Шаг до трибунала - Сергей Иванович Зверев

Майор явно ожидал, когда все остальные участники разбора покинут помещение. Саврасов и Фадеин это поняли и, не задерживаясь, вышли из кабинета.

– Я рассматриваю вашу кандидатуру на должность в нашем управлении, – заявил особист. – Да-да, и не перечьте мне! Это не вам решать. Соберите карту, вытрите доску и отправляйтесь спать. Уже половина первого ночи. Вы перед нами отчитывались пять с половиной часов.

Оставшись один в кабинете, Федор тихонько выругался. Ему очень не хотелось служить в особом отделе. Он считал, что эта работа для спокойных людей, любящих больше копаться в бумагах, чем остановить коня на бегу или войти в горящую избу. А старший лейтенант Москалев был совсем не таким человеком.

– Товарищ старший лейтенант! – прервал его размышления рядовой Шершнев, сунувшийся в кабинет. – Вас вызывает к себе командир роты.

Леонид Иванович Фадеин был страстным любителем черного чая. Он пил его не просто так, не в чистом виде, а обязательно с добавками самых различных душистых трав. Но не здешних, афганских. На то, чтобы собирать их, у командира роты, конечно же, времени не было. Да и не разбирался он в тутошних растениях. Выручали друзья. Они передавали ему из Союза посылочки весом по сто-двести граммов. А как они пахли! Мятой, смородиной, душицей, земляникой, чабрецом.

Когда Федор заходил в его кабинет, он всегда с удовольствием принюхивался и пытался угадать, каким чаем командир угостит его на сей раз.

– Ну что, в клещи попал? – спросил Фадеин, прищурился и посмотрел на своего взводного.

– Так точно! – подтвердил Москалев, тяжело вздохнул и присел рядом с командиром роты за длинный стол, за которым тот проводил совещания. – Майор Звягин сказал, что я должен работать в их системе.

– А желание такое у тебя есть?

– Никак нет! – отчеканил Федор и отрицательно помотал головой.

– Сейчас я тебя угощу, – сказал капитан, встал, снял с тумбочки две чайные чашки с блюдечками и поставил их на стол. – Чай из кружки пить, это все равно что коньяк заедать соленым огурцом, – выдал он свою любимую фразу. – Но ты и к этому будь готов. Такова наша военная жизнь. В ней всякое случается. – Командир роты посмотрел в глаза Москалева.

– А майор какую-то роль играл в досрочном присвоении мне очередного звания? – осведомился тот.

– Нет, ни малейшей, – ответил капитан и отрицательно покачал головой. – Но если послушать его, то выйдет, что он все знал, знает и будет знать, везде и во всем принимает участие. Только о чем-то шепни ему, и он тут же выдумает целую историю, такую же длинную, как роман Толстого «Война и мир». Такой у него характер. Разборки с тобой ведет командир полка, а он кивает, строго смотрит на тебя и бубнит, мол, а ведь я тебе об этом напоминал, говорил, предупреждал и так далее. Короче, придумывай себе какую-то легенду, чтобы отделаться от его заманчивого предложения. Другого выхода я не вижу. – Фадеин налил чаю в чашку, передал ее Федору и проговорил: – Пробуй. Он с шиповником. Только пей без сахара, а то его вкуса не поймешь.

Федор сделал небольшой глоток, чуть задержал чай во рту, потом с причмокиванием проглотил его и покачал головой. Мол, обалдеть! Он тут же сделал еще один глоток, теперь уже побольше.

– Сахар можешь вприкуску, – сказал командир роты и пододвинул к нему блюдце с кубиками рафинада.

Но Федор отказался.

– Ладно, давай вернемся к служебным делам, – сказал Фадеин, отставил в сторону чашку с чаем и посмотрел на Москалева: – У Кивлева дела не очень, завтра его отправляют в Ташкент, в госпиталь, оттуда в Ленинград, в институт нейрохирургии. Будем надеяться на лучшее.

Москалев сделал большой глоток чая и заявил:

– Леонид Иванович, ну вот послушали нас начальники. А почему в раздельности вызывали?

– Неужто ты сам не догадался? – На лице капитана было написано удивление.

– Нет.

– Вы действовали на разных участках. Скорее всего, в этом районе будет проводиться серьезная войсковая операция. Как я слышал, не вы первые там работали. Армейская разведка еще до вас изучала эту местность.

– А наша перестрелка с душманами была ошибкой? Мы же показали себя там, значит, проявили свою заинтересованность этим районом.

– Это не наша с тобою головная боль. Саврасов все доложит наверх именно так, как нужно. Надеюсь, и майор Звягин в этом будет заинтересован. Они между собой решат, как поступить. А я считаю, что действовали вы совершенно правильно. Ты дал бой, положил всех духов и не потерял ни одного человека. Это хороший пример для всех командиров подразделений. В прошлой операции наша часть потеряла двадцать одного человека, у нас было около шестидесяти раненых, из них двадцать пять тяжело. По последней информации, трое из них умерли, пятеро остались без ног. На подведении итогов полковник Ялыгин тогда очень круто разобрался с двумя комбатами. Он считает, что эти потери – результат их ошибок. Сказал, если у кого-то будут в дальнейшем такие потери, то с ними будет разбираться военная прокуратура. Он меня тоже предупредил об этом, как и других командиров специальных подразделений. Поэтому я считаю, что вы там сделали все совершенно правильно. Семь раз отмерь, один отрежь.

– Да уж. – Федор глубоко вздохнул и развел руками.

– А за твое самовольство на вылазке под Гардезом мне хорошенько досталось.

– Старший прапорщик накляузничал? – осведомился Москалев.

– Отставить! – заявил Фадеин и легонько стукнул кулаком по столу. – Виденеев нормальный мужик, своих он никогда не заложит. Ты ведь не знаешь, что он просил меня наградить тебя за эту операцию, говорил, что ты блестяще провел ее. Да, было такое! Просто кто-то из солдат, видно, похвастался в своем кругу. Мол, вот какой у нас взводный, из мышеловки вывернулся, хотя духи запросто могли всех нас там положить. Потом кто-то донес это вышестоящему руководству, разумеется, со своими добавками и придумками. В итоге вызвали меня, сперва отчитали, после этого отвели в сторону и сказали, что я должен представить тебя к награде.

Рапорт я подал, но его вернули. Сказали, что это можно сделать после следующей армейской операции, если, конечно, ты и там себя проявишь. Вот так обстоят дела на данный момент. – Командир роты встал из-за стола, пожал руку Федору и сказал: – А теперь нам пора на отдых. Что-то неспокойно мне, боюсь, выспаться не дадут.

– Вы что-то не договариваете, товарищ капитан, – проговорил Федор и мельком глянул на своего командира. – Как помню, полгода назад, когда у старшего прапорщика заканчивался договор, он повел себя по-другому, подставил командира взвода старшего лейтенанта Кивлина. Игорь