Коллекция ночных кошмаров - Галина Куликова

Утром Яна открыла глаза и сразу же вспомнила все, что случилось накануне. И невероятное чувство облегчения затопило ее. Она лежала в постели, раскинув руки, и наслаждалась моментом. Она свободна от Федоренкова! И почему ей раньше в голову не приходило, что он так ее… обременяет?! Она изо всех сил подстраивалась под их совместный быт, который оказался для нее тяжкой ношей, но признаться себе в этом она ни за что не хотела. Почему? Потому что одинокая жизнь казалась ей неправильной, ущербной? И вместо того, чтобы искать настоящую любовь, она мертвой хваткой вцепилась в Федоренкова? Она не верила, что сможет когда-нибудь кого-нибудь полюбить… Перед мысленным взором Яны появился Ливнев, и она улыбнулась.

В общем-то, понятно, почему Федоренков обманывал ее с Зоей. Наверное, он тоже чувствовал, что их отношения – ложь от начала и до конца. Она сама во всем виновата. Нет, он, конечно, тоже виноват! Мог бы сказать ей правду, вместо того чтобы трусливо бегать налево. Дарья права – наверняка Юрка придумал всю эту чушь с разговорами во сне, чтобы в конце концов, ссылаясь на неполадки со здоровьем, бросить ее и снова переселиться в свою квартиру. Или в квартиру Зои.

Приняв душ, Яна отправилась на кухню и сварила себе кофе. Посмотрела на часы и вздохнула. На работу идти не надо, но и Федоренкова искать тоже не надо, сам найдется. Тогда она с ним и поговорит. А пока есть время заняться домом, разобрать шкафы, выбросить старые бумаги из секретера…

Примерно через час она поняла, что Федоренкова все-таки придется отыскать, и как можно скорее. Его вещи не давали ей свободно дышать! Они лезли ей на глаза и постоянно попадались под руку. Раньше она не обращала внимания на то, что весь ее дом был начинен Юриным барахлом. В платяном шкафу висела его одежда, секретер был забит бумагами. В каждом ящике комода, на книжных полках, за любой дверцей лежали записи с какими-то ужасными рисунками жаб и червяков, его старые мобильники, кисточки для бритья, домашние футболки, солнечные очки, ключи неизвестного назначения, специализированные журналы, ремни и еще миллион мелочей, приводивших Яну в раздражение.

– Я все-таки поеду к Зое, – вслух сказала она, остановившись перед зеркалом и глядя на свое отражение.

И она поехала. Бумажка с адресом лежала в ее сумочке, но она запомнила улицу, номер дома и квартиры с первого же раза. Дарья продиктовала ей и код подъезда, так что внутрь она попала без проблем. Целых десять минут Яна сражалась с собой, прежде чем решилась позвонить в дверь. «Зоя знает о моем существовании, так что я ее своим появлением не огорошу, – размышляла она. – Зато вопрос с Федоренковым решу раз и навсегда. Пусть приезжает и забирает свои манатки, чтобы они мне глаза не мозолили. Ну и сказать ему, какой он засранец, тоже не помешает».

Однако, к ее разочарованию, дверь ей никто не открыл. Еще раньше Яна позвонила в стоматологическую клинику, где ей сказали, что у Зои сегодня выходной. «Может быть, они вдвоем куда-нибудь уехали? Погулять в парке? – размышляла девушка, спускаясь по лестнице. И тут же сама себя оборвала: – Ага, и Федоренков в честь такой прогулки проигнорировал службу. А что, если они попали в аварию? Нет, не стану волноваться».

Но сказать легче, чем выполнить. Подумав про аварию, она все-таки разволновалась. Позвонила Маше и пожаловалась:

– Представляешь, какая я дура? Теперь я переживаю за них обоих – за Федоренкова и его пассию.

– Конечно, дура, – подтвердила Маша. – Я бы на твоем месте пылала негодованием и выбрасывала федоренковские трусы и сандалии с балкона прямо на тротуар. Пусть все видят!

– Может быть, обзвонить больницы? – не сдавалась Яна.

– Тебе больше заняться нечем? – Маша от возмущения перешла на крик. – И когда, Макарцева, ты наконец поумнеешь?

– Тебе сегодня Дарья не звонила? – вместо ответа поинтересовалась Яна. – Она вчера еще собиралась наведаться к Федоренкову в институт – сказала, что хочет копнуть поглубже. Вдруг уже что-нибудь откопала.

– Вряд ли с новостями она позвонит мне, – фыркнула Маша. – Если они у нее появятся, ты узнаешь первой, я уверена. Кстати, сегодня утром, когда я собиралась на работу, Ливнев поинтересовался, увижусь ли я с тобой.

– Серьезно?

– Просил передать тебе привет.

– Ну, спасибо. Даже не знаю, как на это реагировать, – усмехнулась Яна (хотя на душе у нее стало теплее).

