Порочный круг - Уилбур Смит

У подножия трапа их ждала небольшая делегация от «Кроссбоу секьюрити». Ее возглавляли Дэйв Имбисс и Тарик Хакам в новых мундирах защитного цвета, созданных Настей. Глядя на Гектора, проворно спускающегося по трапу, Тарик не скрывал радости.

Давным-давно, когда Гектор еще был майором в особом отряде военно-воздушных сил, Тарика Хакама приписали к отряду Гектора в качестве переводчика и проводника. В первый же день, когда они попали в засаду и вынуждены были выбираться, они с Гектором понравились друг другу. Когда Гектор наткнулся на троих арабских инсургентов, которые закладывали бомбу и готовы были пустить в ход это самоубийственное устройство, Тарик поддержал Гектора огнем и уложил одного из врагов. Когда пребывание Гектора в особом отряде закончилось, Тарик пришел к нему и сказал:

– Ты мой отец. Куда ты, туда и я.

Теперь он вытянулся перед Гектором и низко поклонился, приложив руку к сердцу.

– Да возлюбит тебя Аллах и защитит от всех опасностей, отец мой, – тихо сказал он по-арабски.

Нарушая протокол, Гектор обнял его и, чуть задыхаясь от волнения, ответил по-английски:

– Тарик, старый мошенник! Боже, как я по тебе скучал!

На протяжении многих лет Тарик слышал от Гектора это обращение «старый мошенник» и считал его одной из высших похвал на английском языке. Улыбаясь от удовольствия, он ответил на объятие Гектора и отступил, давая возможность поздороваться другим работникам «Кроссбоу секьюрити». Гектор хорошо знал всех. Кое-кого он брал с собой в глубину Пунтленда, чтобы освободить старшую дочь Хейзел, и в горниле битвы выковалась их дружба.

Сейчас Дэйв Имбисс был вторым после Пэдди в руководстве «Кроссбоу». Дэйв производил впечатление человека молодого и наивного, но он два срока прослужил в морской пехоте США, об этом свидетельствовали медали и нашивки у него на груди. В самом начале создания «Кроссбоу» Гектор с его глазом солдата выделил Дэйва из толпы. Дэйв умен и вынослив. То, что кажется детским жирком, на самом деле упругие мышцы. Дэйв видел, как умирают люди, и сам многих отправил в дальний путь в один конец. Они с Гектором обязаны друг другу немалой частью своих девяти жизней. И когда они обменивались рукопожатиями, Гектор первым делом спросил:

– Этот твой безопасный дом действительно безопасен, Дэйв?

– Как из стали.

– Не рассказывай, просто покажи.

Все разместились в песочного цвета «хаммере» Дэйва, и он повел машину из аэропорта в открытую пустыню; два грузовика с багажом шли сразу за ними. Дорога была четырехполосная, прямая и гладкая, как стекло. Как и таинственный город в туманной дымке впереди, построена она была за счет нефти, залегающей глубоко под песками пустыни, нефти, на которую Хейзел Бэннок поставила свое состояние и репутацию, когда встала у руля «Бэннок ойл».

Дэйв быстро вел машину по берегу залива. За пляжем, белым, как выбеленные солнцем кости, блестела вода – поразительная смесь оттенков синего и зеленого, цвет менялся по мере того, как морское дно уходило в глубину. Над всем этим расстилалось небо, безоблачное и такое ярко-синее, что глазу больно смотреть.

Чем ближе они подъезжали к городу Абу-Заре, тем выше в небо поднимались здания – башни из желтого бетона и стекла. Дэйв указал на одно, стоявшее на отшибе.

– Вот «Сискейп мэншн», новый сказочный замок маленькой Кэтрин, – сказал он Гектору. И на следующем перекрестке свернул с шоссе.

– Остановись на минуту, Дэйв, – попросил Гектор. Под окном в машине лежал бинокль. – Могу я этим воспользоваться?

– Пожалуйста, Гек.

Как только «хаммер» остановился, Гектор вышел из него, привалился к капоту и навел бинокль на высокое здание. Он разглядел внешнюю структуру постройки, потом принялся изучать окружающую местность. Само здание окружали сады, подстриженные газоны, фонтаны, рощи финиковых пальм и других экзотических растений. Периметр был обнесен двойной изгородью из колючей проволоки. За садами – отдельный комплекс служебных зданий и квартир персонала с собственной оградой и охраняемой территорией.

– Отсюда кажется, что все в порядке, – признал Гектор. Он сел в машину, и они поехали к главным воротам «Сискейп мэншн». Охрана на пропускном пункте была вежливой, но дотошной. Внимательно изучили даже свидетельство о рождении Кэтрин. После того как их пропустили внутрь, Дэйв снова остановил машину среди садов, и все, закинув головы, стали смотреть на небоскреб. Дэйв показал Гектору незаметные стальные щиты, которые его люди уже установили над окнами верхнего этажа, сконструированные так, чтобы отразить выстрелы из РПГ и другие с пляжа внизу. Гектор предупредил Дэйва о зажигательных гранатах, которые Зверь использовал в Брэндон-холле, и тот не хотел рисковать тем, что подобное повторится.

