Посмертно. Нож в рукаве - Юрий Валин

Даша пролежала весь день. Лишь раз встала, добралась до отхожего места. На обратном пути завернула в хлев. Полукровка сидел на корточках, смотрел в глаза Вас-Васу. Кабан так же задумчиво разглядывал дарка.

— Умное животное, — сказал полукровка. — Вы себя лучше чувствуете?

— Спасибо. У вас в Холмах разве свиней не разводят? — Даша вынужденно привалилась плечом к хлипкому столбику, поддерживающему крышу.

— Я в Холмах очень давно был, — уклончиво объяснил дарк. — Там в основном коз разводят. Вы не волнуйтесь, я в темноте уйду. Спасибо за рыбу.

— Рада, что вам понравилось. Я не волнуюсь. Вы с хозяйкой поговорите, — Даша смотрела на полукровку с некоторым удивлением. Почему-то при свете дня дарк казался гораздо скромнее размером и более человечным. Только рожица безносая на людскую совершенно не похожа — жутковатая. Даша посмотрела на висящие в углу черные лохмотья.

Вот дура, — он же просто разделся. То не шкура была, а какой-то комбинезончик устрашающий.

— Я, пожалуй, пойду, лягу, — пробормотала Даша. — У меня что-то голова плохо соображает.

— Вас сильно били, — со знанием дела заметил полукровка. — Ногами и убить могли. Хорошо, что тот вас захотел.

— Хорошо, — согласилась девушка и поплелась на свой топчанчик.

Лежать было куда легче. Можно было думать. Эле принесла миску с жидким супом-кашей. Готовила хозяйка и раньше не сильно хорошо, а сейчас и отвыкла, да и скованная гипсом рука мешала. Впрочем, пересоленное варево вполне отвечало настроению Даши.

Сволочи. Сволочи бородатые, отмороженные. Значит, просто так можно людей «кончать»? И как свидетельница не страшна, и как информатор совершенно не потребна. Ублюдки. «Амара немытая», значит? Сами вы козлы вонючие. Снизошел, сука. «Отбарабанить» напоследок решил. Благодетель. Мразь чесоточная.

Ненависть. Вот что это такое. Спокойнее, Дарья. Что толку психовать? Что ты, хилая, со своей мордой почерневшей, безобразной, этим бородачам сделать можешь?

К ужину Даша самостоятельно доползла до стола. Полукровка сидел на табурете, над столом одна голова торчала. Ложкой орудовал неумело, но разговор вел вежливый. В основном говорили о свиноводстве. Даше, непонятно почему, пришлось рассказывать о диких лесных кабанах.

В разгар лекции явился Костяк. Эле брякнула на стол миску для гостя, но Лохматый чинно отказался:

— Простите, хозяйка, некогда. Сейчас уйду, — он мигнул Даше в сторону загородки.

Даша села на койку, потом не выдержала, прилегла.

— Из дома не выходи денька два, — сказал Костяк. — Твои знакомые скоро уйдут. Ты им не нужна, не ищут. Но если случайно натолкнешься — не пожалеют. Так что отдыхай. С твоим везением на них и вполне случайно налететь можешь.

— Ты знаешь, где они?

Лохматый пожал плечами:

— За рекой живут. У Навьих Камней. Видать, со дня на день их кто-то подберет. Но я, Даша, их резать не пойду. Не справлюсь. Их четверо. Кто такие — непонятно. Откуда-то с побережья. Но рубиться точно умеют. В городе как-то стакнулись с ребятами Корня. «Деловые» двоих потеряли, а гостя только одного легко поцарапали. Не смотри на меня так, я убивать чужаков никого из своих людей повести не могу. Было бы это еще в городе… А так, с какой стати? Если моей женщине лицо попортили — мои проблемы. «Деловой» десяток за такое на мечи не полезет. Да и Гвоздь не позволит…

— Это я-то твоя женщина? — с удивлением пробормотала Даша.

— А чья? — холодно поинтересовался Лохматый. — Думаешь, в банях ты треть заработка никому не отдаешь, потому что у тебя глаза серые? Тебя в городе кто трогал? Я от благородных кровей далек, но к себе уважение заработал. Поостерегутся тебя задевать. С чужими другое дело.

— Понятно, — Даша заставила свои распухшие губы не дрожать. — А те четверо — они кто? Они с Флота?

— Не знаю, — Костяк с яростью поскреб нос. — Опытные, смелые. А кто такие — аванк их знает. Или шпионы, или остаток банды какой-то лихой, залетной.

— Если шпионы, нельзя ли на них городскую стражу напустить?

— Я уже думал. — Лохматый странно посмотрел на девушку. — Городская стража не пойдет — не их территория, да и выгоды никакой. Королевские шпики, может, и занялись бы чужаками, да у меня на королевских выхода нет. А те, у кого выход есть, возиться не станут. Сейчас каждый второй приезжий в Каннуте — шпион. Время такое — ни война, ни мир. Даша, если эти твои крысы речные в городе задержатся — я их на «перо» посажу. А за реку не дотянуться. Там мне самому кишки выпустят задаром.

