Изуродованная любовь - Джорджия Карр

Я нахмурилась, пребывая в замешательстве.

- Ты сожалеешь?

- Тебе нужно отдохнуть.

- Мне никогда не позволят покинуть этот замок?

- Я не могу отпустить тебя, Лена, - прошептал он.

И я пришла в ярость.

- Даже женщина, которая посадила меня в клетку и заставила меня подчиниться ее сексуальным требованиям, не заставляла меня нескончаемо мучиться.

Я услышала, как отодвинулся стул. Затем последовал приглушенный звук его обуви по потертому ковру. Его дыхание обдало мою шею, излучая тепло. И он прошептал мне на ухо:

- Я никогда не делал вид, что лучше, чем она.

Мой голос был тише шепота.

- Пожалуйста, позволь мне уйти.

- Я не могу, - тихо проговорил он, а затем его тепло исчезло. Я слышала мягкие звуки его шагов. Слышала, как он снова уселся на стул. И почувствовала пустоту внутри. Неужели это моя будущая жизнь? Неужели я никогда отсюда не уеду? Навсегда останусь его игрушкой? А как же Николай, если я даже не могу написать ему?

- Неужели ты не понимаешь, что я никогда не смогу быть счастливой здесь… без Николая. Он – это часть меня.

Глубоко в его горле послышалось рычание, как у животного, которое испытывает страшную боль и хочет отогнать того, кто приближается. Он поднял руку, будто собирался дотронуться до моего лица, но затем опустил ее. Это был жест поражения.

- Год. Ты сможешь уехать через год, - слова вырвались из него.

Будет ли Николай в состоянии прождать целый год? Нет, он не сможет. Я издала тихий звук.

- В чем дело? – спросил он.

- Мой брат… Он страдает в своем гнезде из шипов. Мой отец использует его. Мое письмо будет для него единственной радостью. Можешь ли ты позволить мне хотя бы писать ему?

- Ты можешь писать своему брату и отдавать письма Мисти, чтобы она отправляла их. Скажи ей записывать почтовые затраты как мелкие расходы.

Я кивнула. Но это все равно не казалось победой.

- Теперь отдыхай.

Год. Я закрыла глаза и практически сразу уснула. Пока я спала, у меня было такое ощущение, будто чья-то рука удерживала мою. Она была знакомой и сильной. Я вцепилась в нее, но утром я оказалась одна.

Глава 22

Через два дня я снова была в порядке. Несгибаемыми и покрытыми волдырями пальцами написала длинное письмо Николаю и отдала его Мисти.

- Я принесу тебе квитанцию, - сказала она.

- Ох, да, пожалуйста, - сказала я, радуясь, что наконец-то получу доказательство того, что мое письмо отправлено.

В тот же день я получила квитанцию. Адрес почтового отделения был вырезан из нее. Такое ощущение, что я не должна была знать, где нахожусь.

Моя лодыжка все еще была опухшей, но Мисти принесла мне костыли, и я могла ковылять по замку. Сиб частенько спал в моей комнате. Гай приходил ко мне порой по два или три раза в день, но между нами появилось какое-то новое напряжение. Всякий раз, когда он случайно касался моей кожи, я чувствовала, будто горю. Я быстро отдергивала руку, и, казалось, он был недоволен моей реакцией.

На третий день Гай пришел ко мне в комнату посреди ночи. Открыл дверь и встал в проеме. Он был одет в халат. Хоть я теперь и была настороженной и не доверяла ему, мое тело взывало к нему другого конца пустой комнаты. Я почувствовала, как у меня пересохло во рту от страстного желания. Я смотрела, как он медленно, будто крадучись, идет по комнате.

Возбуждающая энергетика теплой струйкой просочилась в мой живот. Дыхание вырывалось сквозь губы. Черт побери, я хотела этого мужчину. Я так хотела его, что чувствовала, будто мои внутренности плавятся.

Я смотрела на него широко открытыми жаждущими глазами.

Мои губы приоткрылись, когда он стянул одеяло и его взгляд опустился вниз, туда, где собралась моя ночная рубашка. Нежно он задрал ее выше и посмотрел на треугольник кружев, натянутый между моими бедрами. Он стащил мои трусики вниз по бедрам и очень осторожно по опухшей лодыжке. Затем взобрался на постель и раздвинул ноги.

- Черт подери, Лена, ты чертовски меня напугала, - хрипло пробормотал он, затем опустил голову, поместив свой рот на мой клитор, и всосал его так, как умирающий от жажды испивает из освежающего источника. Его пальцы впились в меня, и он двигал своим языком так быстро, что мое тело извивалось и билось, подобно выловленной рыбе. Я забыла абсолютно обо всем, кроме него. Я схватила его за волосы и, обвив ногами, направила Гая, притянув его лицо ближе к моей плоти. Я обернула свои бедра вокруг его головы и терлась открытой киской напротив его рта, удушая его и лишая подвижности. Волны ощущений прокатывались сквозь меня. Я застонала и задрожала от оргазма.