У входа в подземный гараж стоял другой охранник. Он проверил регистрационный номер «хаммера», который ему сообщили по телефону от главных ворот. Они выехали из подвала к лифту, предназначенному исключительно для верхнего этажа. Выйдя из машины в вестибюль здания, Гектор сразу увидел, что цена, назначенная принцем Мохаммедом за аренду, не была чрезмерной.

У входа в лифт выстроились две шеренги слуг в белых одеяниях и алых фесках с черными кисточками. Они почтительно поклонились Гектору и тут же исчезли в нижних частях обширного здания.

– Я знаю, о чем ты собираешься спросить, босс, – сказал Дэйв. – Все они тщательно проверены и одобрены. Я лично ручаюсь за каждого.

Внутреннее убранство квартиры создавала знаменитая итальянская студия. Всего было двенадцать спален, две столовые с собственными кухнями, три гостиные, роскошно оборудованный спортивный зал, две игровые комнаты и кинозал. Вдобавок, разъяснил Дэйв, в особом отгороженном пространстве есть комнаты для двадцати пяти слуг.

Кэтрин отводилась большая детская, к которой с боков примыкали комнаты нянечек; няньки появятся при первом же звуке. На крыше вертолетная площадка, плавательный бассейн, сад с баром и место для барбекю. Сверху открывался вид от залива до центра Абу-Зара-Сити. Во всех остальных направлениях простирались открытые воды залива с белыми треугольниками парусов дау, разбросанными по голубому протяжению воды.

– Если мы должны жить за оградой, думаю, этот свинарник нам подойдет, – высказал свое мнение Гектор и немедленно созвал в кинозале военный совет.

Гектор объяснил Пэдди, Насте, Дэйву и Тарику свой план действий. Все делалось по принципу «знать необходимое»: в курсе были только непосредственные участники, не подключались даже прочие старшие и доверенные оперативники «Кроссбоу».

Первая стадия операции: Гектор и Тарик, переодетые паломниками, одним из многочисленных коммерческих рейсов летят в Мекку. Тарик уже все подготовил, действуя как частное лицо, не связанное с «Бэннок ойл». Заплатил он саудовскими риалами и не оставил никаких следов кредитных карточек. Вдвоем они полетят из Дубаи в Джедду, а оттуда обычным автобусом поедут в священный город. Приближался месяц зуль-хиджа, основной сезон паломничества. В это время в Мекку стекаются сотни тысяч верующих. Гектор и Тарик растворятся в этом людском море, станут незаметными.

Тарик заранее оплатил и один из самых дешевых караван-сараев в городе, где по двадцать долларов за ночь они будут делить общую спальню с другими паломниками. Зверь никогда не заподозрит, что Гектор Кросс способен остановиться в таком клоповнике.

План оставлял Гектору примерно три месяца на подготовку к путешествию из Абу-Зары в Мекку. Гектор знал, что его арабский чуть «заржавел» и не убедит проницательного дознавателя. Загар на лице и руках поблек, а косметика никого не обманет вблизи.

Что еще важнее, он потерял форму и сам это знал. Необходимы были упорные тренировки. Дэйв Имбисс и Тарик собирались помочь ему преодолеть эти трудности.

Гектор повел в утонченной и изысканной роскоши «Сискейп мэншн» одну ночь. Утром он поцеловал на прощание Кэтрин, и они с Тариком присоединились к группе арабов из Саудовской Аравии, которые возводили очередной небоскреб на берегу залива.

Правительство Абу-Зары не одобряло создание профсоюзов в эмирате. В особенности эмиру хотелось диктовать свои условия и не подчиняться наемной рабочей силе. Руководствуясь высочайшим примером, десятники «Кидаш констракшн» не слишком заботились о соблюдении прав своих рабочих.

Удобства были самые примитивные, работа тяжелая – от шестнадцати до восемнадцати часов в день под палящим солнцем, семь дней в неделю; приходилось поднимать по лесам на сотни футов мешки с цементом или дробить камни, махать киркой и лопатой в глубоком котловане фундамента, пока все мышцы не начинали гореть. Лицо и руки Гектора под солнцем стали бронзовыми. Те, с кем он вместе трудился, были людскими отбросами, почти лишенными навыков жизни в обществе. Речь их была грубой, простецкой. Вскоре Гектор вновь бегло заговорил по-арабски. Он стоически выдержал три месяца на строительстве «Кидаш», после чего они с Тариком переехали на сто миль южнее в пустыню к главной установке «Бэннок ойл». Здесь они ежедневно три-четыре часа проводили в тире, упражняясь в стрельбе из пистолетов и ружей.