Погоня за радугой - Ребекка Тейт

Мэтью разлил привезенный из поездки на конференцию в Париж коньяк. Друзья подняли бокалы.

— Что ж… — Дэвид задумался, — здоровья тебе пожелали, с любовью у тебя все в порядке. Желаю тебе доказать гипотезу Римана!

— Сразу видно, что в комнате остались одни математики, — засмеялся Мэтью.

Друзья пригубили коньяк.

— Отличная вещь, у нас такого не купишь. — Фил слыл знатоком крепкого алкоголя.

— Хозяин клялся, что его поставляют ему прямо с виноградников. Он предлагал мне купить сорокалетний, но молодым математикам столько не платят.

Дэвид оживился.

— Тем больше причин расправиться с Риманом. Получишь приз от Института Клея.

— Да уж, от миллиона долларов я бы не отказался. Осталось доказать, что Риман был прав. И чертовы нули чертовой дзета-функции распределяются именно так, как он думал.

— Можно еще доказать, что он был не прав, — присоединился к разговору Фил.

— Но в этом случае лучше тебе сразу уехать куда-нибудь в пустыню, — посоветовал Дэвид. — Все, кто занимается теорией чисел, объявят на тебя охоту.

— Точно-точно, — засмеялся Фил. — Если представить, сколько всего уже успели доказать, исходя из того что гипотеза правильная.

— И миллиона долларов за опровержение не положено. Кстати, Мэтью, а как бы ты потратил миллион?

— Его сначала получить надо, но, уж поверьте, я не растеряюсь. — Мэтью отсалютовал друзьям бокалом.

— Не то что этот русский — Перельман, который в 2006-м уже отказался от Филдса.

Премия Филдса — аналог Нобелевской премии для математиков — была заветной мечтой каждого молодого ученого.

— Он что, опять в своих лесах? Странный человек — ему не нужен миллион долларов. — Фил недоуменно покачал головой.

— А вдруг он прав? Если таким и должен быть настоящий ученый? — разгорячился Дэвид. — У нас у всех в голове только: где взять кредит на дом, какую купить машину, куда поехать в отпуск. Неудивительно, что гипотезу Римана никто не может доказать с 1859 года. Перельман восемь лет нигде не работал и думал только над своим драгоценным Пуанкаре — и вот результат.

— По-моему, у этого Перельмана просто не все дома. Если миллион не нужен лично ему, отдал бы на благотворительность. Я думаю, в России есть куда потратить такие деньги. Не приехав на получение, он проявил неуважение ко всем математикам. Тоже мне, гений! — Мэтью налил себе еще немного коньяка.

— Да, он гений, а ты просто завидуешь!

Мэтью приподнялся в кресле, чтобы ответить что-то резкое, но вдруг рассмеялся.

— Ты прав, друг мой, завидую. И ничего не могу с этим поделать.

— Мальчики, нам без вас скучно! — В гостиную вошла Дайана. — Сколько можно от нас тут прятаться?

— Мы идем, дорогая. — Мэтью встал с кресла, не забыв прихватить с собой коньяк.

Дэвид за время разговора с друзьями позабыл о Стейси, но стоило ему войти в соседнюю комнату, где женщины, расположившись в причудливых креслах и на кушетке, пили кофе и ели крохотные бисквитные пирожные, как все ощущения — будто в его жизни происходит нечто очень важное — вернулись.

Стейси была на диво хороша в своем наряде. Элегантна и просто красива. Ее рыжие волосы, которые она как-то по-особенному скрепила блестящей заколкой на затылке, сияли в свете ламп. Дэвид даже приостановился на пороге, глядя на Стейси, так что Филу пришлось подтолкнуть его в спину.

На низком стеклянном столике стоял открытый ноутбук, а на его экране виднелась мелкая россыпь каких-то картинок. Дэвид вспомнил, что Стейси обещала показать Дайане свои работы.

Дайана, словно услыхав его мысли, сама об этом заговорила:

— Мы тут посмотрели фотографии работ Стейси. Это просто потрясающе!

— Да, — подтвердила Келли. — Вы все знаете, что я скептически отношусь к современному искусству. Но в этих работах есть душа.

— Вы меня перехваливаете! — смутилась Стейси.

— Нет, дорогая, даже не думаю. — Келли говорила серьезно. — Поверьте, гораздо честнее высказать свое истинное мнение, чем льстить. Творцу тогда удобнее ориентироваться. Да любому человеку лесть не всегда полезна. Конечно, бывает, что хвалят, руководствуясь родственными чувствами, поддерживая… Но в этом нуждается каждый из нас. И обычно так поступают родственники. Я же вам не родня, мы всего пару часов как знакомы. Так что примите мои слова не как комплимент, а как данность.

— Она так и пациентов режет — без сомнений, — сообщил Фил, и все рассмеялись.

Стейси по-прежнему выглядела смущенной и вместе с тем довольной. И Дэвид поймал себя на мысли, что ему нравится, когда ее хвалят. Он почти что… гордился ею.

Вечеринка затянулась, и только около полуночи Стейси и Дэвид покинули гостеприимный дом Джонсов. Вызванное такси тихонько урчало мотором. Дэвид уселся на некотором расстоянии от Стейси — к счастью, размеры заднего сиденья это позволяли, — и уставился в окно. Кажется, задремал, а может, притворялся.

Стейси молчала. Вечер был восхитителен, и вместе с тем окончательно выбил ее из колеи. Что теперь делать? Она почувствовала присутствие Дэвида рядом, как не чувствовала никого до этого. Он был такой настоящий, но он жених ее сестры…

Стейси смотрела, как летит мимо размытый фонарный свет, как мерцают желтым светофоры на перекрестках. Нужно как можно скорее возвращаться домой. Пока еще не поздно. Пока она еще может убежать.

Такси остановилось у дома Дэвида. Он очнулся и расплатился. Пока он отпирал дверь коттеджа, Стейси стояла рядом и мучительно думала: что же теперь делать?

Они вошли в холл. Стейси увидела размытое движение в полутьме — Дэвид потянулся к выключателю — и попросила:

— Подожди, не включай свет.

Она выпила шампанского и вина, и голова немного кружилась. От Дэвида тонко и вкусно пахло коньяком. Стейси стояла в полутьме и молчала.

— Ты что-то хотела? — спросил Дэвид.

Она видела его светлую фигуру на фоне темной двери. Через окна падал свет от фонарей на улице, так что было не совсем темно.

— Да… Я хотела сказать тебе спасибо.

— За что?

— За то, что пригласил меня сегодня. Это было очень важно для меня.

— Почему? — негромко осведомился Дэвид.

— Мне сложно объяснить. — Стейси мяла ремешок сумочки. — Я… Я давно так хорошо себя не чувствовала. — Она зажмурилась и призналась: — Это потому, что ты был рядом. — Признание слетело с губ легко, как бабочка с цветка.

Дэвид шумно вздохнул и сделал шаг вперед, стукнули ботинки.

— Стейси…

— Подожди. — Она открыла глаза. — Только не зажигай свет. В детстве мы с Лолой всегда делились тайнами в темноте. Я вообще хочу тебя поблагодарить. За все. Я не знаю, что ты делаешь, но, пока я гощу у тебя, мне стало гораздо легче. Пусть я и запуталась кое в чем, но ты дал мне надежду.