В интересах государства - Энтони Бивор

– Нам не положено знать, кто наш клиент? – спросил он.

– Боюсь, нет. – Дандас покачал головой.

– Мне кажется, слишком уж все засекретили. Словом, – оживляясь, добавил он, – вы считаете, сэр, что пороху мы понюхаем?

– До Спецслужбы дошел какой-то слушок – вот и все. Приедем на место, и каждый будет проинструктирован, – сказал Дандас, а про себя отметил, что при этих словах шофер бессознательно нажал на газ. Ничего удивительного: парни из дипохраны большую часть времени изнывают от скуки, и перспектива «понюхать пороху» сулила долгожданное развлечение.

Припарковались у большого здания из красного кирпича, и Дандас, завидев спешившего к ним Кларксона, вздохнул.

– Позвони своему шефу. Тут произошли некоторые перемены.

– Вот черт! – выругался Дандас.

– Не лезь в пузырек: не так уж все плохо. К тому же мы должны уметь быстро перестроиться, верно?

– Надеюсь, он точно установил время, – сказал Мэтти.

– Теперь уже поздно из-за этого волноваться, – попытался успокоить его Нил.

Они стояли возле мотоцикла, то и дело нетерпеливо поглядывая на часы. Было жарко, они нервничали, и пот лил с них градом. Нил заметил, как остро пахнет аммиаком человеческий пот, когда чего-то сильно боишься. Шлем и перчатки хотелось сбросить, но они решили снять их только в случае крайней необходимости. Его так и подмывало снова спросить у Мэтти, уверен ли он, что приспособление, укрепленное на выхлопной трубе, сработает, но не стал этого делать – Мэттью только разозлится. Когда вот так ждешь, нервы ведь напряжены до крайности.

Затянутое дымкой небо прояснилось, солнце медленно опускалось за горизонт – закат сегодня был удивительно красив. Но Нил не любовался закатом – он в который раз твердил себе, что яркий свет будет у них за спиной. Ему захотелось еще раз проверить крошечную переносную рацию, вызвать Джона Престона, спросить, как там дела. Он позволил себе дважды нажать на кнопку; секунду спустя в ответ послышалось двукратное «бип». Мэтти резко повернулся.

– Просто проверил, не заснул ли он, – сказал Нил.

– Но теперь они уже в любую секунду могут появиться.

– Давай тогда сделаем последнюю проверку.

Шум движения доносился к ним сквозь строй деревьев, скрывавших их от дороги. Они слышали, как машины ускоряли ход перед выездом на двухполосное шоссе.

– Господи, надеюсь, что Андрес стоит со своим фургоном в условленном месте, – прошептал Мэттью, осматривая ружье с укороченным стволом.

– Не волнуйся, Андрес не заблудится.

Мэтти привел в готовность ружье и передал его Нилу. Оба натянуто улыбнулись, пытаясь укрепить друг в друге мужество. Нил смотрел, как Мэтти снял очки и старательно протер их концом рубашки. Все должно пройти гладко, убеждал он себя и в который раз перебрал в уме план операции, пытаясь найти в нем хоть какой-нибудь изъян. Накануне ночью он долго не мог заснуть: в мозгу вертелись и вертелись подробности предстоящего дела.

Из рации, лежавшей на земле возле заднего колеса, послышалось троекратное «бип». Оба взглянули друг на друга, не зная, радоваться или огорчаться, и оба вдруг почувствовали внутри пустоту. Нил присел на корточки и трижды нажал на кнопку, сообщая, что сигнал принят. В ответ раздалось многократное «бип».

– Тот же эскорт, что и раньше, но машин только одна, – расшифровал Мэтти неестественно ровным тоном.

Нил быстро кивнул.

– Точно. Давай скорее выводи мотоцикл на дорогу.

Мэтти сел на мотоцикл, нагнулся и проверил штуцер с краником, врезанный сверху в выхлопную трубу. От штуцера к банке с касторовым маслом, установленной перед ним на бензобаке, шла трубка, оканчивавшаяся поршнем. Подняв вверх большой палец, Мэтти показал, что все в порядке, и завел мотор.

Нил подошел к нему. Шлем он снял, чтобы слышать сигналы рации. Волосы у него спутались и взмокли от пота, тыльной стороной ладони он вытер лоб. Усевшись сзади на сиденье, он положил ружье между собой и Мэтти. Мэтти отвернул манжет и стал смотреть на часы. Было условлено выезжать через шесть минут. Он поправил спрятанную под рубашкой тяжелую бутылку и надвинул на глаза прикрепленный к шлему цветной пластмассовый козырек. Нил услыхал «бип-бип» и похлопал его по плечу. Мотоцикл тронулся и у самого шоссе остановился. Нил убрал антенну и спрятал рацию в одну из сумок, висевших по обе стороны заднего колеса. Сжал покрепче ружье, руки и ноги у него стали как ватные.