– Я сразу поняла, что ты – его тип женщины, – глубокомысленно заявила Маша.

Яна мгновенно смутилась, но решила не подавать виду.

– Почему это? – с вызовом спросила она.

– Он ведь держал на камине фото этой актрисы, Агнешки как-ее-там! Про деда и сентиментальные чувства наверняка наврал. Ты веришь в ливневскую сентиментальность? Я лично – нет. Так что оставил он эту фотку у себя потому, что Агнешка ему самому понравилась. А ты на нее похожа, вот и делай выводы.

– Все это слишком умозрительно, – нарочито небрежно ответила Яна. – Если я его тип женщины, пусть сам об этом скажет.

– Полагаю, за ним не заржавеет, – засмеялась Маша. – Если он действительно к тебе проникся, молчать не станет. Мужская психология, вот так-то вот. Полагаю, скоро тебя ждут новые отношения.

Яна не стала возражать и громко возмущаться.

– Сначала мне нужно как-то определиться со старыми, – тем не менее сказала она.

– Разорвать их! – в голосе Маши появились атакующие нотки.

– Если не дозвонюсь Дарье, снова подъеду в институт. Отыщу Сергея Кудиярова – помнишь, я про него рассказывала? В прошлый раз меня федоренковский начальник так заговорил, что Кудияров просто вылетел из головы. Но мне все же хочется с ним поговорить. Вдруг он что-нибудь подскажет? Куда Федоренков мог податься, я имею в виду. Друг обычно знает гораздо больше, чем невеста.

– Бывшая невеста, – подсказала Маша. – Я на тебя в этом плане рассчитываю.

– В каком плане? Хочешь сосватать меня своему родственничку? Чтобы они с Бобиком переехали жить ко мне? – насмешливо поинтересовалась Яна.

– Дура ты, Янка, – обиделась та. – И я еще подумаю, хочу ли я, чтобы Ливнев с такой дурой связался.

– От дуры слышу.

На этой оптимистической ноте они закончили разговор. Яна села в машину и позвонила Дарье. Однако телефон был выключен – обычная история!

Тогда Яна стала размышлять, как найти Кудиярова. Сначала она позвонила Перхушкину, с которым установила какой-никакой контакт, но его телефон тоже оказался выключен. «Как будто все сговорились! – досадовала Яна, заводя мотор. – Зачем нужна мобильная связь, если ею не пользоваться? Ну, Дарью я еще понимаю – она постоянно в каких-то засадах или на стремных переговорах. А Перхушкин? Чем таким важным он занимается в рабочее время? Очередное совещание по спасению поголовья квакушек?»

Яна выехала со двора на улицу и сразу же попала в плотный поток машин. В последнее время ездить стало сложно – будни сравнялись с выходными, а середина дня была все равно что час пик. Машины двигались с черепашьей скоростью. Особенно когда начинался дождь. Сегодня он шел с самого утра, не переставая. «Лучше бы не это мелкое, занудное накрапывание, – думала Яна. – Пусть бы прошел настоящий летний ливень». Следуя ассоциации, она подумала о Ливневе. Интересно, а она действительно женщина его типа? Или Машка все придумала для того, чтобы ее подбодрить?

Здание института сегодня показалось Яне невероятно унылым. Она распахнула дверцу, раскрыла зонт и только потом выбралась из машины. Шлепая по лужам, она порадовалась, что надела закрытые туфли и ей не грозит простудиться. Коллеги-юристы думали, что она уехала отдыхать. А она здесь, в Москве, да еще в таком депрессивном состоянии…

Вероятно, в вестибюле института придется снова иметь дело с Верой. И что она ей скажет? Что в прошлый раз соврала? Может быть, так и надо сделать? С правдой ничто не может сравниться – она действует на людей гораздо сильнее, нежели самая замечательная выдумка. Или нет? Возможно, это просто сентенция, которая не работает. А ей нужно, просто необходимо завоевать доверие женщины, выдающей пропуска.

Яна потянула на себя стеклянную дверь, шагнула в вестибюль и, словно по волшебству, нос к носу столкнулась с Верой.

– Ой, здравствуйте! – растерянно воскликнула она.

– Добрый день, – вежливо ответила Вера. – Так вы еще не уехали в свой Новосибирск?

– С Новосибирском вышла такая история! – оживленно воскликнула Яна. – А вы уже уходите?

– Да нет, собиралась выпить чашечку кофе в соседнем кафе. В нашем буфете, признаюсь вам, кофе просто отвратительный. Как будто его заваривают в ведре с половыми тряпками. А кофейным автоматам я не доверяю.

Яна принужденно рассмеялась.

– Вообще-то у меня обед, – продолжала объяснять Вера. – Но я приношу его с собой и разогреваю в микроволновке. Так что остается время на чашечку эспрессо.

– А можно я пойду с вами? Мне хочется вас кое о чем спросить.