О чем молчат предки - Надежда Маркова

Об участии детей в расстановках

Чем раньше ребенок участвует в расстановках, тем лучше. Ребенок в душе не маленький.

Нет ни одного взрослого, который в душе так четко и ясно на 100 % передал бы движение души, как ребенок.

Профилактика нарушений. Когда и что может сделать мама для ребенка

Начинать расстановки нужно до того, как ребенок будет рожден. А лучше до зачатия ребенка. А еще лучше, когда родители родителей ребенка наведут порядок в своих семейных системах. Самый большой дар для ребенка – это поддержка.

Об основании расстановок

Расстановки существовали до меня. Я сам был участником расстановки другого терапевта. Когда она меня переставила, мои ощущения стали другими. Позднее из этого факта я открыл понятия о динамиках в семейных системах и о движении души.

Об эффективности расстановок

Было сделано много попыток напасть на этот метод. С момента появления расстановок, они проверялись всеми методиками, которые существуют. Метод неоднократно изучался и исследовался различными научными учреждениями, институтами, врачами. Результаты исследований подтвердили, что 80 % расстановок эффективны. (В других направлениях эффективность около 40 %.) Главное, чтобы произошло включение души.

О применении расстановок

Расстановки можно применять везде. Человек и семья, человек и профессия и т. д.

Мы ничего не делаем сами. Это не ясновидение. Это движение души и энергии заместителя. И я позволяю вести себя другой силе.

О политике

Человек меняется. Я меняюсь. Если я делаю что-то для народа, – я в безопасности… Война никогда не бывает успешной.

Об усыновлении

Потеря отца и матери – самая большая потеря. У ребенка главная потребность – движение к родителям. Он хочет умереть. Приемные родители нуждаются в благословении настоящих родителей: «Смотрите на нас дружелюбно, передайте нам силу, чтобы мы сделали это хорошо».

Не скрывать факт усыновления. Ребенок знает всегда, что это не его родители.

Первый день семинара

«Успех в жизни. Успех в профессии. Как достигаются вместе?»

На душе одновременно и весело и волнительно. Будто я спешу на свидание, а не на серьезный семинар. Я иду на встречу с Мастером, вдохнувшим жизнь в гениальный метод семейных расстановок.

Берт Хеллингер в Киеве! Не в Москве, не в Питере, не в Австрии, Германии, Японии или Китае, не в десятках других стран, которые он посещает с семинарами и тренингами вот уже более 30 лет.

Семинар проходит в институте им. Гринченко. Новое просторное светлое здание. В фойе и коридорах длинная, как в войну за хлебом, очередь на регистрацию входных билетов. Как всегда у нас – мелкие проколы с организацией.

В зал, однако, впустили без проверки. В этот день запросто можно было пройти «зайцем», тем более что и места свободные были.

В зале около 600 человек, все стоя приветствуют Берта Хеллингера, человека, изменившего жизнь и судьбу многих. Мою – однозначно. Благодаря ему и его методу у меня есть профессия, интересная работа, возможность общаться, развиваться, расти, путешествовать по всему миру. Я смогла исцелить корни своего рода и открыть в себе много радости для жизни и творчества.

Рядом со мной моя любимая подруга Аня из Киева, с которой мы познакомились на семинаре по организационным расстановкам в Москве. Я сама изменилась, и многое изменилось в моей жизни за семь лет занятий расстановками.

После приветствия и аплодисментов Хеллингер начинает семинар.

– Кто хочет поработать?

В воздух поднимается лес рук от первого до последнего, кажется, 20-го ряда.

На сцену приглашают женщину лет 38, кустодиевского телосложения. У нее астма.

– От кого ты не принимаешь? От мамы!

Напротив клиентки ставят заместительницу матери. И через несколько разрешающих фраз и передвижений клиентка вздыхает и начинает глубоко дышать. Хеллингер комментирует:

– В детстве мы принимаем решение никогда не идти к маме. И во взрослом возрасте мы не идем к другим людям, к партнеру. Потом к предприятию, профессии. Как мы относимся к маме, так у нас с успехом, партнером, общением. Принять от матери свою жизнь – способ вернуть себе здоровье, любовь, удачу.

Женщине явно повезло. Сегодня был ее день. Берт затем поставил ее партнера. А в конце еще и ее дело.