— Понятно, — Даша вытянулась на постели. — Ты иди, раз торопишься. Потом поговорим. Я спать хочу.

Позже заглянула Эле:

— Спишь уже? Ну отлеживайся, отлеживайся. Я что хотела спросить — если этот твой полукровка еще ночку у нас переночует, ничего?

— Ты же хозяйка, — с удивлением сказала Даша. — Тебе решать.

— Да я сейчас — полхозяйки, — Эле с досадой помотала загипсованной рукой. — Сама еле на ногах стою. А этот безносый под Вас-Васом в хлеву все так вычистил — и у тебя такой чистоты не получалось. Странное оно чудище, этот полукровка. Лучше я его завтра вечером до Земляной стены сама провожу, а то еще прибьет кто-нибудь это чучело с перепугу. С миски каши мы не обеднеем, пусть жрет. Завтра обещал поилку для кабана поправить.

— Пусть ночует, — согласилась Даша. — Он такой воспитанный. Даже странно.

— И я говорю — странно. Как бы он нашего кабана не сожрал ночью. Тоже, свинопас косолапый…

«Покою мне не будет, — думала Даша, глядя в темный низкий потолок. — Мне до склероза еще жить и жить. Такое не забудешь. Лучше сразу покончить. Ведь не прощу себе. Что мне терять? Разве что Эле с Вас-Васом еще повспоминают, пожалеют».

Собиралась Даша в потемках. Эле посапывала, неловко свернувшись на кровати и уступив тощую подушку больной руке. Даше стало немного стыдно. Ну ладно, найдет хозяйка кого-нибудь, снимут гипс. Ничего там сложного, Даша уже не раз подробно рассказывала, что нужно дальше делать, успокаивала переживающую хозяйку.

Девушка выскользнула во двор. Прохладно, зима все-таки. Пока еще солнце встанет, пригреет. Привыкла глупая Дарья к тропической жаре. Московская зима уже чем-то сказочным кажется. Может, если умереть, опять там окажешься, в сугробах?

Даша окинула прощальным взглядом дворик. По крайней мере, подметено. Скрипнула дверца хлева. Выглянул низкорослый дарк:

— Уходите? По делу? Уже оправились?

— Вполне, — заверила Даша. — Вы спите, спите.

— Утро еще, — удивился полукровка. — Я если и сплю, то днем.

— Все равно. Вы потише. Кабана разбудите. И хозяйку.

— Ладно, — низкорослый передернул мохнатым плечом. По случаю прохладного утра на дарке опять была его нелепая звериная одежонка. — Вообще-то, они крепко спят. Я пока над поилкой подумаю. Там трещин много.

— Вот-вот, — одобрила Даша, отпирая калитку. — Только заприте за мной сначала…

Переправилась в Заречье девушка на знакомом пароме. Идти в круговую, конечно, далеко, да только и торопиться некуда.

Трава, упругая и зеленая, пахла утром. И река пахла утром. Еще рыбой, ракушками, тростником и широкой водой. Почти как на пикниках, что с Лохматым устраивали. Ха, тогда Даша еще своя собственная была, а не «чья-то женщина». Нет, нечего думать о воре. Пусть свое серебро в городе копит. У него своя дорога, у Даши своя.

Дорога, вернее, тропинка вела по пологим холмам. Идти удобно, вид широкий, красивый. Люди здесь еще попадались. Особенно у кромки берега. Рыбаки сети снимали, дальше мальчишки «перловиц» собирали. Дед длиннобородый сорванцов на лодке привез. Прямо граф Толстой, экий благообразный. Или дед Мазай. Зайцев здесь вроде не водится, зато кроликов полно. Надо бы хоть раз приготовить. В сметане. Нет, в сметане дорого. Лучше потушить с той травой, что здесь кислолистом называется.

И о чем ты, идиотка, думаешь?

На противоположной стороне реки тянулся город. Большой город Каннут, Даша многое в нем так и не узнала. Королевский замок — туда ход простым смертным закрыт, это само собой. А вот что за сдвоенная башня, на колокольню похожая? Арсенальная, что ли? Нет, Арсенальная у Конного рынка, там Даша как-то с Лохматым проходила. Да какая разница? Должно быть, уже никогда не узнаешь.

Даша шла по тропинке, поглядывая на залитый солнцем город. Вот уже Западная стена потянулась. Здесь каждая башня знакома. Вроде родные края. Вон и устье Земляного канала. Решетку поднятую почти не разглядишь. Разгильдяйство кругом. Входи кто хочешь, вплывай кто хочет, грабь кого хочешь…

Тропинка свернула к старой пристани. Там сидел мужчина в драном колпаке, удил рыбу. Дальше людей не видно. Вдоль берега сплошные тростниковые заросли. К пристани Даше сворачивать было незачем, и девушка полезла в заросли напрямик. Ноги путались, веревочная лямка торбы съезжала с плеча. Надо бы рюкзак какой-нибудь да ботинки туристические. Или кроссовки. М-м, ни того ни другого на каннутских рынках девушке не попадалось. Да и зачем рюкзак в городе? Бродить по окрестностям Даша никогда не собиралась.