Родное сердце (СИ) - Багрянцева Светлана

На самом деле, Володя боялся, что после того как Люба со скандалом уехала из его дома, она продолжит преследовать его. Но Балабина снова исчезла на две недели. Владимир за это время встретился с несколькими девицами ради секса. Он решил продолжить жить в том же духе, как это было до встречи с Балабиной. И вот Люба появляется снова. Хотелось зарычать от досады. Сказать Инне, чтобы не пропускала Любу. Впрочем, Володя уже знал, Балабина прорвётся. Оскорбит Инну и зайдёт. Обижать её нельзя, через месяц помощница уйдёт в декрет. Уже сейчас следовало подыскивать нового секретаря.

По селектору оповестили о некстати прибывшей гостье. Володя снова сел за стол и разрешил впустить.

Балабина, как обычно, ворвалась в кабинет. Почему-то она не умела ходить бесшумно и изображать из себя леди. Там, куда она входила, двери обычно распахивались широко, а каблуки обуви стучали об пол. Всем своим видом девушка хотела показать: я пришла. Причём «я» было с большой буквы. Эта черта характера бывшей любовницы неимоверно бесила. К сожалению, Полонский распознал её слишком поздно. Он ненавидел, когда женщина вела себя так, будто она во всём превосходит мужчину.

— Привет, — без тени улыбки произнесла девушка.

— Привет, — поздоровался Володя.

Это было что-то новенькое. Обычно при встрече Балабина всегда широко улыбалась.

— Что-то случилось? — спросил Полонский.

— Случилось, — Балабина уселась в кресло и выложила на стол какие-то документы. — Вот, читай.

Сверху лежала справка. В ней говорилось, что Любовь беременна. Срок четыре недели.

— Это мой ребёнок? Не может быть, — поднял голову Владимир.

Первая реакция на эту справку было неверие и шок.

— А как ты думаешь? Разумеется твой. Помнишь ту самую ночь у озера четыре недели назад. Ты напал на меня, изнасиловал и даже предохраниться забыл. Давай вот только упустим, что я тебе что-то подлила. Признаю, виновата, но ребёнок ни в чём не виноват. Кстати, там карточка. Читай.

Володя посмотрел на пока ещё тонкую книжицу. Это была карточка для беременных, выписанная на имя Любы. Из неё торчали бумажки. Полонский открыл карточку и увидел направление на анализы.

— Мы с Катей несколько месяцев пытались зачать ребёнка, прежде чем получилось. Ты хочешь сказать, что вот так залетела с первого раза? — брови мужчины взлетели вверх.

— Да, хочу! Женщины все разные! Не надо меня сравнивать с покойницей! — Любовь всплеснула руками.

Балабина поднялась и зацокала каблуками по полу, расхаживая перед столом как маятник и яростно жестикулируя.

— Это твой ребёнок. Не веришь, что я беременна? Идем к врачу. Выбери любого доктора, я согласна. Потом можно сделать анализ ДНК. Сейчас как-то из крови матери выделяют. Я согласна на всё.

Владимир сомневался. Пришла мысль: «А вдруг берёт на понт? Врач может оказаться хорошей знакомой: подмахнула справку, и всё». Попадаться на удочку, которую муссируют в дешёвых дамских романах и мыльных операх, не хотелось.

— Тут рядом есть частная клиника. Идём, я заплачу за осмотр. Сделаем узи, — решительно заявил он.

— Хорошо, — спокойно ответила девушка. — Жду тебя на улице.

Люба положила карточку и справку назад в сумочку и, чеканя шаг, пошла на выход. Володя быстро накинул куртку и двинулся за ней.

В клинике было немного посетителей, поэтому приняли их довольно быстро. Молодой мужчина, сидевший за аппаратом УЗИ, констатировал факт беременности.

— Срок четыре-пять недель. Вы должны понимать, что с точностью до дня вам никто не скажет. Я склоняюсь к тому, что ребёнку месяц. Кстати, вам не стоит больше ходить на таких высоких каблуках. Если хотите рожать, поберегите своё здоровье, — улыбнулся мужчина.

— Спасибо, — улыбнулась Балабина про себя добавив: — Без тебя разберусь, в чём мне ходить.

Володя тоже поблагодарил врача и вышел из кабинета. Он пошёл на выход, даже не удосужившись дождаться бывшую любовницу. В который раз захотелось напиться до чертей. Он попал в такую ловушку, из которой трудно будет выбраться. Встав у двери клиники, Володя дождался девушку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну, убедился, что я не вру? — Люба вывалилась из дверей.

