Завидная невеста - Конни Брокуэй

— Хорошая работа, Лидия, — одобрительно сказала Элинор. — Завтра утром весь Лондон будет мучиться в догадках: либо Дженни сошла с ума, либо ты и впрямь решила выйти замуж.

Лидия повернулась к ней.

— Надеюсь, мисс Пиклер сумеет с пользой для себя распорядиться… — Она вдруг замолчала, потому что взгляд ее упал на высокого мужчину, выходящего из дома на террасу. Это был он.

Здесь.

Она поспешно отвернулась.

— В чем дело? — озабоченно спросила Элинор.

— Кто это? — прошептала Лидия, хотя рядом с ними не было никого, кто мог бы подслушать их разговор.

Она стояла, повернувшись к Элинор, и по выражению лица герцогини уловив тот момент, когда та тоже увидела его, поняла, что она его не знает и что он произвел на герцогиню благоприятное впечатление. С видимым усилием она снова взяла себя в руки.

— Я не знаю, но через минуту буду знать. — Не успела Лидия возразить, как Элинор жестом подозвала лакея. — Узнай имя джентльмена, который разговаривает с леди Пиклер. Сделай это незаметно, но быстро.

Лакей поклонился и поспешно отошел, а Элинор снова принялась пристально вглядываться в свою молодую приятельницу.

— Не смотри на меня так, Элинор, — сказала Лидия.

— Что значит «так», Лидия?

— Высокомерно и насмешливо.

В ответ Элинор посмотрела на нее еще более высокомерно и насмешливо.

— Расскажи мне все, Лидия. Судя по твоей реакции, ты видела этого джентльмена раньше. Как это произошло? Может быть, вы встретились взглядами, стоя по разные стороны лесистой горной долины? — язвительно спросила она.

«Нет, по разные стороны лестницы в тесной пыльной лавке».

— Почему ты так уверена, что я видела его раньше? — спросила Лидия.

— Потому что обычно, увидев незнакомого человека, ты не краснеешь как вареный рак, не прячешь лицо, как горничная, которую застукали, когда она таращила глаза на хозяина, и не шипишь хриплым шепотом: «Кто это?»

— Я заметила его, когда на днях ходила за покупками.

— А он тебя заметил?

— Не думаю.

— Так почему ты дрожишь, то и дело оглядываясь на него через плечо?

Боже милосердный, неужели она дрожит? Как глупо. Едва ли он сможет сопоставить продавщицу из лавки с той женщиной, какой она является сейчас. Она вздернула подбородок.

— Ничего подобного. Странно, что тебе так показалось.

Элинор ее слова не обманули, но она была слишком деликатна, чтобы требовать у Лидии признания в данный момент.

Лидия взглянула на джентльмена. Со смешанным чувством облегчения и разочарования она заметила, что он на нее не смотрит. Он наклонил голову, прислушиваясь с вежливым интересом к тому, что лепетала ему Дайана де Мори. Боже, разве он не великолепен?

Он был почти на полголовы выше любого из присутствующих здесь мужчин, но сложен настолько пропорционально, что это было незаметно, пока мимо него не проходил кто-то другой. Он стоял, непринужденно заложив руки за спину, что еще сильнее подчеркивало ширину его плеч под синим сюртуком из тонкого сукна. Светло-коричневые брюки отлично сидели на нем, обтягивая длинные мускулистые ноги. Его темно-золотистые волосы были довольно коротко подстрижены. Он предпочитал простую прическу.

— Прошу прощения, мадам, — обратился к Элинор возвратившийся лакей. — Джентльмена, который разговаривает с леди Пиклер, зовут капитан Эдвард Локтон.

У Элинор, услышавшей эту информацию, округлились глаза, и она бросила монетку в подставленную руку лакея.

— Спасибо.

Лакей сунул монетку в карман, поклонился и ушел.

Локтон…

Лидии смутно вспомнился хорошенький самонадеянный молокосос, который на одном из балов в прошлом году набрался смелости пригласить ее на танец. Кажется, его звали Локтон.

— В чем дело, Элинор? — спросила Лидия. — Тебе известно это имя? Я вижу, что известно. Кто он такой?

— Это младший брат Джостена. А Джостен — это Маркус Локтон, граф Джостен. — Она усмехнулась. — Я слышала, что Эдвард Локтон возвратился, отслужив в военно-морском флоте его величества. Я должна была бы узнать его. Все Локтоны просто неподражаемы.

Заметив вопросительный взгляд Лидии, она, продолжила.

— Джостен был одним из самых завидных великосветских холостяков. Одно время мне даже нравилось бывать в его компании. — Она улыбнулась своим воспоминаниям.

— Что с ним случилось потом? — спросила Лидия. — Почему я никогда не встречала это сокровище?

— Он все еще функционирует. Просто он не летает сейчас высоко и редко появляется в свете. Он женился на Надин Киддистоул, хорошенькой серенькой уточке, которая, по-моему, отнюдь не блистает умом.

— А почему он из-за этого перестал бывать в обществе? — спросила Лидия. Понизив голос, она добавила: — Может быть, ее не принимают?

— Нет-нет, дело не в этом. Она очень респектабельна. Есть и еще более странные вещи: Джостен предпочитает компанию своей жены нашей светской компании. — Она одарила Лидию ослепительной улыбкой, но той показалось, что за этим удивлением скрывается какая-то боль. — Просто не верится, но и она предпочитает его компанию — нашей.

Лидии было нетрудно этому поверить. Ее родители тоже были любящей парой, если не считать того, что они никогда не были одни и всегда находились в центре светской жизни. Она предположила, что Джостен и его жена, очевидно, очень скучные люди и сидят в своем поместье, составляя компанию друг другу.

Интересно, о чем можно разговаривать, если нет постоянного притока новых людей, с которыми можно поговорить или о которых можно посплетничать? Мысль эта неожиданно показалась ей унизительной. Неужели это все, чем она является? Собирательница сплетен.

— Он не только удалился в сельскую глубинку со своей молодой женой, но, став графом, настоял на том, чтобы его овдовевшая сестра Беатрис Хикстон-Таббс с сыном и дочерью переехала к ним жить, — добавила Элинор, заметив, что у нее самой были более высокие цели.

Значит, Джостен был щедрым человеком. Тем лучше. Но ее интересовал не он, а его брат.

— Понятно. А что ты знаешь о его младшем брате, Эдварде? Расскажи мне.

— Он явно подходит на роль претендента, — по-деловому сказала Элинор. — Он капитан флота. Вернее, был им. Он вышел в отставку после разгрома Наполеона при Ватерлоо, несмотря на то что адмиралтейство настойчиво уговаривало его остаться, хотя теперь больше не нужно пускать на дно французские или испанские корабли. — Элинор понизила голос. — И если уж речь зашла об этом, то ходят слухи, будто он получил большую капитанскую компенсацию за полученные ранения.

— Ранения? — воскликнула Лидия. Насколько серьезно он был ранен? Она так встревожилась, что даже не заметила, что не задала самого важного вопроса: — С ним все в порядке?