Метод Вильяма Д. Харта. Почти доктор - Эрих Баслей

– На самом деле очень даже приятная обстановка. Расслабляющая. Не то что у других врачей. Наверное, у вас какой-то особенный подход к лечению пациентов, поэтому у вас такой кабинет.

– В общем-то, вы совершенно правы, мистер Тимсли. Наша терапия будет заключаться в некой форме гипноза, абсолютно безвредной для вас. Поэтому, как приготовитесь, дайте мне знать.

– А вы мне ничего не внушите? Украсть там что-нибудь или нечто подобное?.. Шутка, доктор Харт, простите. Обстановка вашего кабинета, пожалуй, чересчур меня расслабила. Думаю, что я готов к терапии. Еще раз простите за мою вольность.

– Ничего страшного, – с искренней улыбкой произнес Вильям, – то, что вы не ощущаете себя скованно, очень важно. Раз вы готовы, тогда приступим.

Харт сосредоточил свое внимание на сидевшем в кресле пациенте и уже через несколько секунд находился в его бессознательном. Обстановка была самой обычной: небольшой частный дом, состоявший из трех комнат, ванной, кухни, чердака и подвала. Прежде чем переходить к поиску важных деталей, Вильям решил осмотреть дом целиком. Ничего особенного в глаза не бросилось. Он вернулся в первую комнату, с которой начал уже более детальное изучение интерьера и вещей. Свет исходил из лампочек, вкрученных в светильник в форме солнца. Из желтого круга в разные стороны шли лучи, освещавшие комнату. Само помещение сочетало в себе гостиную и кухню. Рядом со скамейкой, находившейся около кухонного стола, стояли разноцветные тапочки маленького размера. На стуле чуть поодаль от плиты лежало много книг. В них были записаны кулинарные рецепты. Наверное, Рик любил готовить, и это было для него чем-то вроде хобби. После первого увлечения Вильяму встретилось и второе. На кресле-качалке на другой стороне комнаты лежал необычный альбом с толстыми листами. На каждой странице находились углубления, в которые были вставлены пробки от самых разных вин. Харт еще раз все тщательно осмотрел, записал в блокнот то, на что обратил особое внимание, и перешел в следующую комнату бессознательного Рика.

Спальня была аккуратно обставлена какими-то статуэтками из глины. Они стояли везде: на полках платяного шкафа, на тумбочках рядом с кроватью, на подоконнике. Их было не меньше двух сотен. Статуэтки изображали разные бытовые ситуации. Тут же, на стенах спальни, висело несколько цветных фотографий родителей мистера Тимсли вместе с ним. На них он выглядел очень счастливым, не проглядывало ни тени горя в его детских глазах. Вильям всмотрелся в снимок, на котором с левой стороны стоял отец, с правой – мать, а в центре – обнимаемый ими маленький Рик. На заднем фоне – табличка с надписью «Парк развлечений „Яркий день“». Похожая на композицию снимка статуэтка встретилась Харту на прикроватной тумбочке. Вильям взял оформленный в глину сюжет из жизни Рика и поднес его к фотографии, чтобы сравнить. Статуэтка была копией снимка. Напрашивался лишь один вывод: глиняные поделки – это дневник воспоминаний мистера Тимсли, таким образом запечатлены жизненные ситуации, которые оказали на него влияние. Харт записал несколько мыслей в блокнот, после чего, еще раз окинув взглядом просторную спальню, перешел в следующую комнату. За тот день Вильяму хотелось полностью закончить с осмотром первого этажа.

Харт вошел в небольшой уютный кабинет. На рабочем столе лежали диплом об окончании колледжа, школьные дневники и какие-то сувениры. На стенах висели фотографии уже взрослого Рика с друзьями и его домашними питомцами: кошкой и черепахой. В углу комнаты стоял пылесос, а справа от стола, на полу, лежали две гантели. На этом Вильям решил закончить длившийся четыре часа сеанс, и, закрыв глаза для большей концентрации, он открыл их уже сидя в кресле своего кабинета.

– Будете чай? – спросил дружелюбным тоном Харт очнувшегося пациента.

– Да, не откажусь, спасибо.

Пока мистер Тимсли пил теплый напиток, Вильям нажал кнопку, дающую сигнал Сидни об окончании терапии.

– Я уже здоров? – последовал вопрос от Рика, поставившего пустую чашку на столик.

– Мы с вами провели только первый осмотр. Само лечение еще не начиналось, так как сначала нужно поставить диагноз. Думаю, вас ждет еще как минимум два сеанса.

– Ясно… Спасибо вам, доктор, что пытаетесь мне помочь. Я и сам толком не понимаю, зачем делал те вещи. Сознание было на месте, и никакие темные силы ни к чему меня не принуждали.

