного выше, чем я помню.

Зак рассмеялся:

— Я вырос.

— Мне следует оставить вас вдвоем, — мягко сказала Кейт.

Взглянув на нее, Зак увидел, что глаза ее блестят от слез. Она подошла к ним, и он взял ее за руку, сплетя их пальцы.

— Необязательно, — сказал он.

Это все ее заслуга. Если б она не приехала с ним в Калифорнию, он бы никогда не набрался мужества признаться во всем Гэлу.

— Вам двоим нужно многое наверстать, — сказала Кейт с ослепительной улыбкой. — Я буду в коттедже, если понадоблюсь тебе.

Зак проводил ее взглядом. Она будет в коттедже, если понадобится ему. Зака пугало, как много это значит для него.

— Вот прекрасная женщина — как внешностью, так и душой, — сказал Гэл, когда дверь за Кейт закрылась. — Она напоминает мне Мэри. Повезет тому, кому она станет женой.

Пузырек удовлетворения лопнул у Зака внутри. Он не хотел думать о Кейт, принадлежащей кому-то другому.

Они с Гэлом сели, и старик усмехнулся.

— Господи, сынок, как же я рад тебя видеть. Ты добился больших успехов. Я горжусь тобой. — (Эти слова доставили Заку удовольствия больше, чем он хотел признаться.) — А Кейт — настоящее сокровище. Удивляюсь, что такой красавец, как ты, до сих пор не вскружил голову такой прелестной помощнице. Будь я на тридцать лет помоложе, я бы…

— Она не только моя помощница, — неожиданно для себя выпалил Зак.

Гэл нахмурился.

— Ты встречаешься с ней?

— Да, полагаю. — Хотя «встречаться» — не совсем подходящее слово для того, что они с Кейт делают.

— Но она же работает на тебя. — Гэл покачал головой. — Похоже на то, что ты пользуешься ею.

Зак неловко поерзал на стуле.

— Это не так, — заспорил Зак. А потом перед его мысленным взором промелькнуло уязвимое, испуганное выражение лица Кейт, когда она пыталась отказаться от ожерелья. — Влечение взаимное.

— Ты же ее босс, сынок, — твердо произнес Гэл. — Ты спишь с ней, значит, пользуешься ею, каким бы обоюдным ни было влечение.

Давление Зака подскочило.

— Тут не только постель, — возразил он, не вполне уверенный, почему должен оправдываться.

— Ты хочешь сказать, что любишь ее?

Спина Зака окаменела, ладони вспотели.

— Я… — он заколебался, — я этого не говорил.

Гэл снова нахмурился.

— Тут либо любовь, либо секс, Билли.

— Меня зовут Зак, — резко бросил он, чувствуя себя загнанным в угол.

— Ты должен простить старика, — сказал Гэл, не обидевшись на вспышку раздражения Зака. — Для меня ты всегда будешь Билли. — Его глаза смягчились. — Ну, так что же?

— Что?

— Любишь ты девушку или нет?

Зак вскочил со стула и прошел к дверям на террасу, чувствуя себя зверем в клетке. Напряжение бурлило в нем.

Он закрыл глаза и представил лицо Кейт. Успокаивающее и сочувствующее, когда она держала его за руку несколько минут назад. Живое и вызывающее всякий раз, когда они спорят. Настолько сексуальное, что его сердце останавливается, когда они занимаются любовью.

Он хочет ее, несомненно. Но любит ли?

Последнюю неделю страсть переполняла Зака, но вместе с ней было какое-то томительное, щемящее чувство и глубокое удовлетворение, которых он не понимал.

— Пока еще не знаешь ответа? — спросил Гэл, трогая его за плечо.

Зак оглянулся и увидел самодовольство на лице Гэла.

— Мы не любим друг друга. Мы просто друзья, — проговорил он, и отчаяние придало резкости его голосу.

И так это и останется. Он не позволит разорвать свое сердце на кусочки. Ему известно с восьми лет, каково это. Больше он никогда не намерен так подставляться.