Он повернул меня на бок и лег позади. Его руки обняли меня за талию.

- Я хочу, чтобы мой член был так глубоко в тебе, чтобы ты чувствовала, будто он вырывается из твоего рта, - сказал он и подтянул мои ноги к груди так, чтобы его эрекция прижалась к моей влажности. А затем пронзил меня.

- Оох, - выдохнула я.

Прежде чем я смогла восстановить дыхание, он толкнулся глубже, и в моей голове возникла случайная мысль – он дома. Наконец-то.

- Ты скучала по моему члену?

- Да, - я стиснула твердый стержень внутри себя.

- Отлично, потому что я чертовски соскучился по твоему влагалищу.

Он двигался спокойно, в медленном и страстном ритме. Я чувствовала, как бьется его сердце, и едва различимые волны жара, исходящие от его пор, реализовали тайную фантазию, которая у меня была. Его пальцы переместились ко мне между ног и начали играть с моими влажными складками.

Я чувствовала холодную, гладкую маску рядом с моим виском и его ресницы, слегка касающиеся моей щеки. Каждая линия и фолликул каждого волоска на всем его теле шептали мне правду, и мое сердце болело, переполненное страстным желанием. Мягкий звук его дыхания дразнил мое ухо. «Теперь ты мне веришь?» - будто говорили они.

Тени в моей голове ожили, и меня охватила абсолютная уверенность в том, что я принадлежу ему. Он купил не только мое тело, но и мое сердце и душу. Я была его. Я имею в виду, что всегда была его. С самого моего рождения. Это походило на сказку, но было правдой. Моей правдой.

*****

Наступил декабрь, и все стали говорить о Рождестве. Они выглядели такими взволнованными. Я изумленно слушала. Было похоже, будто это самое особенное время. Рождество в России празднуется седьмого января, и мы не считали его столь же важным, как Новый год или Пасху. Мама рассказывала мне, что в Москве они ставили елки и украшали их мишурой и гирляндами.

Я спокойно слушала их планы. Наши с ними традиции казались такими разными. Миссис Литтлбелл пекла пироги с цукатами и орехами и складывала их на хранение в герметичные контейнеры. Рен говорил о том, чтобы поставить елку. Мисти придумывала оформление для нее.

- Здесь у нас будет елка? – спросила я.

- Ну, Гай не празднует Рождество, но у нас всегда стоит маленькая елочка в зале для завтрака. Мы кладем все подарки под нее и обмениваемся ими в рождественское утро. Затем миссис Литтлбелл готовит для всех нас совершенно особый рождественский ужин с огромной индейкой, которую нам никогда не удается доесть до конца.

Я нахмурилась.

- Все вы обмениваетесь подарками?

Мисти закусила губу.

- Да, но мы знаем, что у тебя нет денег, так что тебе не нужно ничего нам дарить.

Я стала ярко-красной от стыда.

*****

За ужином тем же вечером я приперла Гая к стенке.

- Все будут обмениваться подарками на Рождество, но у меня нет денег, чтобы кому-то что-то купить.

- Рождество? – проговорил он медленно, его взгляд вдруг стал пустым и мрачным. Выражение боли читалось в его глазах.

Я смотрела на него, удивленная внезапным проявлением муки.

- Разве ты не празднуешь Рождество?

- Нет, - сказал он, а затем произнес более мягко. – Больше нет.

- Почему?

Он проигнорировал мой вопрос.

- Значит, ты хочешь обменяться подарками с персоналом?

- Да.

Он кивнул, его рот скривился в подобии улыбки.

- Неплохая идея. Составь список всего, что тебе надо, а я поручу своему секретарю разослать их.

Я счастливо улыбнулась. Я точно знала, что хотела бы подарить каждому из них.

- Могу ли я сама выбрать оберточную бумагу?

Он посмотрел на меня с удивлением.

- Ты хочешь обернуть свои подарки?

- Конечно.

- Почему?

- Потому, что так будет интереснее.

- Понятно. Тебе нравится Рождество?

- Да, на самом деле я жду всего этого с нетерпением. Моя семья никогда не праздновала Рождество. У нас никогда не было подарков и елки, даже при том, что мы жили рядом с еловым лесом. Мисти сказала, что у нас будет небольшая елка в зале для завтраков. И мы все собираемся поставить наши подарки под нее. И еще у нас будет на ужин индейка. Ты не хотел бы к нам присоединиться? – спросила я взволнованно.

Какое-то время он молчал и просто смотрел на меня. А потом сказал:

- Это не очень хорошая идея. Но ты иди и повеселись.

*****