– Мистер Тимсли, не волнуйтесь. Мы вместе со всем разберемся. Ведь именно для этого мы с вами и находимся здесь.

Дверь приоткрылась, и извинившаяся медсестра попросила Рика следовать за ней.

– Еще раз спасибо, доктор Харт. Хорошего вам дня, – с этими словами мистер Тимсли вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Вильям позвонил Сидни и попросил записать Рика на следующее утро, после чего погрузился в свои мысли.

После ужина Харта навестил Томас Клин. Он заехал всего на несколько минут, чтобы позвать Вильяма в театр.

– Привет! Я ненадолго, – начал Томас.

– Что ты, я всегда рад тебя видеть. Куда-то спешишь? А то стоишь у двери.

– Зашел всего на минутку, в машине ждет Лора. Хочу пригласить тебя в театр. Представление состоится через три недели, и я буду рад, если у тебя получится прийти. Вот, – он протянул Харту билет на спектакль, а затем продолжил: – Я приду вместе со своей будущей женой. Давно хотел познакомить вас, чтобы мы провели дружеский вечер все вместе. Ну и, разумеется, это будет прекрасной возможностью для Лоры воочию увидеть человека, о котором я ей так много рассказывал. Если ты, конечно, не против.

– Надеюсь, ты не говорил, где я работаю, – с улыбкой спросил Харт.

– Наоборот. Мы оба считаем, что у тебя очень интересная и полезная для общества профессия.

– Все понятно. В общем, я с радостью принимаю приглашение и постараюсь прийти. Меня сможет остановить только то, что кому-то из пациентов срочно понадобится помощь. Ты же знаешь, как это порой бывает.

– Да, конечно. Тогда будем ждать.

Вильям поблагодарил Томаса за приглашение, и тот, попрощавшись с Хартом крепким рукопожатием, вышел из кабинета.

«Сколько времени я уже не посещал подобные заведения! – подумал Вильям, оставшись один. – Пожалуй, последний раз я был в театре на курсе третьем». Харт искренне хотел сходить на спектакль вместе с Томасом и его подругой. Он положил билет на видное место, около окна, чтобы не забыть о намеченном мероприятии на вечер среды, ровно через три недели.

На следующее утро Рик Тимсли вел себя как-то сдержанно и отвечал только на вопросы, которые ему задавал Харт.

– Вы сегодня немного напряжены. Что-то случилось? – спросил Вильям.

– Да нет… Хотя… Мне кажется, вам можно доверять. Вы же сохраните как врачебную тайну то, что я вам скажу? – переходя на шепот, ответил Рик.

– Можете не сомневаться.

– Сегодня утром во мне опять проснулось то желание. Будь у меня что-то вроде хлороформа, уверен, усыпил бы медсестру и привязал бы к стулу в палате. У меня также есть уверенность в том, что как только она пришла бы в сознание, я бы ее развязал, как ни в чем не бывало. – Мистер Тимсли замолчал, но после небольшой паузы добавил: – Я не знаю, почему так, но не говорите, пожалуйста, никому. Мне не хочется принимать таблетки или какие-то другие препараты. Вообще, надеюсь на то, что вы сможете вылечить меня этим самым гипнозом, или хотя бы скажете, каким образом мне нужно себя сдерживать. По правде говоря, мне здесь очень не по себе, – и Рик поднял глаза к потолку, чтобы скрыть выступившие слезы.

– Мистер Тимсли, уже сегодня я смогу поставить диагноз, а дальше мы приступим непосредственно к вашему лечению. Для того чтобы вас немного приободрить, скажу, что мне встречались случаи намного запутаннее вашего, и все проблемы были успешно разрешены с помощью терапии. Так что я уверен, что у нас все получится.

Эти слова помогли Рику взять себя в руки, и через несколько минут он уже был готов ко второму осмотру. Харт сосредоточился и очутился в гостиной, которая была совмещена с кухней, в бессознательном мистера Тимсли. Он сразу же направился в сторону чердака. На нем находилось несколько старых елок, гирлянды, коробки с подарками. Одним словом, яркие воспоминания о прошедших праздниках хранились прямо под крышей. Там лежали еще какие-то вещи в коробках и не только, но Вильям не стал их рассматривать. Оставалось еще одно неисследованное помещение – подвал.

Вильям уже приготовил свой фонарик, так как свет в подвалах бессознательного обычно не горел. Но, открыв дверь, сделанную из темного дерева, он был немало удивлен. Его даже слегка ослепила яркость исходящего снизу света. «Вот и нашлось нечто необычное», – подумал Харт, спускаясь по железной лестнице. Поначалу глаза приходилось прикрывать рукой и что-либо разобрать было сложно. Вильям попытался осмотреться вокруг. Свет исходил из небольших прожекторов, которыми был заставлен подвал. Из-за ярких ламп слезились глаза, и ничего не получалось разглядеть.