Проклятые башни - Кейт Форсит

Изабо спрятала сумки за заснеженными ульями, потом пошла по темному парку. Две луны заливали ярким светом белую лужайку, прочерченную черными тенями тисовых деревьев. Она дошла до маленького садика, где над замерзшей поверхностью маленького пруда склонялись голые ветви плакучего зеленичного дерева.

— Лиланте, — прошептала она. — Ты меня слышишь?

Ответа не было. Изабо встала перед деревом на колени.

— Мне так жаль, Лиланте, я никогда не хотела причинить тебе боль, — сказала она точно так же, как говорила всякий раз, приходя сюда. — Он ничего для меня не значит — это был просто пряный эль, и то, что я так долго была одинока, и ревность к Изолт, у которой теперь есть все. Пожалуйста, прости меня. Если бы я знала… — ее голос пресекся, потом она порылась в поясной сумке и вытащила оттуда длинную косу, даже в безжизненном свете лун пылающую рыжим огнем.

— Я должна уехать, Лиланте. Мне очень хотелось бы взять тебя с собой, но я не могу ждать до весны, когда ты проснешься. Это слишком опасно… — Она аккуратно спрятала длинную косу в ветвях древяницы. — Чтобы ты могла найти меня, — прошептала она и нежно погладила шершавую кору. Потом встала на ноги, стряхнула с колен снег и бесшумно пошла назад по темному серебристому парку.

В конюшнях было темно, а дежурный помощник конюха мирно спал на соломе. Изабо, видевшая в темноте, как эльфийская кошка, пробралась в стойло, где стоял Лазарь. Он был стреножен и взнуздан так туго, что еле мог двигаться, понуро повесив голову. Она тихонько заржала, и конь зашевелил ушами. Изабо опустила сумки на пол и положила ладонь на его бархатистую переносицу, предупреждая его, чтобы не шумел. Он настойчиво ткнулся в нее носом, едва не сбив с ног.

За считанные секунды она распустила недоуздок и путы. Он дрожал всем телом, но тихо вышел вслед за ней из стойла. Одна из лошадей вопросительно фыркнула, но Изабо тихонько успокоила ее и, подождав, пока конюх не прекратил вздыхать и ворочаться во сне, пошла дальше. Ей пришлось раскрыть дверь конюшни, чтобы огромное тело Лазаря смогло протиснуться сквозь нее, и скрежет дерева по камню разбудил мальчишку. До Изабо донесся его вскрик, и она вытолкнула Лазаря наружу, с грохотом захлопнув дверь. В лихорадочной спешке она засунула под ручки грабли, заперев мальчишку внутри, а потом как можно быстрее повела Лазаря прочь.

Через несколько секунд помощник конюха уже поднял страшный шум, барабаня в дверь и зовя на помощь. Выругавшись себе под нос, Изабо с помощью садовой скамеечки взобралась к Лазарю на спину. И пустила его в галоп. Сумки заколотили его по холке, так что пришлось придерживать их одной рукой, чтобы не свалились на землю.

Изабо собиралась выскользнуть через потайные ворота в задней стене дворцового парка и скрыться в горах, поэтому погнала Лазаря в глубину сада. Она надеялась уйти без лишнего шума, но внезапно раздавшийся бешеный перезвон колоколов привел ее в смятение. Вряд ли конюхи догадались, кто проскользнул в конюшню и вывел лошадь, и уж тем более не знали, что похитительница вдобавок прихватила с собой банприоннсу Бронвин Ник-Кьюинн, но, похоже, они были преисполнены решимости поймать ее. А поскольку ночь была морозной, и отпечатки копыт Лазаря на залитом лунным светом снегу были отчетливо видны, дворцовая стража очень быстро напала на след.

Лазарь перешел на плавный галоп и стремительно мчался через парк. Изабо попыталась направить его к боковой аллее, ведущей к потайным воротам, но он только углубился еще дальше в сад. Увидев бегущих по дорожкам солдат с факелами в руках, она решила, что конь сам знает путь к спасению, и полностью положилась на него. Он проскакал через рощицу по-зимнему голых деревьев, перемахнул через изгородь и рысью помчался по цветнику, где его копыта не оставляли следов. Они приближались к Башне Двух Лун, и Изабо крепче сжала колени, опасаясь, как бы близость населенных духами развалин не вызвала у жеребца новый приступ паники. Но он развернулся и понесся вдоль высокой колючей изгороди, скрывавшей от посторонних глаз лабиринт в центре парка. Раздались громкие крики, и позади показались всадники. Некоторые держали горящие факелы, тогда как остальные целились в них из арбалетов. На Изабо накатила волна ужаса, и она отчаянно ударила Лазаря пятками по бокам. Он перескочил еще через одну изгородь, развернулся на задних копытах и бросился в арочный проход, ведущий в заколдованный лабиринт. Девушке оставалось лишь отчаянно цепляться за его гриву.

Лабиринт, образованный колючими кустами, был посажен многие годы назад, чтобы скрывать и защищать священное озеро в его центре, Пруд Двух Лун. В Самайн Изабо, Изолт и Лахлан проникли в его сердце, чтобы спасти Лодестар и возродить его угасающие силы, окунув в воды пруда. Изабо удалось раскрыть секреты лабиринта лишь с помощью Книги Теней, древнего магического фолианта, в котором хранилось все знание ведьм. Несмотря на то, что в тот день она запомнила замысловатые изгибы и повороты окаймленных живой изгородью тропинок, Изабо сомневалась, что смогла бы восстановить их в угаре той сумасшедшей ночи, когда к тому же все ориентиры были скрыты темнотой.

Но жеребец, похоже, точно знал дорогу. Не замедляя бега, он уверенно выбирал путь между высокими изгородями, оставив своих озадаченных преследователей далеко позади. Время от времени еще слышались крики и мелькали пробивающиеся через темные ветви тисов огни факелов, но по мере того, как беглецы все больше и больше продвигались в глубь лабиринта, погоня оставалась все дальше и дальше.

Наконец они выехали из высоких тисовых коридоров и очутились в саду, окружавшем Пруд Двух Лун. На одном его конце возвышалась темная круглая громада обсерватории, чей купол чернел на фоне светлеющего неба.

— Лабиринт не защитит нас, — прошептала Изабо, наклоняясь, чтобы погладить жеребца по взмыленному боку. — Мы оторвались от солдат, но во дворце есть те, кто знает его секреты. Они будут искать нас.

Лазарь тихонько заржал в ответ, и в ее голове прозвучало слабое: Доверься мне. Он поскакал вперед, сминая копытами скрипучий снег, потом взлетел по широким ступеням, остановившись точно перед арочной колоннадой, окружавшей пруд. Жеребец побежал вдоль этого кольца, пока не оказался перед обращенной на север аркой, и там встал, подняв морду и принюхиваясь к ветру. Изабо еле держалась у него на спине, плечи у нее болели под тяжестью спящей малышки, сердце сжималось от дурных предчувствий. Небо вдоль горизонта уже кое-где было тронуто первыми проблесками света, очертания кустов и деревьев точно выступали из бесформенной тьмы. Жеребец дождался момента, когда над горизонтом показался пылающий край солнца, потом наклонил голову и ткнулся носом в древний выщербленный от времени камень. И лишь после этого вошел под арку.