Для всех сидящих в зале он провел медитацию «Путешествие в детство». Это было сильно и глубоко. По щекам текли слезы, со всех сторон слышались всхлипывания людей.

После расстановки с партнером мы погрузились в медитацию на взаимоотношение с партнером.

До конца вечера Берт сделал еще две расстановки: для мужчины – о взаимоотношениях с женщинами, и для 25-летней девушки – о взаимоотношениях с мужчинами.

Первая расстановка запомнилась искрометным диалогом, который был завершен диагнозом, похожим на приговор.

– Было много женщин, нет понимания.

– Так же, как с мамой?

– Копирую отца.

– Хочешь жить или умереть?

– Жить интересно.

– (Публике) Он сказал, но смеялся! Все наоборот. Возможно, он ведет себя со мной, как с женщинами.

– Я играю с женщинами.

– А кто играет с тобой?.. СМЕРТЬ!

– Какие пути?

– Не знаю. Возможно, ты уже проиграл.

– Я это чувствую.

– Да. Мы попали в точку. Сейчас он прекратил играть.

В расстановках речь идет о жизни и смерти. Остальное игра.

Сделав расстановку, Хеллингер подтвердил свое предположение.

После этой работы на душе у меня было печально. Но вскоре чувство безысходности исчезло, пришло осознание, что только так иногда можно пробудить дремлющие силы человека.

Во второй расстановке, помогая девушке расконсервировать задавленную злость, Хеллингер так жестко, громко, приказным голосом, не могу подобрать другого слова, «гаркнул» в микрофон, что зал вздрогнул, у меня из рук выпала ручка. На месте клиентки я бы уже упала в обморок. Такой интервенции ранее я у него не видела.

Его слова: «Бояться проще, чем гневаться. Страх – дешевая замена жизни. Скольких людей ты разозлила своей игрой в страх? Это игра. Дешевая жизнь. Ничего не надо делать, кроме – бояться. Некоторые люди боятся своей агрессии. Они знают, что опасны, и прикрываются страхом. Бояться – это дешево. Жить – это дорого».

Дальше говорилось о двух видах страха, собственном и перенятом, и об эпилепсии. Эпилепсия – это защита от импульса убийцы, и о возможных путях разрешения этого в расстановке.

Последней медитацией этого дня была медитация на фразу: «То несправедливое, что я делаю другому человеку, становится моей собственной судьбой».

По окончании занятий, уже в девятом часу вечера, нам объявили, что в 21.30 начнется передача с Савиком Шустером, на которую был приглашен Берт Хеллингер.

Движение к примирению

Выступление Берта Хеллингера на украинском телевидении в передаче «Шустер LIVE»

26 февраля 2010 года

Получив известие о том, что наш любимый Хеллингер принимает участие в телепередаче, мы помчались домой. Но надолго застряли в очереди гардероба. Двум гардеробщицам одновременно одеть более полутысячи участников семинара было не под силу. Мы с Аней стали звонить всем близким и знакомым с просьбой сделать запись передачи на случай, если мы опоздаем.

Лучше бы мы опоздали. Слушать четыре часа наших политиков с бесконечными взаимными упреками и претензиями приносило мало удовольствия.

Каждый раз после очередной рекламы хотелось выключить телевизор и лечь спать. Мы устали после глубоких процессов семинара, а я еще и от ночной тряски в поезде. Каково же было Хеллингеру? Мастеру – 85 лет. Перелет из другой страны, осмотр достопримечательностей Киева, пресс-конференция, семинар и прямой эфир на ТВ?

Мы за него переживали.

Темой сегодняшнего политического шоу был вопрос: «Сможет ли Янукович объединить Украину?»

Параллельно со студией в прямом эфире высказывали свое мнение мужественные жители Донецка и Львова. Почему мужественные? Да потому что передача закончилась в 2 часа ночи, а на улице было семь градусов мороза.

Люди в студии и на улице говорили на совершенно разных языках. В студии звучали слова: инаугурация, коалиция, импичмент, спикер, законопроект, фракция. На улицах двух городов говорили: хлеб, молоко, зарплата, будущее, согласие, достойная жизнь.

Поднимались вопросы противостояния Запада и Востока Украины, русского языка, награждения С. Бендеры, выбора между Евросоюзом и Россией.

Приблизительно через час Берту дали слово (в буквальном смысле). Потому что за 3 минуты больше сказать невозможно. «Что он думает о положении дел в Украине?»