Ст. лейтенант. Назад в СССР. Книга 11. Часть 2 - Максим Гаусс

такой относительно короткий срок их и разговорить толком не удалось. Ну, ладно Вильямс — того давно КГБ обрабатывает и за прошедшее время наверняка удалось узнать немало. Да что там, львиная доля полученной от него информации касательно сил оппозиции и планов ЦРУ относительно Афгана, была использована для того, чтобы форсировать ход афганской кампании. Али Хадид, секретные документы, ПЗРК Стингер… Это ключевые моменты!

А теперь получалось… Что, выудили из него все нужное и отдали обратно за ненадобностью? Мол, жест доброй воли⁈ Но эта гнида просто так не успокоится — мы с ним еще встретимся! И теперь разговор с ним у меня будет короткий — пуля.

Ладно. Но второго-то американца зачем отдали? Тот наверняка ещё более важная персона, был в Сирии незаконно и действовал совсем не на благо с сирийского народа. Важнейшие документы при нем наверняка касались положения сил и ближайших планов относительно всей республики. Не зря же он пытался их сжечь! Да его нельзя было так просто отдавать, ни при каких обстоятельствах. А если и так… То в обмен на что? Что такого ценного могло предложить ЦРУ?

Да, подобные решения и действия, это все в духе СССР периода руководства товарища «Меченого». Что же, опять Горбачев подумал-подумал и лег под Америку? Все надеется с Западом подружиться, добиться нормальных отношений… Тьфу, да этого никогда не будет! Вся история буквально пропитана доказательствами того, что Москва и Вашингтон друзьями не будут никогда!

— Макс, ты чего? — раздался взволнованный голос Лены позади меня. — На тебе лица нет! Что-то случилось?

— Да, так… — я угрюмо качнул головой. — На службе неприятности. Даже не неприятности, а цирк.

— Расскажи! — она подошла ко мне ещё ближе и обняла за пояс.

— Ну, это все долгая история, да и не могу я тебе все подробности рассказывать… Ладно, у меня от тебя секретов нет. В общем, ранее я участвовал в двух сложных операциях, одна была ещё летом прошлого года в Афганистане, другая в Сирии, буквально пару недель назад. Нам удалось захватить ценных американских военных советников, сначала одного, потом другого. И это большой успех. Да только его плоды были под большим сомнением… А сейчас мой командир сообщает, что наше правительство пошло на поводу у Америки и просто обменяло обоих. Как будто бы это такой пустяк — они магазин с хлебом обчистили. Я просто не понимаю, почему… Зачем⁈

— Хм… Действительно, глупо. Ну, может есть обстоятельства, о которых ты не знаешь?

— Не знаю… Боюсь, что в этом деле мы сильно уступили. Буквально продались… А этого делать было нельзя! Никак нельзя! Особенно теперь. Взяв Афган, мы всему миру, всей этой гнилой Европе и Америке жёстко объявили, что нас не волнует то, что они там нам пытаются навязать. Что они о нас думают. Советский Союз — это грозная сила на мировой арене и нас должны уважать и боятся! Что наши решения продиктованы с позиции силы и решительности, что нас не волнует коллективное НАТО-вское тявканье. Если СССР решил, так и будет. Без всяких отступлений… Афган наш, а в Сирии мы по приглашению официального правительства. Что мы пришли туда помочь навести порядок и мы это сделаем без всяких сомнений! А теперь, сделав такой откровенно слабый ход, мы вновь откатились назад. Я уверен, за океаном найдут способ все коварно обратить против нас! Снова… И ради чего мы тогда под пули тогда лезем?

— Какая-то бессмыслица… — отозвалась Лена. — И что теперь?

— Пока ничего. В Сирии все неопределенно. И продлится это еще неизвестно сколько. Республику несколько месяцев накачивали оружием, финансировали банды боевиков-исламистов, хотели сделать вторым Афганистаном… Это не удалось! Однако все очень сложно… Мне интересен, какой же там был ответ ЦРУ…

— М-м… Так, давай-ка сменим тему? — Лена приблизилась ко мне. — Ты сейчас не в Сирии, а здесь. Со мной. Командиру доложил?

— Доложил.

— Значит, все. Ты в отпуске, вообще-то.

— Я помню. Просто забываю.

— Ничего, пройдет. Я помню, когда начиналась война в Афганистане, папа тоже таким был, все время возмущался, переживал и ругался. Сейчас не это главное, тем более, что ты ничего толком и не знаешь.

— Да, согласен. Лейтенант, это вовсе не генерал, много не нарешает. Ладно, все равно я ни на что повлиять не могу.

— Вот правильно! И нечего себя накручивать…

Я выдохнул, затем обнял ее. Мы поцеловались.

— Так, давай-ка чаю выпьем? А то привез в гости, а сам опять мозгами на службе!

— Не откажусь.

Мы отправились на кухню.

У мамы как всегда, когда она была одна, холодильник был полупустой — ну а зачем ей одной себе наготавливать? Много ли надо одной женщине? К тому же, я о нашем приезде ее и не оповещал. Хотел сюрприз сделать.

— Максим, давно хотела спросить, — осторожно спросила Лена. — А где твой отец?

— О! Хороший вопрос… — отозвался я, ставя чайник на печку. — С ним вообще интересная история получается. Когда мне тринадцать лет было, бросил он нас. Был и пропал. Мама всегда говорила, что его обстоятельства вынудили, что иначе было нельзя. Но я не верил. Его не было несколько лет, а в прошлом году он внезапно появился. Приезжаю домой, а он на кухне сидит и чай пьет. Ну, он конечно, все рассказал… Извинялся. Выяснилось, что последние годы он в Германии живёт, что у него там квартира своя. Что, мол, за нами вернулся. История, конечно, очень странная… Вроде как он в Арктике был, исследовательскими проектами занимался, что там у них что-то произошло. Запрет какой-то был. Может и так, может действительно он и не причем. Но я все равно сильно на него обижен был все эти годы.

— Да-а, вот так история. А сейчас он где?

— Ну, мама переезжать не захотела, а мне по службе никак нельзя. Он и уехал. Обратно, в свою Германию. Никакой связи у меня с ним нет.

— Ясно… Мне тоже отца не хватало. Я в первую очередь с прапорщиком советской армии жила, а не с отцом. Он ко мне редко открытые чувства проявлял. Хотя любил больше всего на свете.

— Ещё бы… Видела бы ты, как он сорвался, когда узнал, что вертушка на которой летели геологи, аварийно села в где-то в горах, недалеко от границы. А я видел. Его