— Не стоило бежать за мной. Я не собираюсь прятаться от ответственности. Готов поддержать тебя во всём. Ты будешь получать деньги на содержание ребёнка.

— Что? Ты совсем? Я не буду воспитывать его одна! Если он тебе не нужен, сделаю аборт! — закричала Балабина на всю улицу, из глаз брызнули потоки слёз.

— Ты сдурела?! Никаких абортов. Я сказал, что не снимаю с себя ответственность. Ну не реви, тебе сейчас нельзя расстраиваться, — Водя подошёл и обнял девушку. — Хорошо, давай поженимся. В любом случае, ребёнок ни в чём не виноват. Ему нужны оба родителя.

Люба, глядя поверх плеча Полонского, победно улыбнулась. Только крокодильи слёзы лить не перестали. Она сделала скорбную мину и отстранилась.

— Не хочу выходить замуж с большим животом, — всхлипнула она, следовало ковать железо пока горячо.

— Выбирай дату сама. Пусть будет быстрее. И вообще, я не собираюсь тратить время на подготовку к свадьбе. Обратись к моей матери. Даю гарантию, она всё организует. Пойдём назад. Мне работать нужно, — безразлично ответил Владимир.

На душе закипала злость, он не планировал такого исхода событий. Но Володя по природе своей был совестливый и благородный человек. Он понимал, что в такой ситуации должен взять ответственность. Детей он любил больше жизни, а это всё же его ребёнок. Почему один его сын должен был родиться в законном браке, а другой нет? К тому же заявление об аборте подействовал как ушат холодной воды. Володя был ярый противник такого в варварства. Он всегда считал, что если уж суждено было зачать ребёнка, то нужно дать ему жизнь. Зайдя в офис, он направился в кабинет давнего друга, который работал у него с основания фирмы.

— Миш, ты на обед идёшь?

— А? Уже пора? — Михаил оторвал взгляд от монитора.

— Вообще-то тринадцать часов почти. Слушай, а давай забьём на работу. Пошли в одно чудное место. Хочу выпить и поболтать.

— Что-то случилось? Впрочем не рассказывай сейчас. Потом поведаешь. Сейчас всё сохраню и выйду. Ты пока такси заказывай.

Полонский предупредил Инну, что его больше не будет, и разрешил идти домой. Потом вызвал такси.

Ресторан «Пещера Алладина» располагался в подвальном помещении одного из домов в центре города. Мужчины зашли внутрь. К ним тут же подбежал администратор в жёлтых шёлковых шароварах и рубахе, подпоясанной широким красным поясом. На ногах была обувь с длинными закруглёнными носами.

— Приветствую вас, господа. Позвольте проводить за столик, — улыбнулся парень.

Мужчины поздоровались и пошли за ним. Миша огляделся. Стены стилизованы под камень, столы и стулья из дерева с искусственным состариванием. На стенах причудливые светильники, напоминающие горящий факел. Они отдавали тусклый свет, но на столиках были лампы, напоминающие ту самую из сказки об Алладине.

— Необычно. Почему я не знаю об этом месте? — спросил Миша, присаживаясь за стол.

— Я сам недавно обнаружил, что у нас появился новый ресторан. Его открыли десять дней назад, примерно. Как видишь, место уже пользуется популярностью. Тут подают блюда восточной кухни: Таджикистан, Иран, Сирия. Короче, блюда всего ближнего востока тут представлены. Напитки тоже оттуда завезли. Выбирай что хочешь я угощаю, — улыбнулся Володя.

— Даже так? — Миша потёр ладони. — Видно, проблема серьёзная раз ты так щедр, дружище.

К ним подошёл официант и подал меню. Друзья сделали заказ и принялись ждать. За это время Володя рассказал о ситуации с Балабиной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Улёт! Только твоя чокнутая мамаша может гнаться за титулами, чистой крови и богатством и не видеть очевидного. На этой шмаре пробы негде ставить. Приятель моего брата учился вместе с ней в Лондоне. Говорит, Балабина только так мужиков на себя натягивала. Причём не абы каких, а чтобы вместо спермы в презик бриллианты сыпались, в крайнем случае просто золото. Ну, ты понял в каком я смысле, — усмехнулся Михаил сверкнув серыми глазами.