Дух Древнего - Александр Четвертнов

освободил перед боем, уже ушли оттуда. Не хочется их губить.

Сила потекла вперёд. Склоны горы пошли трещинами и рухнули на землю. Облако пыли взметнулось до самых облаков. До меня докатился оглушающий грохот.

Вот и всё. Катаклизм предотвращён. Я отряхнул руки и, расслышав, как сзади подходит кто-то из моих стратегусов, бросил через плечо:

— Ирсу предатель, выступаем на Египет.

Боль пронзила спину, как только я договорил. Клинок ксифоса вышел из живота. На плечи упали чьи-то руки, а на лезвии зашипела моя кровь: кто-то окунул меч в воды Стикса.

Нет! Не сегодня!

Зарычал. Рванулся вперёд и в сторону. Снял себя с лезвия. Обернулся и вцепился пальцами в скрытое капюшоном горло убийцы.

Меня качнуло. Глаза хотели закрыться, но я приказал смотреть. Ноги подогнулись, и я стал оседать на землю.

— Кто ты? — зарычал я, потянув убийцу за собой. — Покажи лицо! — Взгляд нырнул под капюшон, прикипел к темноте под ним. Сейчас я увижу, кто ты! Но там царил мрак.

— Кто ты⁈ — закричал я

* * *

— Тиххон, — просипел кто-то и я раскрыл глаза.

Рассветные лучи упали на бледное лицо Стоева. Его шея спряталась в моих ладонях, а глаза парня уже закатывались.

Горгону мне в жёны!

Разжал руки и, вскочив на ноги, подхватил его подмышки. Уложил на диван.

— Тихон, дружище, как ты? — я принялся приводить его в чувство, хлопать по щекам.

— Кхх, — просипел парень, — кххр, лучше, — он, наконец, смог ответить и попытался увернуться от моих ладоней.

— Прости дружище, — я отстранился от него, — кошмар приснился. На смерть бился.

— Ага, — просипел Тихон, переползая на свой диван, — ничего, я понимаю.

— Точно всё норм? — незаметно я влил в него энергий движения и тепла, чтобы привести в порядок.

— Да, уже лучше, — закивал парень, щеки его зарумянились и он стал шарить рукой по полу в поисках очков. — Ты кричал во сне, и я решил подойти, успокоить. Извини.

— Спасибо за заботу, — поднял очки и подал ему. — Только обид не держи, ладно? И в следующий раз просто пни меня.

— Не за что, — смутился Тихон. — Ххорошо.

Беседа оборвалась сама собой. Стоев ощупал шею. Повертел головой и, открыв свой чемодан, достал какую-то склянку с пахучей мазью.

Посмотрел на него. Убедился, что всё нормально, даже следов от пальцев не останется и, одевшись, вышел из купе.

Коридор встретил меня пустотой. По ауре Духа прошла волна тепла от целостности. Заклинание разведчик отозвалось легче обычного. Показало, что большинство пассажиров ещё спят, а те, кто проснулся, всё ещё лежат на местах.

Дошёл до обиталища Кузьмы. Разбудил его, и он с радостью принял заказ на завтрак. Ну, как с радостью. Рожа кривилась, усы топорщились, но глаза искрились довольством от разрешения оставить себе сдачу.

Тихон молчал, пока мы ждали проводника с заказом, а потом и ели. Когда Кузьма забрал поднос с тарелками, поезд начал сбавлять ход. А потом, минут через десять, лязгнув сцепками, остановился совсем.

Всё это время Тихон задумчиво смотрел в окно. Я не тревожил его. Зачем мешать? Пусть сам решает, быть нам друзьями, или нет. Тем более это не последний мой кошмар. С каждой частью духа будет что-то возвращаться. Два прошлых, например, оказались про битву с гигантами и Тифоном. То ещё зрелище…

«Приветствуем вас в Санкт-Петербурге, — раздалось из динамиков под потолком. — Благодарим за выбор Российских Железных Дорог. Поезд отходит на обслуживание через двадцать минут. Всего Вам доброго».

Ну, вот я и в Питере.

Надел пиджак. Подхватил сумку с чемоданом.

— Кирилл, — остановил меня голос Тихона у выхода из купе.

— А? — я обернулся.

— Спасибо тебе, — парень теребил рукав пиджака и смотрел в пол, но потом поднял на меня взгляд и добавил: — что другом назвал.

— Да не за что, — улыбнулся я и мотнул головой в сторону двери: — давай вещи бери, нам в академию пора.

— Да, сейчас, — спохватился Тихон.

Он вскочил с дивана. Очки чуть не слетели с носа. Ноги запнулись о стол, а чемодан ударился о шкаф.

— Да не суетись ты, — хмыкнул я. Эх, сделаю из него человека. Я не я буду, но сделаю, бойца и мага. — Давай, медленно, но уверенно. Жду в тамбуре.

* * *

Железнодорожный вокзал Питера встретил нас шумом и гамом. Всюду сновали пассажиры. Кто-то сходил с поездов, кто-то, наоборот, только начинал путешествие.

Пестрели чудные чемоданы. Яркими пятнами мелькали платья и костюмы. Топот от шагов мог потрясти землю. Мы распрощались с Кузьмой, и нас поглотил поток людских тел.

Поток оказался попутным. Вынес нас в здание вокзала и я, словно во дворце критского царя оказался. И то, он меркнет перед вокзалом.

Солнечный свет лился сквозь огромные окна до потолка. Белели колонны и стены. Искрился и сверкал хрусталь на люстрах.

— Нам сюда, к метро, — Тихон цапнул меня за рукав и указал налево.

Мы спустились на эскалаторе. Чудесное изобретение! Вообще ходить не надо! Прошли мимо белоснежных колонн и остановились у края платформы.

Станция вокзального метро оказалась так же красива, как и сам вокзал. Мраморные стены окружали со всех сторон. На них висели картины в золотых рамках. Под потолком теснилась лепнина.

А людей здесь сколько⁈ Даже больше, чем на перронах. Не море, а целый океан — громче волн грохочут шаги. Над толпой, словно шум прибоя и чаек, поднимается людской гомон.

— Сейчас поезд придёт, нам до станции Академическая, — сообщил Тихон, оглядываясь по сторонам с улыбкой и восторгом в глазах. — Красиво здесь, правда?

— Великолепно, — улыбнулся я, хоть он этого и не мог видеть. Моя голова тоже крутилась, как на шарнирах. Ничего красивее на земле я ещё не видел. Словно на олимпе оказался. Чудесное завершение нашей поездки.

Так, стоп! А чья это рука у меня в кармане?

Болото. Место битвы с Керрой вечер прошлого дня. 19:30.

Конрад Бергсон смотрел в почерневшую поверхность карманного зеркальца и хмурился. Артефакт, а зеркало им и являлось, однозначно указывал, что на поляне произошёл прорыв из потустороннего мира. Совсем недавно произошёл.

Ноги Конрада утопали в мокрой, раскисшей земле. Трава доходила до пояса. Делилась вечерней росой, да так щедро, что коричневый плащ промок до самой подкладки и