Избранница горца - Карен Монинг

— Багажа нет, — и сняла с брелка ключ от машины. Кейон обошел машину сзади и начал отвязывать зеркало.

— Мы не можем забрать его с собой!

Она с опозданием сообразила, что умнее было бы направиться в один из крошечных неприметных мотелей на окраине, в которых никого ничем не удивишь и где никто о тебе не расскажет. Но «Шератон» был единственным отелем, в котором она останавливалась (во время семинара по археологии прошлым летом), и, когда они выехали из кампуса, Джесси направилась сюда, двигаясь на автопилоте. Она была слишком занята попытками защититься, чтобы как следует подумать. Достаточно было и того, что придется как-то провести Кейона в номер, не привлекая излишнего внимания. Им нужно быть как можно незаметнее. Брать с собой зеркало просто непозволительно. Однако оставлять его в машине тоже нельзя.

А Кейон снова сказал:

— Предоставь это мне, женщина.

И тогда, ощущая жуткую тянущую пустоту в животе, она поняла, что появление полиции и последующий арест — это вопрос времени.

Тут же, словно зловещее предзнаменование, раздался вой сирены в нескольких кварталах от них.

Джесси вздрогнула.

О да. Всего лишь вопрос времени.

Он по-прежнему обладал им. Черт побери, он обладал им!

С ним все в порядке. Это с ней что-то не так.

Одной рукой Кейон нес зеркало, зажав его под мышкой, другой обнимал свою женщину и вел ее к ярко освещенному жилищу.

Господи, как здорово оказаться на свободе! Шагать рядом с такой женщиной. Быть живым — это рай на земле!

Даже зная, что за тобой охотятся. Даже зная, что ждет тебя впереди. Это было гораздо больше, чем он мог надеяться получить, когда игра зашла так далеко.

Ее город был похож на то, что он видел в Лондоне, с несколькими небольшими отличиями. Оба города были огромными, густонаселенными, заполненными машинами и людьми, которые сновали туда-сюда. Но дома в ее городе были выше, чем те, что он видел из окна в кабинете Лукана.

Они шагали к жилищу, которое выбрала Джесси. Кейон продолжал диктовать приказы, используя Глас. «Не смотрите на нас. Прочь с дороги. Не замечайте зеркало. Нас здесь нет».

Заклятия памяти были крайне сложными и могли привести к жутким последствиям при малейшей ошибке. Гораздо легче было отвести людям глаза, чем заставить их забыть.

И все же неточные приказы вроде «нас здесь нет» были не вполне эффективны. Они служили в основном для того, чтобы спутать воспоминания, сделать их нечеткими. Для того чтобы Глас действительно подействовал, нужно было отдавать четкие приказы. Слишком сложные команды могли привести к путанице. Приказы, которые шли вразрез с основными убеждениями человека, могли причинить сильную боль.

— Почему бы тебе не постоять здесь, пока я сниму номер? — Джесси пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. — И тебе не надо меня держать, — сварливо добавила она. — Мне все равно некуда деваться.

Он улыбнулся. Это ему нравилось.

— Где?

— Что «где»?

— Где можно снять номер?

— А. Вон там, — указала она. — Подожди здесь.

— Перестань пытаться отдавать мне приказы, женщина. — Горец снова попробовал использовать Глас, предположив, что раньше что-то могло помешать его магии сработать.

— А ты перестань приказывать мне перестать отдавать тебе приказы, — раздраженно ответила Джесси. — Я просто пытаюсь помочь.

— В день, когда мне придется просить помощи у женщины, я предпочту умереть.

Она смерила его взглядом.

— Вообще-то было бы неплоха, если бы мужчины чаще так думали. Но тебе стоит оставить выходки вроде «я Тарзан, а ты — Джейн».

Он понятия не имел, о чем она болтает, но это не имело значения. Значение имела только комната, которая была им нужна.

Кейон проводил девушку туда, куда она показывала, к «РЕГИСТРАЦИИ КЛИЕНТОВ», и осторожно прислонил зеркало к низкой деревянной стойке.

Элегантный рыжеволосый мужчина, около сорока, со щеточкой усов над верхней губой, выглядел так, словно в это время суток ему бы очень хотелось оказаться где угодно, только не здесь.

— Ты дашь нам комнату. Быстро. И перестанешь на меня смотреть.

Стоящая рядом Джесси торопливо добавила:

— Простите его, пожалуйста. Он бывает немного грубо… О господи! — Когда клерк за конторкой без малейших возражений принялся заполнять бумаги, она запнулась, замолчала и перевела взгляд на Кейона. — Люди подчиняются тебе, словно ты какой-то… ну, бог… или вроде того.

— Представь себе.

«В свое время, девочка, я и был богом».

— Не могу.

— В этом я совершенно не сомневаюсь, — сухо ответил он.

— Ладно, но почему они это делают?

— Может быть, потому, девочка, что они узнают Мужчину среди мужчин. — Он просто не мог не поддразнить ее. — Мужчину с большой буквы «М».

Джесси закатила глаза, как он и ожидал.

Кейон подавил улыбку. Не было смысла объяснять ей, что такое Глас. Она не поняла бы этого, потому что сама неподвластна его приказам. Невероятно. Его веселье утихло. Он прищурился и в сотый раз принялся рассматривать ее, пытаясь определить что-то — хоть что-то, — что отличало бы ее от других и могло объяснить ее нечувствительность к Гласу.

Ни черта он не смог рассмотреть. Из всех девиц, которых Судьба могла бы сделать его нечаянными спасительницами, лишенная чувства юмора сучка послала ему ту, которую он не мог контролировать.

— Мне нужна только кредитная карта, — сказал мужчина за стойкой.

Кейон открыл было рот, чтобы снова воспользоваться Гласом, но Джессика уже что-то протягивала служащему. Он понятия не имел что. Поэтому просто пожал плечами. Пусть почувствует себя нужной, он не станет мешать. Кейон знал, что женщины тоже любят ощущать свою значимость. Вот только он предпочитал, чтобы их значимость проявлялась иным способом.

В его постели. Когда он входит в них.

А эта девушка, ох, она делала с ним нечто странное. Чуть более легкий вариант того электрического разряда, который пронзил Кейона, когда он впервые прикоснулся к Джесси, повторялся всякий раз, как он касался ее. И от этого он просто не мог не прикасаться к ней. Все то время, что она висела у него на плече, он чувствовал легкие разряды, которые пронзали его тело. Где бы ни соприкасались их тела, Кейону казалось, что у него под кожей искрит маленькая молния.

Он знал, что девушка чувствует то же самое, хоть и притворяется, что это не так. Когда Кейон нахально касался ее попки и не только, он был готов к возмущению, злости, яростной ссоре. И он это заслужил. Никогда раньше он не вел себя так с женщиной — по крайней мере до того, как они становились любовниками. И все-таки каким-то непостижимым образом он знал, что она не станет на него нападать.