Эдемский Маг (СИ) - Швейц Игорь

Слизь булькала, летя к магу. Вот комок уже подлетел к суровому лицу Саркиса и снег легонько сорвался с посоха, оплетая меняющий форму шар. Покрывшись тонким слоем белого пушистого снега, слизь, будто живой дышащий организм, продолжила полёт, пока не плюхнулась в белое тело лениво движущейся улитки.

Зелёный комок… Он…

— Боже. Как ты додумался до такого. — тяжело задышал Демьян, чувствуя несущееся сердце, словно пробуждающееся после страха. Всё тело затрепетало и где-то в душе парень почувствовал гордость. Этот маг… Он не просто маг. Сразу было понятно, ещё с самой первой встречи, что он…

— Эдемский маг. Эдем… Легендарное место, где по легендам жили самые первые люди. Тогда они были Детьми. Детьми самого Бога! — с трепетом сказал юнец, и его глаза были готовы вылезти из орбит и затанцевать. Такая сила, такая мощь… Он тот, за кем можно пойти. Чистой воды лидер, умный и всесильный. Тот самый человек из известных и таинственных легенд Нижнего мира…

— Смотри внимательно, друг. — Саркис указал на слизня, ведь он теперь поменялся и поменялся сильно. Половина его тела смешалась с зелёным комом. Тем самым. Природа магии Демьяна была сравнима с природой слизи магической несокрушимой улитки. Наружный снег само собой растаял, обращаясь в воду, а вот другая белая пушистая часть, что оказалось за прочной белой бронёй слизня, где-то внутри его тела…

— Я могу взрастить снег в любом количестве и обратить его в лёд. И если вдруг белая слизь всего лишь защищает его бренное настоящее тело…

Тут всё было ясно и без намёков. Слизень ещё ползал, но совершал последние движения в своей жизни. Снег взъярился, зарычал, не хуже дикого зверя, и обратился в лёд. Оковы сковали настоящее тело слизня, что пряталось за надёжной антимагической бронёй. Лёд превратил его в недвижимую статую, красивое изваяние, созданное для обожания и любования.

— Он… Он умер. Ты действительно остановил его тело. Твой лёд…

— Я так и думал. Слизень был похож на улитку своими усами-антеннами. А улитки имеют свойство прятаться внутри своих прочных надёжных раковин. — этим человеком можно было гордиться. Длинные прекрасные чёрные волосы, подчиняющий звериный взгляд, холодная душа, обтягивающая куртка, железная пряжка, высокие ботинки — всё в нём излучало силу и смелость.

— Ты не просто человек. Я хочу идти за тобой! — длинный внушающий посох со сверкающим голубым навершием. — Ты тот, кто создан, чтобы подчинять! — этот нелюдимый взгляд. — Я готов быть твоим учеником, сыном, кем угодно! — холодная ничего не чувствующая душа, равнодушная к любой смерти. — Я горжусь таким как ты! Саркис…

— Не надо никем мне быть — ни учеником, ни сыном. Это Я разделю твой путь! Твоя семья, моя семья, семьи остальных — Эрик ответит за всё и за всех! Просто будь мне другом и я отвечу тем же. Даю тебе слово!

— Т-ты… разделишь мой путь, да? — взволнованно спросил Демьян, почувствовав слезинку, сбегающую из уголка глаза.

— Конечно разделю. Дружба — это равенство. Запомни! Я не подчиняю, я рушу. Рушу всё то, что мне не по нутру. А друзья, они…

— Друзья — это те, кто находится в равенстве друг с другом. Я прав?

— Именно. А тех кто не будет жить с нами в равенстве, мы будем…

— Убивать! — крикнули маги и Демьян измученно улыбнулся. — Друг, давай отомстим за наши семьи! — его кулак грозно сжался, готовый отбирать жизни. И первой их целью станет второй слизень, который уже испугался и был готов покинуть поле битвы в любую подходящую для побега секунду.

Глава 11

Пару миллиардов лет назад…

Солнце было намного ярче да и ветер привольнее. Беседка была удобна и уютна. Светлая, сложенная из берёзовых досок, вкусно пахнувшая и приятно выглядящая, она была его самым любимым местом, самым родным и самым спокойным.

