Кодекс Охотника #14 - Юрий Винокуров

было видно, как из воздуха из ниоткуда появляется коробка, слуга её берёт, кому-то кланяется и идёт в сторону дома. Кто-то обладал способностью не отражаться в камерах. А раз слуга принял подарок, значит, это кто-то был из тех, кто присутствовал на банкете.

Служба безопасности сейчас отслеживала перемещение всех гостей — кто куда-либо пропадал, снова появлялся. Но что-то мне подсказывало, что это безрезультатно. Работал явно профессионал.

Первой ушла Императрица, направившись сразу на аэродром, чтобы отбыть в столицу, небрежно бросив, что ВВС у Галактионовых быть! Сразу после нее быстро удалились Меньшиковы, бросая на меня странные взгляды, где ненависть была смешана с задумчивостью. Мой «финт» со змеей, похоже, их слегка озадачил.

Что ж, сегодня я чувствовал, что получил все, что хотел.

После банкета я направился к выходу, где меня поджидал князь Андросов, один, без Катерины.

— Когда свадьба?! — был первый его вопрос и у него как я смог наблюдать аж глаза горели от нетерпения.

***

Я сидел в Буревестнике и обнимал свою Анну как у меня засветился телефон который лежал на столике в беззвучном режиме. Говорить не с кем не хотелось но решил все же проверить что там… Лучше бы я этого не делал.

«Александро, не в службу, а в дружбу. Пришли штукарь!»

Когда я увидел это сообщение то у меня аж глаз начал дергаться…

— Да… ё-моё! — только начал я, как зазвонил телефон.

Это был Бурбулис.

— Настолько срочно надо, что ты даже решил позвонить? — уточнил я.

— Нет, Александро. Я всего лишь решил над тобой приколоться. Смешно же, верно?

— Не очень, — сказал я. — Как у вас дела?

— Камень забрали. Планируем вылететь домой.

— И что вы, даже не зашли ни в один из рок-клубов и не устроили там дебош? — улыбнулся я.

— Но ты ведь запретил нам пить в командировке. Так что пьёт только Ашик, гад такой! — проговорил в сторону Бурбулис.

— Да потому что мне не нужна война с Коронатом.

— Минутку, Александро… — посерьёзнел Бурбулис. Он проговорил что-то в сторону. Когда он вернулся, в голосе у него не было ни капли смеха. — Так, у нас проблема. Кто-то украл камень.

— Что значит, кто-то украл камень? — офигел я.

— Ну, Ашик отошёл за пивом, а когда вернулся, чемодана уже не было. При том, что я находился в пяти метрах от него, а Дед уже возвращался с туалета. Мимо нас точно никто не проходил. Вряд ли это обычный воришка.

Твою мать, как же всё не вовремя! Я снова разозлился. Не то, что мне нахрен сдалась эта загадочная каменюка, но, черт возьми! Нельзя ничего красть у Галактионова!

— Знаешь, что, Бурб, найдите его. Найдите и накажите вора! Если для этого нужно бухать, то чёрт с вами — бухайте!

— Сделаем, — хмыкнул Бурб и положил трубку.

— Что такое, дорогой? — немного устало и сонно проговорила Анна.

— А подскажи-ка мне, солнышко, — спросил я, — может ли страна объявить войну Роду, не вмешивая в это его государство?

— Да, теоретически может, — широко зевнула Анна, прикрыв рот кулачком. — Извините, — сказала она мне. — Вот только для этого государство обидчика должно дать пинок под зад тому Роду, чтобы те разбирались на другой территории.

— Как ты думаешь, Императрица меня выпнет? — поинтересовался я.

— Чтобы повоевать с Коронатом? — улыбнулась она. — Подозреваю, что тебя пинать-то не надо. Ты сам побежишь, это же «так ве-е-есело»! — передразнила она меня.

— Всё-то ты про меня знаешь, — чмокнул я её в щёчку. — Ладно, надеюсь, что эти два пенсионера решат всё по-тихому.

Тут Анна не выдержала и рассмеялась.

— По-тихому? Ты точно говоришь о Бурбулисе и о деде?

— Блин, ну да… о чем это я, — сказал я, и обнял Анну покрепче. — Ладно, засыпай. Ехать ещё долго. И вообще, говорят, у лягушатников техника неплохая, прибарахлимся…

Глава 9

Дом… Прибыв сюда, только сейчас я смог прийти в себя и осознать, что случилось на самом деле. Был большой шанс потерять Анну. А еще, как вишенка на торте — это хотела сделать моя мать. Такая себе гнилая вишня получается…

Кроме того, мне теперь никуда не деться от Кати… Но с этим, кажется, я уже смирился. Чего я, вообще, уперся? Анна совсем не против, и очень даже за! Катя умна и не дурна собой внешне. При том, если бы не ее проклятие, то уверен, что порог Андросовых давно обивали сотни претендентов, а так все просто боятся девушку.

Ладно… Это все мои мысли. Поднялся со своего кресла и пошел в спальню к Анне. Она сегодня очень устала, и уже спит. Мне точно нужно будет сделать ее сильнее, и дополнительно позаботиться о ее безопасности. Не хотелось мне проводить ее по такой боли, которую могут доставить печати, но видно, это единственный выход. Она должна быть защищенной хотя бы до такого уровня, чтобы я успел прийти к ней на помощь.

Шнырька, кстати, тоже был в шоке. Сейчас сидит и жрёт мороженку, и не хочет со мной говорить. Он очень болезненно воспринял это на свой счет.

Зашел к нему в гостиную, чтобы проведать.

— Не бери в голову, мелкий! — потрепал его по голове. — Этот артефакт был не твоего уровня…

— ШШшшшш Шш-шю-ка! — с обидой выругался он.

Шнарки — очень гордые создания, это правда, и по словам Шнырьки, сегодня его гордость была сильно ужалена. Я еще немного посидел с ним и решил, что страдаю фигней, и отправился спать.

Утром я понял, что правильно сделал. Сегодня моя голова намного лучше соображает. Анны рядом со мной уже не было, и я прикинул, что еще пару часиков могу поспать, но вот Волк так не думал. Как знал, гад такой, что я открыл глаза, и теперь забрасывает меня сообщениями. Пару раз тяжело вздохнул, и окончательно проснулся. Затем оделся и пошел искать Волка.

Оказалось, что его дело не такое уже и срочное. Всего лишь Меньшиковы отводят армию от гор, на которых стоит “Верность”.

Уводят и уводят…. Чего паниковать? Оказалось, он им не верит, и теперь собирает людей, чтобы отправиться туда и самому все там обследовать. Он предполагает, что они просто так не уйдут, и скорее всего, горы теперь заминированы или еще какие “подарки” нам оставлены.

— И ради этого ты меня разбудил? — спрашиваю его, глядя на него.

— Ну да! — пожал он плечами, и закинул в рот печеньку, взятую со стола. — Без твоего согласия не начнем.

— Это правильно… — отхлебнул я чаю и задумался.

Тоже не верю,