Топи их всех! - Чарльз Локвуд

«Тацута Мару» было потоплено на пути в Трук в 80 милях к югу от Токийского залива. Оно было обнаружено ночью радиолокатором на расстоянии 50 кабельтовых. Воган скоро понял, что на него идет большое быстроходное и хорошо охраняемое судно. Дважды стрелять по нему не удастся. Сближение происходило обычным порядком: полный ход в надводном положении на встречном курсе, затем — атака из подводного положения с помощью перископа и радиолокатора. Во время сближения выяснилось, что атакуемое судно — большой двухтрубный пассажирский лайнер. Полчаса спустя «Тарпон» произвела залп четырьмя торпедами из носовых торпедных аппаратов. С дистанции 7,5 кабельтова трудно промахнуться. Мешкать, однако, было нельзя, и Воган стал отходить, как только торпеды вышли из аппаратов. Не прошло и минуты, как раздались страшные взрывы — и не один, не два, а все четыре. Команда «Тарпон» получила большое удовольствие: четыре торпеды — четыре попадания — потопленное судно.

Последовала ответная атака. Подводникам пришлось пережить немало тяжелых минут, но ярость японцев только лишний раз свидетельствовала о достигнутом успехе. Глубинные бомбы продолжали рваться далеко за полночь, но Воган погрузился на большую глубину и в конце концов ушел от преследователей, отделавшись лишь испугом.

Я находился еще в Австралии, когда до нас дошел рассказ о подводной лодке, которая проникла в Токийский залив и следила за скачками на каком-то ипподроме, находившемся у береговой черты. Мне эта история казалась весьма сомнительной, потому что глубина Токийского залива не позволяет океанской подводной лодке проникнуть в него в подводном положении. В Пирл-Харборе я достоверно узнал все подробности этой истории, и, так как меня часто спрашивали о ней, я коротко расскажу ее здесь.

В один из ясных дней августа 1942 года подводная лодка «Гардфиш», которой командовал капитан 3 ранга Клакринг, подошла настолько близко к порту Яги, расположенному в северной части острова Хонсю, севернее почерневшего от копоти сталелитейных заводов города Камаиси, что командир мог видеть в перископ городской ипподром. На ипподроме было пустынно. В перископ заглядывали и офицеры и матросы. В центральном посту начали в шутку заключать пари и спорить о парных заездах. Клакринг шутливо пообещал привести лодку обратно на очередные скачки.

По-настоящему Клакринга заинтересовала железнодорожная эстакада, пересекавшая узенький проливчик недалеко от ипподрома. Точный торпедный залп в момент прохождения поезда, пообещал торпедист, даст «Гардфиш» право называться «первой лодкой на флоте, торпедировавшей поезд».

Эта мысль не давала командиру покоя большую часть дня, но так как поезд не показывался, ему пришлось продолжить боевое патрулирование, во время которого он потопил суда противника общим тоннажем в 70000 тонн и заслужил благодарность в приказе президента. После того как в печати появилось сильно приукрашенное сообщение об этом эпизоде, комиссия штата Нью-Йорк по проведению рысистых испытаний известила Клакринга о том, что принимает его своим почетным членом. Один из матросов «Гардфиш» по возвращении в Пирл-Харбор безбожно врал, уверяя, что собственными глазами видел скачки. Клакринг и по сей день продолжает опровергать этот миф.

Тогда же имела хождение еще одна история. Рассказывали о подводной лодке, которая якобы ждала, когда на верфи достроят авианосец, и, как только его спустили со стапелей, тут же потопила его. Эта история тоже попала на страницы газет, хотя и была чистым вымыслом.

Из Брисбена поступило донесение о том, что «Альбакор» потопила еще два корабля — минный заградитель и эскадренный миноносец. 20 февраля она обнаружила два эскадренных миноносца и сопровождаемый ими минный заградитель. Не всякий рискнул бы атаковать такого противника, но капитан-лейтенант Лейк был не из трусливых. Он вышел в атаку и потопил минный заградитель и один из эскадренных миноносцев. Другому удалось уйти. Охоту за военными кораблями Лейк начал с потопления в предыдущем месяце легкого крейсера «Тэнрю».

