Тайна пурпурного тумана. Водоворот - Янь Цзин

– Я бы хотел, чтобы у моего сына был такой учитель, как вы.

Его младший брат выкрикнул:

– Брат, ты не представляешь, что этот мужик и Лю Юн сделали! Они… – но прежде, чем успел договорить, ему прилетел мощный подзатыльник.

– А ну, молчать! И зови его учителем!

– Ай… учитель… хорошо! – подростки вокруг главаря в недоумении опустили головы.

Чэн Ю на мгновение задумался. Затем вынул из сумки свернутый лист бумаги и протянул его гостю.

– Изначально этот рисунок предназначался Лю Юну, но лучше будет, если я отдам его вам.

Тот медленно развернул лист и увидел рисунок в традиционном китайском стиле: могучий тигр спускается с горы. Глаза зверя были полны нежности и любви. Он склонил морду к земле, будто вдыхал аромат светло-розового цветка. Внизу была подпись:

А в сердце у меня Тигр,

что аромат вдыхает роз[10].

В подарок от Чэн Ю.

Эта картина в точности отражала то, как себя ощущал старший брат хулигана. Как Чэн Ю смог об этом узнать? Как ему удавалось перевернуть все внутри того человека? Возможно, он вспомнил юность, когда эмоции переполняют сознание и смятение пошатывает твой мир? Если бы в то время он встретил Чэн Ю, сложилась бы его жизнь иначе?

Чэн Ю сел на свой мотоцикл, надел шлем и завел мотор. Победно взревев, мотоцикл помчался по извилистой горной дороге.

Струны скрипки

1

Луч прожектора был направлен в центр сцены лекционного зала школы Наньшань, в воздухе витало ожидание. Чэн Ю сидел в одном из первых рядов. Следующим в программе должен был выступать соло Цинь Шэн. В зале было много первокурсниц, которые оживленно обсуждали предстоящее выступление.

– Никогда бы не подумал, что у такого классического инструмента, как скрипка, будет столько поклонников, – обратился Чэн Ю к сидящей рядом с ним Лин.

– Вы, наверное, никогда не слушали электронную скрипку. Она сочетает в себе элементы классического и современного звучания. Цин Шэн потрясно на ней играет, – мягко улыбнулась Лин. – Мелодия электронной скрипки завораживает, и Цинь Шэн мастерски добавляет нотки популярных песен в классику. Поэтому его считают самым выдающимся и перспективным молодым скрипачом Китая.

Чэн Ю восхищенно кивнул.

На сцену вышел юноша с густыми волнистыми черными волосами, блестящими в луче прожектора. На нем была белая хлопчатобумажная рубашка, кожаные ботинки и рваные джинсы «Levi’s». В руках он держал скрипку. Глаза музыканта ярко блестели, и Чэн Ю подумал, что редко видел у кого-то такой ясный, но спокойный взгляд. Он был похож на тихое озеро, а не на бушующее море. Эти глаза отражали его характер: спокойствие и сосредоточенность. И, казалось, невозможно было представить, что такой тихий юноша может так виртуозно играть на скрипке. В зале послышались приветственные возгласы и аплодисменты.

– «Пляска ведьм» Николо Паганини состоит из быстрой и энергичной мелодии, поэтому ее часто выбирают в качестве демонстрации своих навыков, – тихо произнесла Лин. Она не просто пришла посмотреть выступление, а являлась организатором мероприятия, поэтому сидела в первых рядах вместе с Чэн Ю.

Тот был озадачен. Как всего одна композиция могла продемонстрировать все навыки?

Музыкант поклонился, расположил скрипку на левом плече, поднял смычок и начал играть. Его рука то ускорялась, то замедлялась, как будто он окунался то в бурное, то в тихое течение реки. Смычок словно парил в воздухе, и звуки прекрасной мелодии разносились по всему лекционному залу. Чэн Ю восторженно слушал, и ему казалось, что ведьмы окружили его в своем танце. Их движения завораживали, и через музыку он будто мог увидеть, как танец менялся. Сердце у него забилось сильнее, словно все его тело двигалось в такт мелодии. В самом зале, кроме скрипки в руках Цинь Шэна, не было слышно ни звука. А ведьмы будто кружились, подпрыгивали и метались, производя шум и гам. И вот скрипач красивым жестом отнял смычок, и мелодия закончилась. Словно волшебник, он отдал приказ, и ведьмы, откликаясь на его призыв, исчезли в деревянном корпусе скрипки.

Лин взглянула на часы.

– Всего лишь пять минут и семь секунд! Теперь я понимаю, что музыкой, как заклинанием, можно влиять на души людей! – произнесла она, глядя на Чэн Ю с улыбкой.

– Цинь Шэн! Цинь Шэн! Цинь Шэн! – ликовали слушатели.

Но выражение лица музыканта по-прежнему оставалось равнодушным. Он снова поклонился и приготовился к исполнению следующей композиции.

– Дальше будет «Transcendence» Линдси Стирлинг. Это мелодия в поп-стиле специально для скрипки. Каждый раз, когда я ее слышу, сердце готово разорваться от переизбытка чувств, – Лин в предвкушении смотрела на сцену.

Чэн Ю улыбнулся.

– Страсть одинаково важна как для выступления на сцене, так и в терапии.

Первая нота громко и уверенно потрясла пространство, а затем мелодия заполнила собой весь зал, словно струящаяся река. Все приготовились быть покоренными музыкой, но внезапно звуки скрипки оборвались.

Чэн Ю увидел побледневшее лицо Цинь Шэна. Руки музыканта, зажавшие смычок и струны, дрожали, а былая река, несущая мелодию, словно пересохла и исчезла.

Пять секунд… десять секунд… Мир замер.

Слушатели сначала подумали, что, возможно, возникла проблема с оборудованием, и терпеливо ждали продолжения. Лин поспешила за кулисы. Однако Чэн Ю видел в глазах Цинь Шэна панику и смущение, будто тот стоял на суде. Он был один, освещенный прожектором, беспомощный и напуганный.

В этот момент Цинь Шэн внезапно потерял способность играть.

2

– Господин Чэн, а что, если однажды вы больше не сможете рисовать? – с любопытством спросила Лин, глядя на Чэн Ю, который торопливо водил кистью по холсту.

– Не могу себе такого представить. Считаю, что мое жизненное благополучие отчасти зависит от способности рисовать, – спокойно ответил он.

– Музыкант внезапно потерял способность играть. После всех медицинских исследований не было обнаружено никаких патологий, тем не менее его мышцы отказывают каждый раз, когда он берет скрипку в руки. Значит, это как-то связано с его психологическим состоянием. Должны ли мы сначала обсудить это с его родителями или сразу назначить Цинь Шэну время консультации? – предложила Лин.

– Лин, а может, ты просто хочешь взять у него автограф? – Чэн Ю отложил кисть и с улыбкой взглянул на помощницу. – На самом деле я вижу, как сильно ты изменилась. Ты становишься все ближе к пациентам. И искренне хочешь им помочь. Это прекрасная перемена.

Улыбка Чэн Ю была похожа на яркий луч света, на который Лин не могла долго смотреть без опасения ослепнуть. Но