Движение на шоссе заметно уменьшилось. Всякий раз, как появлялась машина и они видели, что это не полицейский эскорт, нервное напряжение спадало, и они облегченно переводили дух. Внезапно мимо пронесся темно-бордовый «триумф» с синими огнями. Мэтти включил мотор, и мотоцикл двинулся к дороге. Мимо проехал большой черный «даймлер», за ним еще одна машина, точная копия первой. И в ту же секунду Мэтти вырулил мотоцикл на шоссе; мимо, обгоняя их, промелькнул одинокий мотоциклист. Нил почувствовал, как Джон Престон сжался в комок, нагоняя эскорт. Теперь от его точности зависело все.

Вскоре Нил заметил первый указатель, предупреждавший о дорожных работах, и плотнее прижал к себе ружье. Вдали показалась большая стрела и пластиковые конусы, направлявшие движение вправо. Джон Престон уже обогнал заднюю полицейскую машину и пристроился в хвост к «даймлеру». Нил испугался, что, если Престон замедлит ход, полицейская машина врежется в него, и тут уж ничего не поделаешь. Мэтти прибавил скорость, и Нил крепче обхватил его. Караван машин уже шел по внутренней стороне противоположной полосы, и головной машине оставалось двести ярдов до знака, переводившего движение на другую сторону. На мгновение у Нила от страха засосало под ложечкой: а вдруг они не успеют обогнать заднюю машину до сужения дороги. Автомобили шли, чуть не задевая дверцами защитный барьер. Пролетая мимо полицейской машины, он обернулся и мельком увидел побелевшее лицо под форменным козырьком и изумленный взгляд. Впереди прямо перед «даймлером» появилось облако дыма. Нил нагнулся и дернул вверх краник штуцера.

– Давай! – закричал он, и Мэтти нажал на поршень в банке, погнавший касторовое масло в выхлопную трубу. В мгновение ока выросла дымовая завеса, и они услышали сзади пронзительный визг шин. Не успел Нил сообразить, что произошло, как Мэтти нажал на тормоза и мотоцикл резко остановился перед самим «даймлером». Густое облако дыма, пущенное мотоциклом Джона, уже вынудило остановиться первую полицейскую машину, и сидящие в ней не могли видеть, что происходит сзади.

Нил неуклюже спустил предохранитель; человек, находившийся в «даймлере», обернулся, и Нил выстрелил в него сразу из двух стволов. Тем временем Мэтти успел выхватить из-за пазухи зажигательную бомбу, запалил шнур и швырнул ее в машину сквозь высыпавшееся стекло.

Впереди раздались выстрелы, послышался визг тормозов. Если Джон все правильно рассчитал, подумал Нил, то передняя машина уже выскочила на правую полосу, а сам он едет по левой стороне к развороту. Мэтти резко повернул руль и помчался, объезжая пылающий «даймлер». Они зигзагом проехали мимо двух конусов и нырнули в спасительное дымовое облако, оставленное мотоциклом Джона. Нил молил бога, чтобы не наскочить на какое-нибудь случайное препятствие, хотя дорожные работы, к счастью, велись лишь ярдов через триста.

Внезапно они вырвались на свет и увидели на дороге распростертое тело Джона Престона, а неподалеку от него – перевернутый мотоцикл. Переднее колесо все еще крутилось. Нил посмотрел направо и увидел во внутреннем ряду правой полосы полицейскую машину. Она шла на большой скорости параллельно с ними. Из переднего окна прямо на него был нацелен пистолет.

18

Неужели я становлюсь слишком старым для подобных игр? – подумал Сэм Шерман, пытаясь выжать из акселератора все и обогнать фургон для перевозки мебели. Он ругнул свою взятую напрокат машину, тащившуюся словно кляча. Новый поворот событий разжег его интерес, но теперь он начал сомневаться в своей способности довести дело до конца. Похоже, что он упустил уйму важных деталей. Все попытки навести необходимые справки в Лондоне ни к чему не привели, а его собственная газета до сих пор не могла выдать ему конкретной информации из Штатов.

Солнце уже опустилось за горизонт, но на ясном небе все еще полыхали отблески вечерней зари. Включив свет, Сэм взглянул на ручные часы. Его беспокоило не только то, что, несмотря на такую гонку, он все же может опоздать. Он чувствовал, что в начатом им расследовании есть чрезвычайно озадачивающие моменты. В молодости это лишь раззадорило бы его, но сейчас он не знал, сумеет ли сдюжить. При этом Шерман вовсе не стремился к спокойной жизни. Стоило ему захотеть, и он давно бы уже мог жить в доме для престарелых, где на уикенд ему выдавали бы пропуск, чтобы проведать внуков, или в День благодарения вывозили бы в инвалидной коляске в столовую отведать с помощью новых протезов традиционной индейки.