Жена воина, или любовь на выживание - Елена Звёздная

Из-за напряженной обстановки на кухне я решила поесть в другом месте, и потому, захватив всю стеклянную миску наструганного салата, отправилась в спальню. Ну не то. чтобы в спальню, а скорее на балкон, прилегающий к покоям Эрана.

Правда когда вошла, аппетит пропал окончательно.

"Мама, — начал зачитывать мне, стоящий у окна воин, — сообщи Нрого, что я приму дар его жизни".

Я споткнулась и едва не лишилась с трудом добытого ужина. Но удержалась. А вот висящая рядом со мной тень в третий раз грязно выругалась, я шепотом повторила, и на этот раз сейр перевел, правда все так же гласом божьим:

"Да придет на голову эту неразумную великий Кипец"!

Молча вошла в спальню, поставила салатницу на стол, выключила сейр, засунула его обратно за пояс, взяла свой ужин и промаршировала на балкон. И вот там, упав на кресло, я принялась ожесточенно есть. Тщательно прожевывая, глядя исключительно прямо перед собой, ни о чем не думая и сосредоточившись исключительно на том, что жевать нужно не менее двадцати раз. И потому, когда ворвавшийся повелитель Иристана схватил второе кресло и зашвырнул его об стену, лично я даже не отреагировала, отсчитывая количество жеваний.

— Женщина! — взревел сдержанный, умный, благородный и великодушный в прошлом индивид.

Жую. Сосредоточенно. И ни на что больше не реагирую

Остановился и Эран, и теперь он возвышался надо мной взбешенный, на грани неуправляемой ярости и самоконтроля, напряженный, злой. Затем опустился, и сидя передо мной на корточках, хрипло спросил:

Почему Нрого?

Проглотила, толком не прожевав, посмотрела на воина, чьи резкие черты лица словно заострились в льющемся из комнаты свете, и неожиданно для самой себя честно ответила:

— Мне нужна помощь.

Лицо повелителя Иристана исказилось на миг, и он вновь спросил, но уже не скрывая злости:

— И ты веришь, что Нрого поможет?

Поковыряв вилкой салат, я нехотя ответила:

— Ну, допустим, Нрого я не особо верю, но вот его тени очень даже. Собственно, на тень хассара Шаега и весь расчет.

И посмотрела на Эрана. Прямо. Воин так же прямо смотрел на меня. Затем прозвучал его следующий вопрос:

— Моя помощь тебе не нужна?

— И я как-то сразу поняла, что в скупой фразе скрывается многое. И обвинение, и обида, и злость. Я все поняла, но ответить хотелось резко. Чтобы ему тоже больно было. Как и мне после слов про наложницу. И в наступившей тишине отчетливо прозвучало: Спасибо, повелитель Аэ, вы уже "помогли".

Эран застыл. А я даже не отвернулась, продолжая смотреть в его суженные от ярости глаза и ждать… Не знаю, чего тут можно было ждать хорошего, впрочем ничего хорошего я больше от Иристана и не ждала.

Воин медленно поднялся. Повернулся, прошел вперед, до ограды, могучие ладони сжали железный поручень. Жалобный скрип железа я расслышала отчетливо. О том, с какой силой нужно было сжать кованные перила, чтобы они издали такой звук даже думать не хотелось.

— Да если бы я знал, что ты Лэрд, я бы не коснулся тебя и пальцем!

— хрипло произнес Эран.

Почувствовала себя грязной. Впрочем, меня сразу за тьяме приняли, так что эти отношения изначально ни к чему хорошему нс шли. Но все равно до слез неприятно И обидно, и…

— Теперь знаешь, — зло ответила я. — Так что можешь не трогать, ни пальцем, ни ногтем, ни всем остальным.

Эран стремительно развернулся, прожигая меня разъяренным взглядом. А я вновь принялась остервенело есть. От еды тошнило. Буквально, но я все равно проглатывала, усилием воли заставляя себя есть дальше. Потому что нужно. Нужно быть сильной.

— Киран, — голос воина прозвучал неожиданно мягко, вот только это была обманчивая мягкость, потому что следующим, что он произнес, было: — мне не хотелось этого говорить, однако ты совершенно не осознаешь, что означает предъявленное на тебя право сильнейшего.

Есть я перестала, и теперь напряженно, почти исподлобья смотрела на повелителя Иристана, который совершенно спокойно и даже снежностью, пояснил:

— Право сильнейшего, означает, что ты принадлежишь мне. Целиком и полностью. Ни попытка принять чей-то дар жизни, ни желание избежать жизни со мной, тебе не помогут. Если Нрого хочет тебя, ему придется бросить вызов мне, Кира. А хассар Шаега этого никогда не сделает по одной единственной причине — превосходно осведомлен, что мне не составит труда убить его. Его, или кого-либо другого. На Иристане сильнейший я, Кира.

Удар под дых! Жестокий, сбивающий с ног, лишающий дыхания.

Я набрала салат на вилку, запихнула в рот, тщательно прожевала. Очень тщательно, и медленно, а после, обдумав ответ, спокойно ответила:

— Насколько мне известно, в соответствии с традициями Иристана, доставать меня правом сильнейшего ты будешь месяц, а после я, благодаря все тем же традициям, имею полное право закрыть дверь в спальню перед твоим носом!

Все это я произнесла гордо, даже не громко и не срываясь на крик, а ужасающую мысль о том, что, кажется, имею все шансы повторить судьбу матери, постаралась засунуть как можно глубже. Но вот чего я не ожидала, так проведения и Эраном параллели в прошлое. А он провел, усмехнулся, и, с нескрываем чувством превосходства, произнес:

— Твоя мать, Киран, в соответствии с традициями Иристана, была женой.

Я с трудом удержалась от вопроса "А я?", но Эрану мой вопрос и не потребовался, он все так же чуть насмешливо продолжил:

А ты рабыня. Наложница. Существо без прав и защиты. Соответственно не вправе принимать решение по поводу проводить ночь со мной, или же нет. Такого вопроса стоять нс будет, женщина. В следующее мгновение что-то сверкающее полетело в тар-эна, и я даже как-то не сразу поняла, что это был мой салат! Со стеклянной салатницей. Да и прежде, чем поняла, в увернувшегося от снаряда воина, уже неслось и кресло! А я себя не помнила от ярости! Дикой, неистовой, клокочущей ярости! И глядя на воина, без труда увернувшегося, четко осознавала — сейчас буду бить! Не убивать, как папандра тогда в нашей квартире, но бить точно!

— Женщина, — Эран не утратил каменного спокойствия, однако теперь отчетливо ощущалось, что и он на грани, — на будущее, потрудись держать себя в руках.

Последняя капля! Я ринулась в бой, четко просчитывая, куда буду бить — чтобы больно, но безвредно. И остановилась в шаге от Эрана замерла, тяжело дыша, с ненавистью глядя на воина, и думая о том, где Икас? И тень. Медленно обернулась — на балконе шерстюсика не наблюдалось, И тени так же. А еще показалось или нет, но странное гудение, отдаленно напомнившее звук силовых установок, словно прозвучало в воздухе. И в следующее мгновение я поняла — не показалось, Медленно вошла в спальню — тени нет. Икаса тоже. Все так же медленно, как заторможенная, дошла до двери, распахнула — тень висел в воздухе. Бледный, покореженный.