Где-то рядом журчал ручеёк, петлявший по мокрым гранённым камням. Голубое небо светлело над уставшей головой, а ветерок поглаживал мелкие зелёные кустики, что отливали белым божественным светом. Такое было возможно только в Эдеме и нигде больше. Всё что было вокруг — было прекрасно, то был идеальный антоним людскому миру.

«Братья такие шумные… Только природа способна меня спасти. Она такая… молчаливая и естественная. Чем-то похожа на меня» — подумал Саркис, даже не задавшись вопросом о происхождении таких мыслей. На самом деле они и вправду были похожи. Только природа способна безжалостно убивать, лишь она способна насылать на людей смерчи, уничтожать их в наводнениях и ураганах. Саркис ещё тогда чувствовал ту пустоту и безразличие внутри себя. Даже близость с Богом не смогла помочь его холодному студёному сердцу.

Книга рухнула на белый берёзовый пол, крепко с ним обнявшись. Мужчину клонило в сон и книга отлично уловила настроение хозяина.

«Как же хорошо… Не люблю угождать своему телу, но отдыхать действительно круто. Особенно слушая то, что окружает эту беседку. Эти звуки…».

Журчание и вправду было прекрасным. Редкие птички садились на тонкие ветки и щебетали свои приветливые звонкие песни, листья шептали что-то друг другу, как хитрые подружки, а ветер, как хищный зверь, с рычанием накидывался на всё что только мог и до чего мог дотянуться своими острыми опасными лапищами.

«Прекрасно. Восхитительно. Это голубое небо, это солнце, эта крыша, эти…».

Гнев потёк по венам, имитируя густую красную кровь. Грудь спёрло и хотелось неистово кричать. Братья шли к нему бодрой походкой, игриво общаясь с молоденькой нагой девчулей. Её груди дрожали и метались из стороны в сторону. Что уж тут говорить про, слава тебе господи повёрнутые в другую сторону танцующие ягодицы…

«Снова эти клоуны…».

Благо братья обладали умом прикрывать свой срам драными зелёными листьями лопуха. День становился хуже некуда и Саркису пришлось признать отдых оконченным. Садясь на скамью он стал ждать, когда Дети Бога соизволят дойти до самого тихого места во всём Эдеме и как обычно нарушить устоявшуюся здесь тишину.

Смех, улыбки, золотые волосы, размашистые богатырские груди, накаченные руки и ноги — юнцы всегда были в форме. Особенно если вспоминать их недавно пролетевший двухсотый день рождения…

— Саркис, мы так и знали, что найдём тебя здесь. — подал голос юнец по центру, поглаживающий свои длинные золотые пряди.

— Адам, зачем я вам понадобился? — злобно спросил Саркис, тут же услышав смешки каждого из золотых братьев. Но этот смех был совершенно не злобный, не насмехающийся, а напротив где-то добрый, больше заговорщеский и такой родной…

— Почему ты здесь один? Любишь тишину? — поинтересовалась грудастая златовласка. Этот голос совершенно не подходил столь игривой и полностью нагой женщине.

Саркис даже удивился, поправив свою серебряную пряжку:

— Скажите прямо, что вам от меня нужно? Не стоит юлить и притворяться.

— Притворяться? Саркуша, ты в своём уме? Мы же по-дружески подошли, с добротой поговорить хотели. Ты совсем ничего не чувствуешь? — проворчал низкий юнец, наверное самый слабый и тощий из всех.

— Давай так. Я — не как вы. Вы — никак я. — отрезал чёрный богатырь.

— Ты один из нас, Саркис. — пробасил Адам и его острые глазки вперились в богатыря. — Ты же наш брат. Нам всё равно какого ты цвета, что предпочитаешь носить, о чём думаешь и что чувствуешь. Ты — один из нас. И ты нам дорог. — Дети Бога, некоторые даже смущённо, заулыбались, кивая головами. Они переглядывались и опускали свои взгляды, в попытке сдержать свои истинные эмоции.

«Наверное так выглядит доброта… Что же это такое? Нечто приятное? Связь, любовь? Может и я такой как все? Я же ведь что-то… чувствую…» — неуверенно подумал Саркис, толком не понимая значения этих неизвестных ему слов.

— Вы всё никак не отвяжитесь? Сами же прекрасно видите… Какой я вам брат? Волосы — не золото. Сердце — не живое. — голос богатыря был спокоен, будто тихое гладкое море.

Они все знали это. Знали, но это им не мешало говорить о нём, как о брате.