Минуты будничных озарений - Франческо Пикколо

жизнелюбивыми венесуэльцами, интересующимися политикой и искусством. Они берутся за любую работу, чтобы прокормиться, живут нелегально. «В Италии, – неожиданно сказала дочка, меняя тему разговора и глядя мне прямо в глаза, – они могли бы получить въездную визу, как любой венесуэлец. Так что, папа, – продолжила она как само собой разумеющееся, и в глазах у нее сверкнуло опасение за судьбы мира, – если бы мы приютили этих двух ребят у себя на какое-то время и ты нашел бы им работу, было бы здорово. Правда?»

Я понял, что она просит меня о том, о чем давно уже думала, и успела, очевидно, обсудить это с двумя венесуэльскими нелегалами. И ответил: «Посмотрим».

«Посмотрим» – значит, поговорим потом, может быть, после того, как твой гуманитарный пыл немного остынет после римской еды и комфорта. Но она настаивала: «Ты это сделаешь, правда? Ты поможешь им, правда?»

И я понял, что она настроена серьезно (я сразу понял это, но предпочел сказать: «Посмотрим»). И добавил: «Хорошо, мы могли бы приютить их, и в обмен на еду и кров они могли бы стать нашей прислугой, выполнять разные поручения и вскоре выучить фразу, которую я мечтаю услышать с детства, которую произносит кто-то, когда я просыпаюсь и пью кофе: «Что господин изволит сегодня на обед?» (На самом деле, подумал я, я даже не встану пить кофе, мне подаст его в постель один из двух венесуэльцев.) Дочка посмотрела на меня и рассмеялась: «Ты всегда шутишь, даже когда мы говорим серьезно». Я и не думал шутить, но у меня хватило ума, что в тот момент лучше сказать, что я шучу. «Было бы хорошо, – продолжала она, – приютить их на некоторое время (она не уточнила на какое), показать им Рим, найти для них хорошую работу, тебе с твоими связями это сделать нетрудно, и когда они устроятся, мы поможем им снять небольшую квартиру или комнату. Что скажешь, папа? Ты согласен? Поможем им? Сделаем доброе дело, да?»

Она смотрела мне прямо в глаза, заглядывала в глубину души своего отца, ожидая его согласия и уверенная в нем. Я отвечал ей взглядом, думая о двух венесуэльцах, которые собирались жить в нашем доме неизвестно как долго. И пока они будут осматривать город, мне предстояло найти им неплохую работу и потом, но не сразу, удобное место, куда бы они могли переехать. И поскольку она старалась заглянуть мне в душу, я пытался оградить душу щитом, чтобы она ничего там не увидела. Я неуверенно отвечал: «Было бы хорошо, да», но в моей голове вертелись всего два слова – простые, понятные, эффективные. Я не мог произнести их под убежденным взглядом дочери и в то же время не мог думать ни о чем другом.

Я думал: «Черта с два».

Мне сказали, что газеты умерли, кино умерло, литература умерла, левое движение умерло, школа умерла, телевидение умерло, Италия умерла, искусство умерло, даже мода умерла.

Достаточно одного дня для долгой жизни. Достаточно понять, почувствовать это однажды, с того момента, как открываются глаза, и до того, как они закрываются вечером. Каждый жест, аромат, вкус, воздух, погода, ткань, дорога, человек рядом, панорама, ветер, дверь, улыбка. Да вообще все. Жизнь не кончается, если удается осмыслить каждый отдельный момент одного только дня.

Сноски

1

Телепасс (Telepass) – электронное устройство для автоматической оплаты проезда по платным дорогам. С его помощью можно безостановочно проезжать через пункты взимания платы.