Мой хозяин - Алиса Ковалевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отличная малышка, – усмехнулся он, разливая по бокалам выдержанный коньяк. Протянул мне и заметил: – Что-то ты, дружище, не в духе.
Я тоже усмехнулся. Уж кто-кто, а Алекс видел меня насквозь.
– Не знаю, как смогу продержаться ещё три недели, – честно признался я. – Сегодня Мию трахал, а перед глазами эта…
Он с задумчивостью глянул на меня, и в глубине его глаз мелькнул огонёк. Пригубив коньяк, Алекс поставил стакан на стойку бара.
– Заканчивай себя мучить, – совершенно серьёзно проговорил он. – Трахни её разок другой. Отец твой – нормальный мужик. Думаешь, он не поймёт? Перед такой конфеткой удержаться трудно, а она у тебя целыми днями перед глазами задницей крутит.
При мысли о её шикарной заднице я мигом почувствовал напряжение в паху. Глотнул коньяка. Честно говоря, я и сам подумывал о чём-то подобном. Юбилей юбилеем, но батя однозначно не расстроится. Хотелось бы, конечно, чтобы девчонка оставалась целкой, но ходить с набухшими яйцами мне уже порядком надоело.
– Ладно, – отозвался я, – через неделю вернусь, а там видно будет. Кстати… – Я покрутил стакан в пальцах и достал смартфон. Похвастаться новым кабриолетом я, конечно, не мог, но кое-что интересное в запасе у меня было. Открыв галерею, показал Алексу фотографию Стэллы. Вряд ли он оценит – слишком маленькая, да и вообще не в его вкусе, но всё же.
– Это кто?
– Моя новая горничная. – Честно говоря, сам не знаю, почему повёлся на это. Мог ведь взять одну из тех, что планировал изначально. Но что сделано, то сделано. Алекс приподнял бровь в немом вопросе, и я пояснил: – Взял в питомнике.
– Нахрена?
– Так вышло. – Друг взял у меня телефон и пристальнее вгляделся в снимок. Хмыкнул.
– Нахрена тебе она? У нее же на мордашке написано, – та ещё сука.
– Не поверишь. – Я залпом осушил стакан. – Это подружка моей девчонки. Она забрать попросила, а я подумал – почему бы и нет? Какая мне разница, взять кого из агентства или эту. Ходят все с одинаковыми рожами… Я их уже различать перестал.
Друг отдал мне телефон и, взяв стакан, сделал большой глоток. Посмотрел на меня с интересом.
– Не в моём вкусе, но разок-другой попробовать можно.
Я плеснул себе ещё коньяка. Может быть, и можно, но у меня желания делать это не было никакого, а потому я на полном серьёзе проговорил:
– Хочешь, пробуй. Только вторую не трогай.
Алекс вновь приподнял бровь, я же не стал ничего комментировать. Уж чего-чего, а этого мне точно не жалко. Тем более, самому мне дела до неё нет.
– Не понимаю я, какого лешего тогда купил её? Мог бы другую выбрать.
– Да жалко стало, – глянул я на него.
Друг лишь покачал головой. Да, сказать здесь, пожалуй, и правда было нечего. Я похлопал его по плечу и коснулся стаканом его бокала.
– Так что если вдруг надумаешь…
Глава 11
Милана
Так много о жизни и своём месте в ней как в эту неделю я, наверное, не думала никогда. Если бы не Стэлла, мысли бы, наверное, и вовсе меня сожрали. Я думала о её словах, о Вандоре, о Матвее, о времени, проведённом в детском доме и том недолгом отрезке так называемой свободы, что был у меня после. Несколько месяцев самостоятельной жизни, когда я могла принимать решения, распоряжаться своим временем и телом.
Были ли те месяцы счастливыми? Сложно сказать… Работа поломойкой в ресторане быстрого обслуживания – вовсе не то, что представлялось мне в мечтах о собственном будущем, однако это было лишь начало пути. Я надеялась, что когда-нибудь… Но «когда-нибудь» так и не случилось. Вместо этого однажды меня просто затолкали в иномарку с тонированными стёклами. Последним, что я запомнила о той жизни, было непроницаемое лицо какого-то мужчины и игла, вошедшая мне под кожу. Через минуту я отключилась, и очнулась уже в новой для себя реальности. В реальности, где я – бесправная игрушка, вещь, которую можно купить или продать так же, как прочие вещи. В реальности, где мои желания – лишь звук, где у меня больше не было права выбора.
Чем больше проходило времени, тем пространней становились мои мысли. Предоставленная сама себе, я либо сидела в комнате, либо без дела слонялась по дому. Благо, теперь у меня была Стэлла. Если бы не она, мне бы даже поговорить было не с кем…
Впрочем, разговаривали мы мало. Большую часть времени она либо проводила за работой, либо спала. Сперва я предлагала взять на себя часть её обязанностей: помочь с уборкой или мытьём посуды, но она запретила.
– Мало тебе? – грубо спросила она, когда я в очередной раз заныла, что всё равно схожу с ума от безделья. – Разрешит тебе твой Вандор тарелки тереть – пожалуйста, а пока даже не думай об этом.
Если честно, порой она безумно раздражала. Своей категоричностью, резкостью, отчуждённостью и даже молчанием. Стэлла оставалась закрытой даже для меня, и это выводило из себя, потому что мне хотелось, чтобы она мне доверяла. Ослабшая, она всё ещё до конца не пришла в себя и под вечер буквально валилась с ног от усталости, но ни разу не сказала, что ей тяжело, что ей нужно ещё несколько дней. И это тоже раздражало меня. Раздражало, ибо на её фоне я сама себе казалась капризным ребёнком. И всё же она, при всей своей прямолинейности и замкнутости, оставалась единственным человеком, не оставившим меня в трудный момент. Незнакомой девушкой, не побоявшейся протянуть мне руку помощи…
В очередной раз бродя по дому, я остановилась возле той злополучной комнаты с пианино. Дверь была закрыта, и проверять, заперта ли она на ключ, я не стала. За последнее время мне преподали слишком много жёстких уроков, и я их усвоила. Кончики пальцев защекотало желанием вновь коснуться чёрно-белых клавиш, связать ноты в переливчатую мелодию, и, чтобы не поддастся соблазну, я сжала руки в кулаки. Чья это комната? Чей инструмент? Судя по тому, как легко он поддавался моим пальцам, по тому, насколько чистым был звук, за ним тщательно следили и не забывали настраивать.
Я представила себе сидящего за пианино Вандора. А почему бы и нет? Руки у него красивые, пальцы длинные… Но почему тогда пианино стоит здесь, в пахнущей пылью комнате с обоями с цветочным узором на стенах? Нет… И
