Последний долг - Пэппер Винтерс

ужасом, я наблюдала его агонию, чувствуя себя палачом. Взгляд его светло-карих глаз встретился с моим. В нём была надежда и мольба о помощи. Движения его стали вялые и заторможенные — пешка, навсегда сброшенная с шахматной доски.

— Ну как, Дэниель? Как это? Знать, что ты проиграл? — прохрипела я, хотя внутри была абсолютно спокойна. — Как это? Знать, что Уивер забрала твою мерзкую душонку?

Шанса ответить ему не представилось. Лицо его свело предсмертной судорогой, из груди вырвались хрипы, сердце подонка остановилось. И в эти последние секунды, прежде чем душа его покинула бренное тело, он зловеще зарычал, исторгая наполнявшую его ненависть.

А затем… пустота.

В палатке теперь был только один человек, не два.

Лишь я.

И я убила его.

Где-то в предрассветных сумерках взревел лев. Будто сама вселенная радовалась тому, что на одно чудовище, дышащее её воздухом, стало меньше. Кровь медленно сочилась из раны, растекаясь ещё тёплым пятном вокруг спицы, словно нечаянно пролитое на грудь вино.

Он дёрнулся.

И я возликовала.

Я убила своего первого Хоука.

Дэниель…

…

был мёртв.

ГЛАВА 8

Джетро

Неминуемый рассвет приветствовал меня в Алмаси Кипанга своим неправдоподобным цветом.

Прекрасно зная это место, я сказал водителю ждать меня в километре отсюда. Он подчинился, потому что доверял моему статусу. Моё же доверие было вызвано тем, что я ещё не заплатил парню. И платить не собирался, пока Нила не окажется живой в моих руках.

Он — мой пропуск к свободе, и я щедро вознагражу его за службу.

Трусцой преодолевая заросли высокой травы, окружающей лагерь, я надеялся, что высохшая кровь на одежде не привлечёт незваных хищников. Я ступил в мир, где клыки и когти были опаснее пули и пистолета.

Лагерь стоял, словно гигантский нарост, в центре пустоты. Вооруженная охрана патрулировала линию ограждения, но я знал другой путь и мог остаться незамеченным. Я использовал его в юности, когда общение с большим количеством людей изматывало меня. Кес нашел его — неохраняемый вход — и любезно показал путь, по которому я мог сбежать, чтобы обрести тишину и укрытие.

Пригнувшись, миновал главный вход и бросился к служебной зоне и помещениям для персонала. Беззвучно ступая и неглубоко дыша, я потянул за расшатанную деревянную панель и проскользнул в уборные. Либо охранники так и не обнаружили брешь в периметре, либо не собирались заниматься ремонтом и вдыхать вонь экскрементов.

Животные избегали запаха человеческих испражнений, а люди, которые хотели нас ограбить, не думали, что нужно следовать за зловонием.

Дым от затухающего костра потрескивал в центре лагеря. Уснувшие соплеменники и их семьи спали в гамаках, некоторые предпочитали спать под звездами. Я скривился, вспомнив церемонию, которая практически парализовала меня эмоционально.

Мне исполнилось пятнадцать лет.

Я стал невольным участником.

И это не помешало им накачать меня галлюциногенным ликером, погружая в барабанный ритм и песнопения.

Это подкосило меня больше, чем обычно. Я никогда не чувствовал себя таким раскованным и возбужденным, заводился от малейшего прикосновения и был переполнен самыми простыми эмоциями.

Я заперся на сутки, оставаясь в одиночестве и вдали от сексуально озабоченных людей. Но это не мешало мне доставлять себе удовольствие и изливать оргазм за оргазмом на пыльные африканские равнины.

Затаив дыхание, обхватил рукой больной бок. С каждым ударом сердца рана болезненно пульсировала, подчеркивая отсутствие отдыха и жар. У меня не хватит сил сражаться с множеством мужчин, если они проснутся.

Пробираясь на цыпочках между спящими телами, я вычислил, где находится Нила. Мне необходимо поторопиться, тогда у нас будет больше шансов выжить.

Но, в любом случае, мы снова будем вместе — независимо от того, что случится.

Одна женщина застонала и перевернулась во сне, обнимая чернокожего мужчину рядом с ней, единственным плюсом наркотика была безумная вялость. После страсти на уровне животных инстинктов они останутся на улице, пока жар африканского солнца не заставит их переместиться в помещение или не сожжет.

Сердце ушло в пятки, пока я пробирался между палатками и грузовыми контейнерами. Спальня Ката находилась на другой стороне комплекса, с наветренной стороны в отличном месте. Дэниель расположился в четырех палатках от него, гостевая палатка находилась рядом с ним.

Я устремил взгляд на треугольную палатку.

Свет.

Единственное жилище, где пробивался свет изнутри, словно пойманный в банку светлячок.

Потребовалось несколько минут, чтобы обойти по краю, пробираясь сквозь тени, избегая открытых пространств. Прислушался к звукам. Молил Бога, чтобы Нила не пострадала. И мечтал о пистолете, чтобы защитить ее.

Внутри палатки раздался шум. Тихий стук, за которым последовал женский стон.

Нила!

Я больше не мог ждать.

На моей стороне был момент неожиданности, но я также надеялся на справедливость и судьбу.

Пригнувшись под козырьком входа, я вошел внутрь.

Сердце ёкнуло.

И я раскрыл рот в недоумении.

Не может быть.

— Нила…

Ее голова поднялась. Она выглядела такой же дикой, как животные этой страны. Она сидела на корточках рядом с моим братом, руки были в крови, толстовка свисала с одного плеча, ноги обнажены и выставлены напоказ. Синяки портили фарфоровую кожу, царапины и шрамы, все это указывало на то, что она боролась, и я слишком поздно появился, чтобы предотвратить это.

Она дёрнулась в сторону, размахивая оружием, измазанным чем-то красным.

— Даже не… — начала было она, но затем сфокусировалась, и я почувствовал волну любви, хлынувшую на меня. — Джетро? Не может… Не может быть.

Пошатываясь, направился к ней, попеременно оглядывая свою полуголую женщину и тело моего мёртвого брата, член которого был всё ещё возбуждён и лежал на животе. Сердце ёкнуло, а по коже ледяной волной пробежали мурашки.

— Как… как это случилось?

Она была бледной, словно мел, и её трясло от адреналина. Я невольно перевёл взгляд к её обнажённому лобку, почувствовав моментально вспыхнувший