Подводная лодка «Танни», которой командовал капитан-лейтенант Джон Скотт, потопила всего одно грузовое судно тоннажем в 5000 тонн, но история этого потопления сыграла большую роль в повышении боевого духа подводников. Свое первое боевое патрулирование «Танни» вела в южной части Формозского пролива. 8 февраля самолет противника заставил ее погрузиться, а когда после захода солнца «Танни» всплыла, на расстоянии 50 кабельтовых было обнаружено большое грузовое судно. Подводная лодка срочно погрузилась и определила курс исчезавшего на горизонте судна. Затем всплыла и стала преследовать японца, стремясь обогнать его. Начав маневрирование для выхода в атаку, Скотт погрузился на глубину 12 метров, приблизился к судну на четыре кабельтова и дал залп двумя торпедами. Одна из торпед, вероятно, затонула, так как акустики не слышали ее, а другая сбилась с курса и прошла мимо цели. Тогда «Танни» вновь всплыла, взяла пеленг на судно противника с помощью радиолокатора и стала маневрировать для повторной атаки. Однако на судне заметили лодку и открыли огонь из двух орудий. Раздосадованный Джон Скотт решил, что это судно он ни в коем случае не упустит. Из-за несовершенных торпед весь поход превратился для него в сплошной кошмар. Не обращая внимания на обстрел, Джон приказал идти в надводном положении прямо на противника и с дистанции пять кабельтовых выстрелил еще двумя торпедами. Одна из них пошла по заданному направлению, но в цель не попала. Другая описала циркуляцию.

Эта неудача привела в бешенство всех, кто находился в центральном посту, и они поклялись, что не дадут судну уйти. Скотт прекратил атаку, перезарядил аппараты и вновь устремился на противника. С дистанции пять кабельтовых он произвел залп тремя торпедами. Первая попала в цель, вторая прошла впереди судна, третья также попала в цель, хотя и шла каким-то странным зигзагом. Счастье не изменило «Танни» в ту ночь. Атакованное судно затонуло через 20 минут. «Танни» же осталась невредимой.

Случаи, когда торпеды взрывались преждевременно или же не взрывались совсем, были, к сожалению, столь же частыми в центральной части Тихого океана, как и в юго-западной, и специалисты по торпедному оружию в Пирл-Харборе точно так же ничего не могли поделать с этим, как и мы в Австралии. В артиллерийском управлении не придавали серьезного значения сложившемуся положению, заявляя, что процент преждевременных взрывов невысок и что мы в конце концов топим суда и корабли противника. Все это было так, но ведь почти каждый преждевременный взрыв давал противнику возможность улизнуть, предупреждая его о том, что за первой торпедой последуют другие, а эскортные корабли получали прекрасный ориентир для поиска подводной лодки, что серьезно увеличивало опасность атаки подводных лодок глубинными бомбами. Командиры подводных лодок возмущались и приходили в отчаяние. Один из них говорил: «Идешь черт-те знает в какую даль, до самого побережья Китая, и только затем, чтобы узнать, что проклятые торпеды не действуют».

Когда торпеда весом в 1360 кг с зарядом тротила в 317 кг выстреливается из торпедного аппарата лодки, она совершенно безобидна. Эта предосторожность необходима для того, чтобы обезопасить подводную лодку от случайных взрывов торпед на слишком близком расстоянии. Когда торпеда удалится примерно на 1,5 кабельтова, дистанционный предохранитель срабатывает и освобождает ударник. Магнитный взрыватель приводится в боевое положение. Когда торпеда проходит под стальным корпусом корабля, ударник накалывает капсюль и вызывает взрыв торпеды. При контактном взрывателе торпеда должна удариться о корпус корабля, чтобы привести в действие ударник.

Взрыватель типа «Мк-6» сочетал в себе и ударный принцип действия, и магнитный, но, к сожалению, зачастую не действовал ни так, ни этак. Отовсюду слышались голоса: «Не лучше ли удалить магнитное устройство из взрывателя и не пользоваться им, пока не изобретут более простого и надежного магнитного взрывателя?»

Мне не хотелось делать это, потому что взрыв торпеды с магнитным взрывателем под днищем корабля весьма эффективен и потому что такая торпеда просто необходима при атаке противника на встречных курсах. Однако чем дальше, тем меньше я верил в возможность устранения дефектов взрывателя и свои сомнения высказал в письмах начальнику артиллерийского управления.

Командир минно-торпедной боевой части английского авианосца «Викториес» сообщил мне ценные сведения об опыте англичан в использовании того магнитного взрывателя, от которого они отказались в начале войны, и о новой конструкции, которая, как полагали, должна оправдать себя. В новом варианте взрывателя была сделана попытка применить в качестве источника энергии сухие батареи вместо «карманного» генератора, который стоял на наших торпедах и доставлял столько неприятностей. Английский взрыватель был в два раза меньше нашего, и поэтому для него требовалась меньшая горловина в корпусе торпеды, а это в свою очередь уменьшало возможность течи, которая нередко являлась причиной преждевременных взрывов. Обо всем этом я поставил в известность артиллерийское управление и намекнул, что наш военно-морской атташе в Лондоне, несомненно, сочтет за честь достать для них взрыватель новой модели.